Инженер-лейтенант - Юрий Корнеев

Юрий Корнеев

Инженер-лейтенант

© Юрий Корнеев, 2017

© Художественное оформление, «Издательство Альфа-книга», 2017

Глава 1

Я очнулся оттого, что кто-то пихал меня в бок. Приподняв голову, огляделся. Я находился в каком-то большом помещении. Похоже, металлическом. Пол был точно металлическим. Что-то вроде большого прямоугольного ангара. Рядом со мной лежали еще несколько человек. А расталкивал нас какой-то здоровенный детина в странной черной форме. Я ничего не мог понять. В вытрезвителе мы, что ли? Так я вроде не особо пьющий, да и не похож этот железный ящик на вытрезвитель. И громила этот на милиционера не похож. Выглядит как гестаповец. Непонятно.

Вчера мы отмечали мой приезд. Вернее, собирались отмечать. Я после окончания института приехал к друзьям в Москву, и мы намеревались отметить это событие на природе – благо погода стояла замечательная, лето все-таки. Мы приехали на речку, расположились, запалили костерок. Ребята с девчатами побежали купаться, а я задержался у костра. И все – больше ничего не помню. Господи, как все болит-то.

Люди вокруг меня стали подниматься. Я тоже встал. Громила выстроил нас у стены. Все были какими-то заторможенными – видно, не мне одному досталось. Было нас человек двадцать. И молодые, и пожилые. Но молодых было больше. И никого знакомых.

Тут в открытую дверь вошли еще трое. По одному из них сразу было видно, что это человек, привыкший отдавать приказы, а также знающий, что его приказы будут неукоснительно выполняться.

– Так. Слушайте меня внимательно, повторять не буду. Вы все находитесь на рейдере «Бэлк», капитаном и владельцем являюсь я – Дэр Кошот. Я также являюсь вашим владельцем. Вы – мое имущество. Нравится вам это или нет, мне плевать. Будете себя вести тихо и спокойно – с вами все будет хорошо. Станете буянить – будете наказаны. У вас у всех рабские ошейники – чтобы не совершили каких-нибудь глупостей.

Потом он показал на меня одному из своих сопровождающих и ушел. За ним ушли все остальные «черные».

Я потрогал шею. В самом деле шею охватывал тонкий пластиковый обруч. И тут вдруг я понял, что этот тип говорил на каком-то незнакомом языке и я его прекрасно понимал. Вообще-то с языками у меня всегда ладилось – я неплохо знал немецкий и испанский. Причем испанский выучил самостоятельно. Но язык, на котором говорил капитан, был мне совсем незнаком. И все-таки я его понимал… Чудеса.

Я сел и прислонился к металлической стене. Все молчали. Хотя если остальные чувствуют себя так же, как я, то это неудивительно. Вокруг раздавались стоны и какое-то унылое бормотание. По-видимому, у людей не было сил даже выругаться как следует. Так мы все и сидели некоторое время. Тут открылась дверь, и вошел давешний бугай. За собой он катил небольшую тележку, на которой были навалены какие-то продолговатые контейнеры. Где-то тридцать на двадцать на десять. И тут я заметил, что у тележки не было колес. Она просто висела в воздухе, сантиметрах в двадцати от пола. Бугай раздал нам контейнеры и показал, как ими пользоваться.

– Это солдатские сухпайки. Ешьте. Отходы – сюда, это утилизатор, – показал на тумбу в углу и ушел, закрыв за собой дверь.

В контейнере была какая-то густая масса, три галеты и пакетик с соком. Казалось, что такой порцией и ребенка не накормить, но, съев эту кашу с галетами, я насытился. Только сока оказалось маловато.

Народ стал оживать. Послышались разговоры. Кто-то ругался, кто-то со злостью кому-то что-то доказывал. Я просто сидел и отдыхал. Черт, если мы и дальше будем валяться на железном полу, то от имущества капитана мало что останется.

Отдохнуть мне так и не дали. Где-то через полчаса к нам зашел тот, с кем говорил капитан, указывая на меня. Он кивнул мне приглашающе и вышел. Я последовал за ним. Мы прошли по коридору, поднялись на лифте, вновь прошли по коридору, несколько раз повернули и оказались у дверей. Двери перед нами раздвинулись, и мы вошли. Это был, по-видимому, кабинет капитана, потому как тот сидел в кресле, перед ним на маленьком столике лежал пульт со множеством кнопок, а в воздухе раскинулась миниатюрная звездная сфера. Поблескивали маленькие звездочки, между ними проносились какие-то облака, туманности, еще что-то… С моего места оказалось, к сожалению, плохо видно, но зрелище было феерическим. Капитан нажал на какую-то кнопку, и сфера пропала.

– Подойди.

Я, естественно, подошел на пару шагов.

