Последний свидетель - Рекс Стаут

Рекс Стаут

Последний свидетель

Глава 1

Мне и раньше приходилось сталкиваться с помощником окружного прокурора Ирвином Мандельбаумом, но я никогда не видел его в зале суда. В то утро, наблюдая, как он трудится, стараясь убедить присяжных жюри взвалить вину за убийство Мэри Виллис на Леонарда Эша, я подумал, что он весьма неплох и мог бы выглядеть даже лучше, если бы чуть-чуть принял спиртного. В его внешности не было ничего примечательного: излишне толстоват и излишне низковат с огромной лысиной и оттопыренными ушами, он не производил особого впечатления. Но зато был деловит и самоуверен без зазнайства. К тому же он изредка прибегал к такому трюку: на секунду замолкал и смотрел на присяжных молящими глазами, как будто ждал, что кто-то из них подскажет ему что-нибудь полезное. При этом он неизменно поворачивался спиной к судье и защитнику, так что тем не было видно его физиономии. Но я-то со своего места в зале его видел прекрасно.

Суд шел уже третий день.

Мандельбаум вызвал своего пятого свидетеля, смертельно перепуганного тщедушного человечка с длинным носом. Его звали Клайд Бэгби. Свидетель пробормотал слова присяги, уселся на свое место и уставился бегающими карими глазками на Мандельбаума, как будто видел в нем свою последнюю надежду.

Мандельбаум спрашивал доброжелательно, стараясь подбодрить свидетеля:

– Род ваших занятий, мистер Бэгби?

Свидетель проглотил слюну:

– Я президент фирмы «Отвечает Бэгби, Объ»

– Под «Объ» вы подразумеваете «Объединенная»?

– Да, сэр.

– Вы владелец фирмы?

– Мне принадлежит половина акций, вторая половина у моей супруги.

– Как давно вы занимаетесь этим делом?

– Тридцать пять лет, даже тридцать пять с половиной.

– Что это за бизнес? Пожалуйста, расскажите об этом присяжным.

Бэгби скосил глаза, бросил мимолетный взгляд на присяжных, но тут же опять уставился на прокурора.

– Ответы на телефонные звонки, только и всего. Вы знаете, что это такое.

– Да, но, возможно, кто-то из присяжных не знаком с таким видом сервиса. Пожалуйста, поподробней.

Свидетель облизал губы.

– Ну, вы – владелец. Или представитель фирмы. Или у вас целая организация. И есть телефон. Но вы же не все время сидите на месте, и, наверное, должны знать о тех, кто звонит в ваше отсутствие. Вот вы и обращаетесь в бюро обслуживания, отвечающее на телефонные звонки. В Нью-Йорке таких контор несколько десятков, они расположены в разных частях города, имеют филиалы и в пригородах. У них огромная клиентура. Мое собственное бюро не такое мощное, потому что я специализировался на обслуживании отдельных клиентов, квартир и частных домов, а не фирм и организаций. У меня имеются четыре офиса в районе действия разных АТС: Граммерси, Плаза, Трафальгар и Райнлендер. Я не могу работать из одного централизованного офиса, потому что…

– Извините меня, мистер Бэгби, но мы не будем вдаваться в технические проблемы. Находится ли одно из ваших бюро в доме 612 но Восточной Шестьдесят девятой улице в Манхэттене?

– Да, сэр.

– Опишите свой офис, находящийся по этому адресу.

– Ну, это мое самое последнее бюро, открытое всего лишь год назад, и самое маленькое, потому что не занимает помещения в каком-либо официальном здании, а расположено в обычном жилом доме. Так пришлось поступить в связи с трудовым законом. Ты не имеешь права задерживать женщин на работе позднее двух часов дня в здании, отведенном под офисы, если только это не государственное предприятие. Ну, а я должен обеспечить своим клиентам круглосуточное обслуживание. Поэтому в бюро на Шестьдесят девятой улице у меня четыре оператора на три коммутаторах, четыре девицы, и все живут тут же, в этом самом доме. Таким образом одна из них дежурит с восьми утра до двух часов дня, другая… Я не то говорю: с восьми вечера до двух ночи, вторая смена от двух часов и далее. После девяти часов дежурят сразу по три девушки, каждая на своем коммутаторе, потому что днем самая большая нагрузка.

– Коммутаторы установлены в одной из комнат жилого дома?

– Да, сэр.

– Расскажите присяжным, как выглядят ваши коммутаторы и как они работают.

Бэгби едва метнул взгляд в сторону присяжных, чтобы тут же обратиться к прокурору.

