Законодательство зарубежных стран, обеспечивающее безопасность участников уголовного судопроизводства - А. Епихин

А.Ю. Епихин

Законодательство зарубежных стран, обеспечивающее безопасность участников уголовного судопроизводства

От автора

При подготовке настоящей работы использовались уго­ловные законы Голландии, Дании, Швеции, Эстонской Рес­публики, Польши и Китайской Народной Республики, а так­же другие источники по зарубежному законодательству.

Для более удобного рассмотрения признаков состава пре­ступления применялась традиционная для отечественного уголовного права четырехэлементная система объективных и субъективных признаков состав преступления: объект, объективная сторона, субъективная сторона и субъект.

В некоторых случаях использовались нормы Общей час­ти уголовных кодексов. Для упрощения смысла содержания некоторых составов преступлений привлекалась терминоло­гия российского уголовного права, что не всегда способство­вало детальному уяснению некоторых специфичных момен­тов конструкции, например, польского уголовного закона. Однако использование аналогии между российским и зару­бежным уголовным правом позволило приблизить читателя к пониманию сущности уголовно-правовых норм иностран­ных государств.

Национальные законодательства зарубежных стран, регулирующие безопасность личности в уголовном судопроизводстве

Национальные законодательства зарубежных стран в пос­ледние три десятилетия характеризуются изменениями в материальном и процессуальном праве, направленными на обеспечение реальных гарантий реализации мер безопасно­сти участников процесса в борьбе с преступностью.

Исследователи особо отмечают законодательное движе­ние по обеспечению прав потерпевших (жертв преступле­ний) в США[1], закрепленное принятием Комплексного за­кона о борьбе с преступностью (1968). Этот документ впер­вые предусматривал возможность предоставления иммуни­тета свидетелю в случаях, когда этого требовали обстоя­тельства рассмотрения дела[2]. Свидетельский иммунитет предполагал невозможность использования правоохрани­тельными органами показаний свидетеля против него са­мого и гарантировал освобождение от уголовного пресле­дования. Позднее этот принцип нашел отражение в законе США о борьбе с организованной преступностью (1970), которым вводилась в действие специальная Программа по обеспечению безопасности свидетелей от противоправных посягательств в связи с их участием в уголовном процессе по тяжким преступлениям.

Законодательство США уже в 1960-х гг. предусматривало усиление уголовной ответственности за совершение посягательства в отношении лиц, содействующих уголовному пра­восудию. В соответствии с Законом о защите жертв и свиде­телей преступлений, принятым 12 октября 1982 г. (Victim and Witness Protection Act of 1982), санкции за указанные пре­ступления достигали до 250 тыс. долл. с лишением свободы на срок до 10 лет[3].

Американское законодательство имеет четкую направлен­ность на обеспечение тщательно урегулированной процес­суальной формы, нарушение которой влечет процессуальные санкции. Особенное отношение – к получению доказатель­ственной информации. Применение этого правила породи­ло доктрину «плоды отравленного дерева»[4], которая обязы­вает суд признавать недопустимыми доказательства, полу­ченные из незаконно обнаруженного источника (например, если свидетель установлен в результате нарушения опреде­ленной законом процедуры). В целях определения гарантий получения достаточных, полных и истинных сведений о пре­ступлении в 1984 г. в США был принят Акт об усилении бе­зопасности свидетеля, предоставивший Генерал-атторнею США широкие права по защите свидетелей, в том числе и членов преступных группировок[5]. Министр юстиции наде­лялся полномочиями по предоставлению защищаемому лицу таких мер безопасности, как смена места жительства (пе­реселение) и защита свидетеля или потенциального свиде­теля. Предусматривалась возможность применения мер бе­зопасности во время официальных процессов, касающихся организованной преступности, если допускалась возмож­ность (вероятность) совершения насильственного преступ­ления против свидетеля, участвовавшего в данном процес­се. Кроме этого, министр юстиции мог предусматривать сме­ну места жительства, а также принимать другие меры по за­щите непосредственно семьи или лица, каким-либо образом связанного со свидетелем или потенциальным свидетелем, если они подвергаются опасности из-за участия свидетеля в судебном заседании. При этом применяемые меры безопас­ности должны сочетаться с понятиями «психологическая ком­фортность», «социальная адаптация» и применяться до тех пор, пока свидетелю или его близким будет грозить опас­ность.

В настоящее время текст закона от 12 октября 1984 г. по­чти полностью включен в свода Законов США (раздел 18 § 5321)[6].

