Тайные войны спецслужб - Игорь Атаманенко

Игорь Атаманенко

Тайные войны спецслужб

Моей любимой жене и соратнику Татьяне Вавилкиной посвящается

Предисловие

Тайные войны спецслужб не прекращались ни на один день, ведутся по всей линии невидимого фронта, а армии офицеров-вербовщиков и солдат-агентов никогда не покидали своих окопов.

Их усилия окупаются сторицей, ибо тот, кто владеет информацией, — властвует миром.

Прочитав эту книгу, вы узнаете:

— как под видом транспортировки японских фаянсовых горшков в Западную Европу ЦРУ проводило радиоэлектронную разведку всей территории СССР от Владивостока до Ленинграда;

— кто и почему содействовал покушению на Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева в 19б8 году;

— как были обезврежены советские разведчики, работавшие на спецслужбы противника;

— как в 1983 году в Тбилиси были обезврежены первые в СССР террористы, захватившие заложников — пассажиров авиалайнера;.

Наконец, ознакомившись с этим повествованием, вы поймете, какие условия и причины подвигают людей к негласному сотрудничеству со спецслужбами. Для вас перестанут быть тайной за семью печатями изощренные методы вербовки и дьявольская изобретательность офицеров-агентуристов, расставляющих силки для ловли интересующих их объектов…

Никакого вымысла — сугубо документальный материал и только из первых рук!

Часть 1. Турниры рыцарей плаща и кинжала

Ответный удар Андропова

К вечеру 20 июля 1983 года над Москвой нависла грозовая туча. Хлынул дождь, разогнав послеполуденную духоту и запоздалых туристов, бродивших у храма возле Серебряно-Виноградного пруда в Измайлово.

Поднимая фонтаны брызг, по шоссе неслась одинокая машина. Вспышка молнии осветила на мгновение дипломатический номер посольства США в Москве.

Авто остановилось неподалеку от окруженного рвом собора, из него вышел атлетического сложения молодой человек и осторожно достал из багажника объемистую спортивную сумку. Воровато оглядевшись, нырнул в заросли кустарника. Промокший до нитки, он выбрался оттуда спустя минуту и вновь придирчиво осмотрелся. Никого. Только дождь да всполохи молнии. Иностранец облегченно вздохнул, небрежно бросил пустую сумку в багажник, уселся за руль и был таков.

Далеко за полночь чекисты вернулись из Измайлово. В кустах, где ползал под дождем любитель ночных прогулок из американского посольства, они обнаружили огромный валун, камень-тайник, внутри которого находились инструкции, микрофотоаппаратура, вопросник, шифр-блок-ноты и крупная сумма денег в советских рублях

…Рано утром следующего дня, едва солнце позолотило коричневую воду рва, у зарослей кустарника появился кучерявый молодой человек привлекательной наружности с' сумкой в руках. В этот час на аллеях парка не было ни души. Молодой человек посмотрел по сторонам, нагнулся и скрылся в зарослях.

Через минуту он, пригнувшись, таща за собой тяжело набитую сумку, выбрался на тропинку. Резко выпрямился и тут же осел — от тяжести и нахлынувшего страха подкосились колени.

Сидя на корточках, снова огляделся. Нет, ничего опасного, просто раздался резкий грохот вынырнувшего из тоннеля поезда метрополитена. «Быстрее, быстрее отсюда!» Страх гнал его от этого места. Подспудный, неосознанный, но… небезосновательный.

Озираясь по сторонам, кучерявый с трудом вскинул сумку на плечо и тут же оказался в объятиях «скорохватов» из «Альфы».

«Кучерявым» оказался Константин Вишня, сотрудник Арктического и Антарктического НИИ Госкомгидромета. Он давно уже попал в поле зрения наших контрразведчиков по причине своих регулярных, но внешне безобидных контактов с иностранцами в заграничных портах, куда прибывал в качестве члена экипажа советских научно-исследовательских судов.

На первом же допросе Вишня раскрылся во всем блеске своего предательского дарования: прямая ложь, ложь в форме умолчания, наконец, подтасовка и сокрытие фактов. Признавал только то, что уже и без того было известно контрразведчикам.

Однако как только Вишне объяснили, что, лишь сотрудничая со следствием, он может рассчитывать на снисхождение на суде, он тут же развернулся на сто восемьдесят градусов и стал давать правдивые показания, выкладывая все до мелочей. Устный контракт о сотрудничестве начал действовать.