– По сути дела они ничем не отличаются от коммутаторов в любом крупном учреждении. Шкаф с гнездами для вилок. Конечно, телефонная компания обеспечила их проводной связью с аппаратами моих клиентов. Каждый коммутатор рассчитан на шестьдесят номеров. На всех клиентов заведена карточка с его именем, которое стоит также под небольшой лампочкой и гнездом. Когда кто-то набирает номер клиента, загорается его лампочка и одновременно со звонком аппарата у нас включается зуммер… Сколько звуковых сигналов должна оставить без внимания девушка, прежде чем вставить в гнездо вилку, специально оговаривается клиентом. Одни просят, чтобы она подключалась после трех сигналов, другие требуют, чтобы ждала подольше. У меня есть один клиент, который определил паузу в пятнадцать сигналов! Это своего рода индивидуальное обслуживание, которое обеспечивается нашим клиентам. Огромное бюро с тысячами номеров просто не в состоянии пойти на такие условия. Это обычно коммерческие предприятия, им впору обслужить без проволочек все поступающие звонки. Ну, а для меня каждый клиент – свой, если можно так выразиться. Мы гарантируем качество обслуживания и сохранение тайны.

– Благодарю вас, мистер Бэгби.

Мандельбаум повернулся к присяжным, выражая им сочувствие своей обворожительной улыбкой

– Я не очень-то разбираюсь в тонкостях вашего бизнеса, поэтому заранее прошу простить меня, профана, если мои вопросы покажутся вам наивными… Когда на щите загорается лампочка вашего клиента и девушка пропускает условленное число сигналов зуммера, она вставляет вилку в гнездо и подключается к линии, верно?

Мне показалось, что легкомысленный тон Мандельбаума неуместен на заседании суда, где речь идет о жизни и смерти обвиняемого, и я повернулся, чтобы посмотреть, как на все это реагирует Ниро Вульф. Однако достаточно было одного взгляда на него, чтобы понять, что он твердо придерживается избранной им роли несчастного мученика, не желает поэтому обращать внимания на какие-либо действия прокурора.

Пришло время объяснить, как мы с Ниро Вульфом оказались в суде.

В этот утренний час в соответствии с раз и навсегда установленном расписанием Вульфа, он находился бы в теплице, устроенной на крыше старого дома из коричневого кирпича на Западной Тридцать пятой улице, гонял бы Теодора во славу своей знаменитой коллекции орхидей… Возможно, даже запачкал бы собственные руки в земле… В 11 часов, помыв руки, он спустился бы на специальном лифте в свой кабинет на первом этаже, втиснул свое непомерно тучное тело в столь же непомерно огромное кресло за письменным столом, позвонил бы Фрицу, чтобы тот принес пиво, ну и принялся тиранить Арчи Гудвина, то есть меня. Он дал бы мне какие-то указания, которые показались ему своевременными и желательными. Это могло быть все, что угодно – от перепечатки делового письма на машинке и до установления слежки за каким-нибудь типом, в результате чего наверняка увеличился бы вклад Вульфа в местном отделении банка и возросла его слава лучшего частного детектива в Сан-Франциско. А сам он обсуждал бы с Фрицем меню предстоящего ленча.

Но все это не состоялось, потому что Вульф был вызван официальной повесткой в суд для дачи показаний по делу Леонарда Эша.

Вульф вообще никуда не выходил из дома, а тем более не собирался этого делать, чтобы занять место на скамье свидетелей. Но он был частным детективом и ему приходилось мириться с подобными вызовами – одним из непременных неприятных сторон его профессии. С ними он не мог не считаться, если хотел получать гонорары от своих клиентов… Но в данном случае и это не оправдывало его явку в суд. Леонард Эш явился в нашу контору примерно пару месяцев назад, чтобы нанять Вульфа, но тот выставил его вон… Так что в перспективе Вульфу не светили ни деньги, ни слава.

Что касается меня, то я тоже был вызван повесткой, но только для подстраховки: меня бы не пригласили, если бы Мандельбаум не решил, что показания Вульфа потребуют подтверждения и дополнения, в чем я сильно сомневался.

На мрачную физиономию Вульфа было неприятно смотреть, поэтому я снова обратил свой взор на участников представления.

Отвечал Бэгби:

– Да, сэр, она вставляет вилку и говорит: «Дом мистера Смита» или «Квартира мистера Джонса» или то, что просил ее отвечать клиент. После этого она сообщает, что мистер Смит отсутствует и справляется, не надо ли ему что-нибудь передать. И далее действует в зависимости от обстоятельств. Я уже говорил, что у нас специализированное обслуживание. Так что очень часто оператор записывает то или иное сообщение для наших клиентов.