Людям очень нужны стихи - Евгения Полька

Людям очень нужны стихи

(Сло) вечная

Евгения Полька

© Евгения Полька, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

О стихах

«Людям очень нужны стихи, —…»

«Людям очень нужны стихи, —Старый Бог говорил у пристани. —Оттого ль Вавилон погиб,Оттого ль древний Рим не выстоял?

А я клялся им, говорил,Что в стихах и любовь, и искренность.Оттого ль прекратился мир?Оттого ли Гаврило выстрелил?

И когда не хватало сил:Ни любви, ни добра, ни Бога,Я прислушаться их просил.Я им Пушкина слал пророком.

И, закончив едва с игрушками,В истоках своих путей,Не люди учили Пушкина.А Пушкин учил людей.

Людям очень нужны стихи.Больше хлеба, вина и имиджа.Под давленьем любых стихийМожно телом упасть, но выдержать.

Когда время ломает правила,Люди жаждут духовной помощи.Маяковский – исчадие дьявола.Только промысел все же Божий он.

И порой нет совсем толкуНи в кресте, ни в моем имени.Но зато помогал Теркин.И учил очень ждать Симонов.

А когда мир тонул в лихих,Цой им раны прикрыл ладонями.Людям очень нужны стихи.Очень жаль, что они не поняли».

«Одни говорят: будь проще. Другие – пиши сложнее…»

Одни говорят: будь проще. Другие – пиши сложнее.Одни говорят: короче. Другим – лишь бы подлиннее.А мне бы писать и только. Ловить из вселенной нити.Творить, обращаясь в Польку. И коль что не так, простите.

Простите, что где-то зыбко. А где-то метафор мало.Что стих не родил улыбку, сердца не сковал металлом.Что где-то ушло от темы. А где-то не вышло ритма.Что где-то уж слишком смело и тянется, как молитва.

Простите, хотите коли. А коль не хотите – простоИдите в другое поле. Поверьте, там чище воздух!Там бабочки да деревья. Там люди и их улыбки.А я убиваю время: в цитаты ловлю ошибки.

А я нахожусь в покое меж трех и шести по утру.Воюю сама с собою – проигрывая как будто.В ловушке своих аллюзий свое обретаю место.Сгораю в огне иллюзий. Бросаюсь с разбегу в бездну.

Я не нахожу покою с шести и до трех по ночи.За маской своих героев, лицо раздирая в клочья,Теряю себя как личность, в своем растворяясь вечном.

А я не могу публично! А я не толкаю речи.Я не призываю к битвам. И не создаю каноны.Не режу сознанье бритвой. В стихах не творю иконы.

Живу – как умею – просто. Не жду ни похвал, ни жестов.И как выдыхают воздух, порой выдыхаю тексты.

Маэстро

Маэстро, хотите чаю? Пирог со слоеным тестом?А коли судить по чести, то вот она, суть вещей.Маэстро, я выживаю. Под этим гранитным прессомМне все еще интересно по маскам читать людей.

Пусть руки мои неточно рояльную гладь лелеютИ в профиль я будто тлею, хотя и горю в анфас.Пусть давят на позвоночник привычные «не умею».Но в сердце моем теплее, когда я играю вальс.

А вы отточили навык, как точат ножи убийцы.И тянется вереница знакомых до боли нот.Средь всех этих серых галок вы светите. Вы – жар-птица.Для вас небеса – граница. Но вам не знаком полет.

Маэстро, хотите чаю? Пирог со слоеным тестом?И коль говорить по чести, то вот вам прямой ответ.Маэстро, я выживаю. Под этим гранитным прессомМне все еще интересно. А вам, к сожаленью, нет.

Муза

Я пыталась поймать руками —утекала водой сквозь пальцы.Я на сладкое зазывала —не желала со мной остаться.

Я кричала, что буду строгой, —убегала, поджавши хвостик.Притворилась бы недотрогой.Да вот только, наверно, поздно…

Мол, другие теперь милее.«Там теплее и нет скандалов.В старых замках летают феи,веет ветер в старинных залах.

Там в межзвездных мирах героирвутся в бой и рискуют жизнью.Ну а ты тут сама с собою.Все шумишь в бытовухе мышью…»

И какое ей, верно, дело,этой рыжей и бессердечной,Что я ночь без нее ревела,обнимая себя за плечи.Было страшно одной остатьсяи представить себя без музы.

***

Утекала водой сквозь пальцы,растворялась в потоке музык.