В начале своего повествования Вишня с пафосом представился, сообщив свой рабочий псевдоним, присвоенный ему иноземными работодателями: Паганель. Оперативники, сдерживая улыбки, переглянулись — им задержанный был известен как Осьминог. Под этой кличкой он значился в картотеках КГБ и проходил по делу оперативной разработки.

— Очень приятно, господин Паганель! — произнес старший из оперативников. — У вас очень звучное имя, но на данный момент нас больше интересует, когда, где и как вы должны провести следующий сеанс связи с вашими работодателями.

Вишня открыл инструкции, изъятые из «валуна», и коротко сказал: «Я должен заложить тайник с секретными сведениями на сороковом километре Приморского шоссе, в том месте, которое в инструкциях проходит под кодовым названием «Сорок»…

Место известное: в этом районе трасса Ленинград — Зеленогорск имеет ответвление к дачам сотрудников генконсульства США в Ленинграде. Среди них было несколько установленных разведчиков ЦРУ, сидевших «под корягой», то есть действовавших под дипломатическим прикрытием. Кто же конкретно будет изымать тайник?

Посовещавшись, контрразведчики пришли к выводу, что с таким ценным агентом, каким, судя по всему, был для американцев Паганель, мог работать только сам резидент ЦРУ в Ленинграде, Лон Дэвид фон Аугустенборг.

Из «волкодавов» контрразведки, поднаторевших на разоблачении иностранных шпионов, а также из самых опытных сыщиков «наружки» и сотрудников «Альфы» в КГБ был сформирован оперативный штаб, который должен был в течение трех дней разработать и доложить лично Андропову план захвата американца на тайнике «Сорок».

Штаб возглавил начальник 1-го отдела (разработка американских разведчиков, действующих под дипломатическим прикрытием) Второго Главного управления (контрразведка) КГБ СССР генерал-майор Родион Крашельников.

Но одно дело «высочайшее повеление», даже исходящее от такого признанного в чекистской среде авторитета, как Андропов, другое — реализовать его, то есть взять с поличным профессионала экстра-класса, коим являлся Аугустенборг.

Задача оказалась сверхсложной.

Место, на котором предстояло осуществить операцию, — открытое, как столешница: слева и справа от Приморского шоссе чистое, хорошо просматриваемое во все концы поле. Спрятаться группе захвата на обочине невозможно. А о том, чтобы устроить засаду непосредственно на шоссе, не могло быть и речи, ибо появись на шоссе какие-нибудь «ремонтные бригады» или «сотрудники ГАИ», якобы расследующие дорожно-транспортное происшествие, — все, пиши пропало.

Аугустенборг — разведчик матерый, острожный, хорошо осведомленный об ухищрениях, к которым прибегали наши контрразведчики при операциях по задержанию шпионов. С ним традиционные уловки КГБ не сработают. Заметь резидент поблизости от места закладки тайника что-либо подозрительное, он не станет рисковать и не остановится, чтобы изъять контейнер.

Он попросту перенесет сеанс связи на другое время в иное место.

Надо было найти какой-то оригинальный ход, нечто из ряда вон выходящее, доселе не использовавшееся в контрразведывательной практике…

Свою работу члены штаба начали с изучения поднятых из архивов дел оперативных разработок, закончившихся захватом иностранных разведчиков при выемке ими тайников.

Первым было дело полковника Петра Попова, сотрудника Главного разведуправления Генштаба Вооруженных Сига СССР (ГРУ), работавшего на ЦРУ в 1953–1958 годах. Попова взяли во время так называемой «моменталки», то есть при обмене шпионскими контейнерами «в одно касание». Изменник тогда передал связнику-американцу похищенные секреты, последний — инструкции-задания. Все бы хорошо, если б не одно «но»… «Сладкую парочку» задерживали в рейсовом междугородном автобусе, пассажирами которого были исключительно… сыщики «наружки»!

Однако сороковой километр Приморского шоссе — это не автобус, битком набитый сотрудниками службы наружного наблюдения, а, как было сказано, абсолютно открытое и отлично просматриваемое пространство. Так что опыт захвата Попова и связника в случае с Аугустенборгом пригодиться никак не мог…

Тогда обратились к делу по захвату на тайнике другого американца, Ричарда Джекоба, связника еще одного предателя из ГРУ, полковника Олега Пеньковского, поставлявшего американцам наши секреты в I960—1962 годах И опять неподходящий вариант, так как Джекоба брали в подъезде жилого дома на улице Пушкинской, 5/6, устроив там засаду…