В ФРГ в соответствии с § 54 УПК официальные сотруд­ники Ведомства по охране Конституции или полиции, явля­ясь государственными служащими специальных служб, мо­гут давать свидетельские показания об обстоятельствах, све­дения о которых составляют служебную тайну, только по специальному разрешению вышестоящего органа (за исклю­чением сведений об агентурной работе). Такое разрешение предоставляет сотруднику право давать показания от своего имени на основании показаний, полученных от агентурного источника, без разглашения сведений о нем.

Так, например, решением Федерального конституционно­го суда ФРГ от 1982 г. была подтверждена правомерность доп­роса в судебном заседании оперативного работника, получив­шего от своего осведомителя информацию по делу[7]. Еще 1 августа 1962 г. Верховный Суд ФРГ разъяснил, что в данной ситуации «сотрудники Ведомства по охране Конституции вы­ступают в качестве так называемых свидетелей „по слуху“[8]. Кроме возможности допроса оперативных работников, в ФРГ практикуется также допрос самих секретных агентов (осве­домителей). При этом они, выступая в судебном заседании под псевдонимом, сохраняют свою анонимность.

18 декабря 1986 г. в ФРГ был принят Закон о защите потер­певших, который включил в уголовное законодательство по­нятия «возмещение ущерба» и «примирение с потерпевшим» в перечень обстоятельств, смягчающих уголовную ответствен­ность. Законом ФРГ от 9 июня 1989г. в связи с введением института главного свидетеля при террористических актах была усилена ответственность за похищение человека с це­лью вымогательства (§ 239 а) и захват заложников (§ 239 в)[9]. Оба состава могут быть рассмотрены как уголовно-правовые меры системы безопасности участников процесса.

Итальянское законодательство предусматривает специ­альные гарантии безопасности и материального благополу­чия раскаявшимся членам мафиозных структур, выступив­шим на судебных процессах в качестве свидетелей обвине­ния. К числу таких гарантий относится право раскаявшихся преступников и членов их семей на пластическую операцию, эмиграцию, материальное обеспечение в период эмиграции.

Некоторые члены мафии получили от государства боль­ше привилегий и материальных благ, чем от результатов пре­ступной деятельности[10].

На процессе против мафии (Палермо, 1986-1987) на ос­новании показаний одного из ее членов было осуждено 334 члена преступных сообществ, в суммарном исчислении по­лучивших 2665 лет тюрьмы. При этом сам свидетель по при­говору суда был признан виновным, ему назначено наказа­ние 4 года. После освобождения он проживает в США под другим именем и постоянной охраной полиции. Однако ис­тория знает и другие примеры отношения к содействующим уголовному правосудию преступникам. За 11 лет до этого показания против мафии давал крупный мафиози Витале Монардо, однако его показания не были признаны судом правдивыми, он был признан сумасшедшим и посажен в тюрьму. После освобождения 2 декабря 1984 г. его застре­лили при выходе из церкви, где он только что отстоял мессу.

Применение со стороны итальянских властей стимулиру­ющих позитивное поведение преступников мер позволило склонить 1200 членов преступных сообществ к содействию правосудию. В результате многолетнего процесса против итальянской мафии в тюрьмах оказалось 20 тыс. дельцов преступного мира и коррумпированных чиновников[11].

По УПК Франции (ст. 105, 107, 286) предусмотрена воз­можность освобождения от уголовной ответственности «уча­стника преступного сообщества, заявившего о его существо­вании до возбуждения всякого уголовного преследования и содействовавшего аресту сообщников»[12]. В ст. 62-1, введён­ной в действие на основании Закона от 21 января 1995 г., допускается возможность анонимных показаний (без указа­ния сведений о месте жительства свидетеля, если он об этом ходатайствует). При допросе в полиции, естественно, дан­ные о личности свидетеля устанавливаются и проверяются, однако в протоколе указывается адрес комиссариата, где про­изводится допрос. Такой квазиадрес сохраняет силу и в пос­ледующих стадиях процесса, когда следственный судья или судья обязаны выяснить в начале допроса у свидетеля место жительства. В каждом полицейском участке ныне ведётся специальный банк данных, куда заносятся сведения о реаль­ном месте жительства свидетелей, пожелавших сохранить его в тайне[13]. Такая форма письменной фиксации ценной до­казательственной информации, несомненно, расценивается как один из важных способов обеспечения безопасности сви­детелей.