– Сейчас ты, как и остальные твои сопланетники, просто раб. Но я хочу сделать тебе предложение. Ты можешь отказаться, и никаких санкций я к тебе применять не стану. Но тогда ты вместе со всеми попадаешь на рынок рабов, а там… как повезет. А можешь согласиться на мое предложение. Очень хорошее предложение. Я тебе предлагаю контракт на десять лет. Для начала ставка техника. Техником ты служить не будешь. Чем ты будешь заниматься, тебе объяснит наш медик Гэл Карим, если ты, конечно, согласишься. После заключения контракта ты получаешь свободу. А после нашего возвращения на базу получишь гражданство империи Арвар – я, как полный гражданин, имею право представления на гражданство, а мои офицеры выступят поручителями. После этого можешь не волноваться – рабом тебя уже не сделает никто. Убить – при случае убьют, а вот рабом тебе уже не быть. – И он рассмеялся.

Находящиеся тут же двое «чернорубашечников» тоже усмехнулись.

– Почему?

– Что – почему?

– Почему не стану рабом?

– Потому что рабство разрешено только в нашей империи, но обращать в рабство подданных императора, то есть граждан империи, запрещено под страхом смерти. Вот и получается, что у нас ты рабом стать не можешь, а в других государствах рабства нет. Ну, что ты надумал?

Становиться гражданином рабовладельческой империи хотелось конечно же не очень, но становиться рабом хотелось еще меньше. Тем более что и Древняя Греция, и Древний Рим были рабовладельческими государствами, однако их граждане жили вполне ничего. Правда, непонятно, какое занятие он мне подобрал, ну да где наша не пропадала.

– Я согласен.

– Я и не сомневался. Гэл, займись. После установки нейросети – ко мне на подписание контракта. Идите.

Гэл повернулся и пошел из кабинета, я за ним. Недолго поблуждав по коридорам, мы зашли в какое-то помещение. Оно имело форму вытянутого прямоугольника и было покрыто белым пластиком и сверкало чистотой. Вдоль одной стены выстроились пять прозрачных гробов. В углу стоял стол, кресло и несколько стульев.

– Садись. Будем с тобой разбираться.

– Гэл, послушай, раз я уже почти член команды, может, ты мне уже объяснишь, что происходит? Я ничего не понимаю.

– Давай сделаем так: я тебя сейчас проверю в диагностической капсуле, затем положу в лечебную, а уж потом, после того как ты придешь в себя, постараюсь ответить на твои вопросы. Чувствуешь себя как?

– Хреново.

– Ну так и должно быть. Это после облучения станером и рабского ошейника. Да и пока вы были в отключке, вам вбили гипнопрограмму по общему языку, а это тоже не способствует улучшению самочувствия. Так что давай раздевайся и ложись в эту капсулу.

Он подошел к одному из гробов, на что-то нажал, и крышка гроба откинулась.

Я разделся и залез в гроб, крышка закрылась, и я отключился. И почти сразу же пришел в себя. Крышка опять откинулась.

– Вылезай. Одеваться не надо. Иди ложись в лечебную капсулу. Здесь придется полежать подольше, так как здоровье у тебя не ахти какое. Так что зависнешь здесь часа на три-четыре. А потом поговорим. Все, лечись.

Крышка капсулы закрылась, и я опять отключился.

Почти сразу открыл глаза. Казалось, пролежал я в капсуле всего мгновение. Самочувствие было восхитительным. Я никогда так хорошо себя не чувствовал – может, только в детстве. Хотелось прыгать, бегать, кувыркаться.

Я выпрыгнул из капсулы. В медотсеке никого не было. Одежды своей я тоже не нашел. Так и стоял голый, не зная, что делать. Тут, слава богу, вошел Гэл.

– Ты чего голой задницей сверкаешь? Почему не одет?

– Так одежды нет.

– Вот, надевай, – показал он на тумбу, где лежал какой-то пакет.

Я взял пакет и достал оттуда серый мешковатый комбинезон. Надел его. Рядом с тумбой стояли ботинки – что-то вроде берцев. Обулся.

– Сейчас он сам себя подгонит по фигуре. Чтобы нигде не жало – поприседай, сделай несколько наклонов.

Я так и сделал.

– Нормально?

– Прекрасно. Как на меня шили.

Комбинезон был и в самом деле очень комфортен. А ботинки – вообще сказка, легкие, удобные.

– Ну ладно, присаживайся и задавай свои вопросы. На что смогу, отвечу.

– Сколько я пролежал в капсуле?

– Четыре часа пятнадцать минут. Организм был здорово запущен, хоть ты и выглядел здоровым лбом. Такое впечатление, что тебя специально травили какими-то ядохимикатами. Но ты не волнуйся – все, что надо – поправил, что не надо – убрал. Теперь ты в самом деле в норме. Есть хочешь? После капсулы обычно есть хочется. Пойдем в столовую, поедим. Заодно и поговорим.