Найди свой дождь. Сборник стихов - Елена Картунова

Найди свой дождь

Сборник стихов

Елена Картунова

© Елена Картунова, 2017

ISBN 978-5-4483-0586-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

О любви и грусти

«Найди свой дождь. Он в тысяче других…»

Найди свой дождь. Он в тысяче другихпочти неузнаваем.                                Но однаждыпридет, рисуя частые круги.И ты поймешь – всё прежнее неважно.Дожди иные – просто лишь дожди:прольются и уходят безразлично.А этот – он особый. Он летитк тебе и только твой.                                   И хочет личнооткрыться чудом, тихо рассказаво маленьких рассыпанных загадках:как трепетна небесная слеза,как солнце выпивает без остаткамгновения ажурной красоты,неся в подарок влажные рассветы,где в каждом из моментов – я и ты,любовь и нескончаемое лето.

Забытый вкус

Ты о любви? Забытый вкус.Я помню – не было покояи боль, и радость, и тоску,и окрыленность, и оковы,и распиравший горло крик,и жар, и холод…                          Отпустило.Теперь смотрю на снежный пик.Скажи, откуда были силы,паря на уровне небес,тягаться с ветром, трогать звезды?

Я вспоминаю о тебе.Ты о любви? Не стоит, поздно.

От бури – зыбь

Нет боли? – Есть. Но к боли привыкают.Печаль? – Саднит. Особенно зимой,когда на небо рваными кускамиложится мрак, и лунное клеймополоской света тучи прожигаети гаснет, зарываясь в облака.

Любовь? – Была. Потом ушла другая,рассыпавшись, как замок из песка.От бури – зыбь. От жара – серый пепел.Любить не надо. Пусто и легко.И только боль, покусывая слепо,собой теснит разъевшийся покой.

Давай поговорим

Верни меня туда, где всё понятно.Туда, где мы еще не разминулисьв движении навстречу и обратно,шагая в лабиринтах стен и стульев,где просто говорилось и молчалосьв отрезках от рассвета до рассвета.Верни к истоку нашего начала.Там клады запечатанных ответовна вздохи безутешного «сегодня».

Но чуда не бывает без оплаты.А чем платить? Испорченной погодой?У нас дожди над каждой новой датой.То шторм, то наводнение…                                           Тревожно.А хочется тепла и передышки.

Давай поговорим. Но осторожно.Так страшно, если слово станет лишним.

Забыть

Уйти, забыть, чтоб жить сначала,слезами раны зализав.Спокойно, крепко спать ночами.И воспаленные глазаотвыкнут щуриться от света.Не буду спорить, – иногдатвое услышав имя где-то,я вздрогну,                 сердце скажет «да!»,споткнется ритмом,                               вспыхнут щеки.Но это будет только миг,взрывной, до боли одинокий,сведенный волей в сиплый крик.

Так проще

Ты где-то далеко – в других мирах,за кружевом невиданных созвездий,наверное.                  Так проще думать.                                                   Страхтебя не ощущать, а только грезитьостанется навязчивой тоскойо том, что укрывается за Небом.Так проще.                  И разрушенный покойнесмело оживляется целебнымжеланием,                  закрыв глаза, идтипо влаге опьяняющих рассветов,чего-то ждать, ловя рукой дожди,и радоваться бабочкам и лету,и плакать беспричинно,                                         и скучать,ночами ворожа, и свято верить,что мы бессмертны, лишь умрем                                                         на час.Так проще забываются потери…

О нас

Ты помнишь, я твердила о любви,а ты мне отвечал то вскользь, то вкратце?Я шла к тебе, но ты остановил,сказав, что неразумно приближаться.

Ты помнишь, я готовилась на взлет?Но ты был увлечен другой вершиной.И поезд укатился в небосвод,Оставив крик прощальный в дымке синей.

Живу теперь – своя среди камней.Слова мои в пустыне носит ветер.И там они, сухие, без корней,катаются, сплетаясь где-то вместе,а где-то, зацепившись, ждут грозы,чтоб дать ростки.                               Авось, увидит Небои бросит вниз подобие слезы,как нищему бросают корку хлеба.