***

А однажды вернулась пьяной,на диване уселась с краю,Начинала слегка жеманно.И ревела, и хохотала.«Я пустилась, – твердит, – по свету,только крылья взяла и узел.В мире много других поэтов.И у каждого есть по музе.

У кого-то их гостьи редки,кто-то спит с ними, как с шалавой.Кто-то держит в железной клетке(и таких, черт возьми, немало!).Кто-то ловит у конкурентов,кто-то продал на барахолке.Кто-то выменял на агентов,чтоб поставить себя на полки.

В мире много других поэтов,и добрее, и много лучше.Но с тобою атласной лентойповязал нас навеки случай.Мы не лучшая, знать, команда.Но другой породнил нас фактор.Мы воюем пером за правду:стерва-муза и мямля-автор.

Штрих по вечности будет тонким,но останется острым следом.И, возможно, среди потомковвспомнят музу с ее поэтом.Повязали навеки душибелоснежной атласной лентой.

А не вспомнят – так им же хуже.Мы бы стали смешной легендой».

О чувствах

«Привет тебе, тот, кто его никогда не прочтет…»

Привет тебе, тот, кто его никогда не прочтет.

Пишу тебе это письмо пересохшей гуашью.Рисую в нем реки, леса, голубой небосвод,И пашню… представь, бесконечную желтую пашню.

В ее лабиринтах высокой и высохшей ржиМы ищем друг друга, должно быть, шестое столетье.Шестое столетье, где нет ни единой души.Лишь ветер… представь, бесконечно гуляющий ветер.

Ты слышишь: мы слушаем пение крошечных птицИ любим друг друга, забыв о прошедшем и прочем.

Ты помнишь росу на изгибах мохнатых ресниц?А ночи… ты помнишь? Бескрайние темные ночи.

Пишу тебе, тот, кто его никогда не прочтет.Слезами мочу поврежденные временем краски.Рисую в нем реки, леса, голубой небосвод,Напрасно.Представь, совершенно, до болинапрасно.

«И если я постарею телом…»

И если я постарею телом,Люби меня до скончания дней.Порой неловкой, порой несмелой.Такой же точно. Иной – не смей.

И если я не смогу подняться,Гуляй по паркам за нас двоих:Снимай с цветов потускневший глянец,Носи мне маки. Всегда носи.

Носи мне чай на цветастом блюдце,Тверди об этих прекрасных днях.

И если я не смогу проснуться,Навек меня сохрани во снах.

Когда морщины разрежут кожу,Когда покроет глаза туман.Люби нарочно, люби такой же,Люби всецело.И я воздам.

«Я смотрю в отраженье этих зеленых глаз…»

Я смотрю в отраженье этих зеленых глазИ не вижу там Землю, пробки, парад машин.

Там лишь чистое небо, космос и ренессанс.Там старинные замки смотрят на нас с вершин.Там старинные духи пляшут под «Роллинг Стоунз»,А потом переходят плавно на «Твист энд Шат».

Там весь мир необычный, красочный и простой.Там легко веселиться, плакатьсяи прощать.

Там есть я, разодетая в платье из тополей.И есть он, догорающий в небе большой свечой.И когда он себя потеряет в святом огне,То воротится птицею феникс на плечо.

Я смотрю в отраженье этих зеленых глазИ читаю в них целый новый волшебный мир.Там есть чистое небо, космос и ренессанс.И есть я,навсегда оставшаяся лишь с ним.

«Расскажи мне о тех местах, где блуждают цветные тени…»

Расскажи мне о тех местах, где блуждают цветные тени,Где на злате лежит дракон, охлаждая тугой живот.Где поют королям в ночи морем свергнутые сирены,А в чащобе лесной колдун с золотой бородой живет.

Расскажи мне о тех местах, где нет зоны вайфай.И роумингНе мешает читать стихи переплатами по часам.Расскажи мне о тех местах, что, наверно, не каждыйпомнит.Потому что, я вижу, в ночь ты все время блуждаешь там.

Там тебе открывает дверь королева в нарядном платье.И лицо ее – не мое. А красивее в сотни раз.И она, вопреки всему, заключает тебя в объятья.На лопатке блестит луна…

И, наверно, уж в сотый раз

Ты лежишь на моем плече и спокойно и ровно дышишь.В тесной комнате три на пять в свете люминесцентныхламп.А в твоей голове ветра воют марши в траве камышной.Королева и светлый двор. И меня не бывает там.

Расскажи мне о тех местах, куда ты не даешь мне визу,Про темницу, где ты ее прячешь только себе во сласть.Расскажи мне в последний раз и прости за мои капризы.Просто страшно, что есть места, куда мне не дано попасть.

Мне бы…