Начнусь рассветом

Боль моя, куда тебя девать?Бродишь по пятам, как божья кара.Вот уже которая листважизнь палит октябрьским пожаром.

Каждый снег, и каждый новый дождь,будто белый агнец ритуальный.И любовь становится водой.И ее, несбывшуюся, жаль мне.

Может, сплю? Течет незримо годструйками песка по вялым пальцам.Боль моя, ты слышишь, как поетжалобно душа, живя скитальцем?

Пробужусь когда-нибудь, и больоблаком развеется по ветруи уйдет в ничто сама собой.И тогда я вновь начнусь рассветом.

Возвращение любви

Там бродит одичавший лунный свет,скользя по нескончаемому льду.Там в каждом вздохе – сотни тысяч летс безмолвием бредут на поводу.

Там прошлое – в картинках витражей.Ложатся вереницей именана полки в миллионы этажей.И снегом опадает тишина.

Туда уходят бывшие дела,безумие пророков и святыхи страсти, прогоревшие дотла.Там вечности космическая стынь…

Несу туда последнюю любовь,измученную. Грезится покой.Устала. Ей бы сон да тихий кров.Корзинку – на порог. Машу рукой.Пытаюсь не оглядываться.                                               Нет!Пускай – слепа, убога, но моя.Её – к груди, как чадо, и – на свет,из глаз больных высасывая яд.

Спрятанный мир

Расквасился день, обреченный на дождь.Рассыпалось небо на мелкие капли.И грусть, опираясь на тонкую трость,взирает на мир из-под фетровой шляпы.

В лагунах ее фиолетовых глазскользят акварельно-прозрачные тени,и весь накопившийся слезный запасгрозит превратиться в каскад наводнений.

А где-то расцвеченный прячется мир,замазанный серостью вредной погоды.Осталось разжечь заскучавший камини тихо бренчать на рояле по нотам,представив, как в недрах живого огнярождается море.                              Под пламенем солнцамы тесно сидим на горячих камнях.А сердце бесстыже и радостно бьется.

Вселенская игра

Когда твой камин запылал, я подумала:«Странно. Зовущее пламя змеится,                                                 как ловчая сеть».Бежали хрустальные искры по контуру гранейнаполненных кубков.                                   Пронзала калёная весть.Струясь, колыхалось горячее марево вздоха.Поигрывал светом дремучий пещерный огоньиз диких времён, из далёкой звериной эпохи.Стихия очнулась, а с ней первобытный дракон.

Ворочался ветер, неистово пробуя крылья.Вода изогнулась, азартно горбатя волну.И дрогнули камни. Клубы вулканической пылиокутали разум, склоняя к беспечному сну.

Ответный огонь в бирюзовых тонах с позолотойкатался пантерой. Кровавился хмель в хрустале,и плавились горы. Дракон, обретая свободу,то к небу взлетал, то, рыча, прижимался к земле.

Захлопали ангелы – дань кульминации пьесы.Финал вычисляя, в аду заключали пари.И только лишь Бог, наблюдая не без интереса,лениво зевал над огнями вселенской игры.

Поймёшь ли?

Ты думаешь, если любит, лепи из неё, что хочешь?Ты думаешь, будет свечкой                                        послушно гореть в руках?Для прихотей – пластилинна,                                           безропотна и порочна.Захочешь —          в морозной стойке до заданного звонка.

Лекала твоих привычек                                   в изгибах круты до боли —жестокая перекройка на твой извращенный вкус.От мерок железных тесно, на теле горят мозоли.Но верность её собачья для дела – козырный туз.

Однажды она застынет                                  куском обожженной глины.И ты возмутишься формой, и станешь её ломать,надеясь вернуть пластичность.                                           Но хрупкие половиныостанутся непокорны.                                      И ты, вспоминая «мать»,начнешь молотить осколки                               и злобно плеваться грязью.Она обольётся ливнем, обсохнет и воспарит.

Когда пропадает вера,                             экс «бога» свергают наземь.сминая его законы, и храмы, и алтари.

Поймешь ли, король шаблонов                                и узких тисков Прокруста,идею Творца различий,                           вдохнувшего в глину жизнь?Божественное исправить —                                  бездарнейшее искусство.Но, может, она забудет… во благо твоей души.

И ты другой, и я давно другая