Новый Ной - Даррелл Джеральд

Джеральд Даррелл.

Новый Ной

Посвящаю эту книгу моей племяннице Сапфо Джейн, моему племяннику Джеральду Мартину и Дэвиду Николасу

ВСТУПЛЕНИЕ

Наверное, не много найдется людей, которым ни разу в жизни не довелось побывать в зоопарке. Когда же у посетителя зоопарка разбегаются глаза при виде множества разнообразных животных, он нередко задается вопросом: а как же они сюда попадают?

Что ж! Попробую рассказать о своем ремесле ловца и собирателя. Откуда берутся самые что ни на есть экзотические звери? Правильно, из самых что ни на есть экзотических земель и стран. Значит, если кто-то хочет иметь в своем зоопарке необычных животных, мне нужно съездить за тридевять земель, где таковые обитают, и доставить их целыми и невредимыми в зоопарк. Эта моя книжка как раз и повествует о трех экспедициях за редкостными представителями фауны в разные части света. Я постарался показать, как трудно, но необыкновенно захватывающе избранное мной занятие.

Многие и представить себе не могут всех тягот и забот любой экспедиции, счастливым итогом которой являются диковинные птицы и звери, за созерцание коих посетители отдают свои кровные. Вопрос, который мне обычно задают в первую очередь: что побудило меня посвятить себя столь странному ремеслу? И всякий раз я отвечаю: «Сколько я себя помню, я всегда интересовался животными и зоопарками».

Моим родителям запомнилось, что первое слово, которое я произнес более или менее четко, было не банальное «мама» или «папа», а «Zoo»*. Зоопарк (англ.).

Я повторял его так настойчиво, что кто-то из них и в самом деле взял меня в зоопарк, только бы заставить замолчать. Когда я чуть подрос и жил с семьей в Греции, у меня было великое множество любимцев – от сов до морских коньков. Беспечные золотые часы детства я тратил, исследуя окрестности в поисках новых зверюшек и птиц для своей коллекции. Потом, уже будучи студентом, я проходил годичную практику в зоопарке Уипснейд. Здесь моими подопечными были куда более крупные создания: львы, медведи, бизон и страус. Таких в домашний живой уголок не упрячешь! Когда практика закончилась, я сосчитал заработанные деньги – как раз хватило, чтобы организовать первую экспедицию. С тех пор я выезжаю регулярно.

Не скажу, что ремесло собирателя – легкое дело: порою тебя подстерегают такие разочарования, что начинаешь задумываться: не бросить ли все? Но в этой книжке я постараюсь рассказать не только о горечи разочарований, но и о радости, заключающейся главным образом не в поимке животных, а в возможности наблюдать их в естественной среде обитания. Тех, кто любит животных и странствия, это дело захватывает целиком.

* Часть первая *

ПОИСКИ И НАХОДКИ В БРИТАНСКОМ КАМЕРУНЕ

Глава первая, В КОТОРОЙ Я СОСТЯЗАЮСЬ В ПЕРЕТЯГИВАНИИ КАНАТА С НИЛЬСКИМ ВАРАНОМ

Прежде чем отправляться в экспедицию, необходимо разузнать, в каких животных зоопарки испытывают потребность, и выяснить, где требуемые экземпляры обитают. Для поиска следует выбирать области, где встречаются не только эти, но и другие редкие виды. Зоологи и биологи, как правило, не располагают средствами для поездки в отдаленные уголки планеты, чтобы понаблюдать за редкими животными в их естественной среде обитания. Значит, заботясь об ученых, эти диковинные создания нужно отлавливать и доставлять в зоопарки.

Хочу обратить внимание читателя вот на какой момент. Крупные и более привычные виды представлены почти во всех зоологических коллекциях, и науке о них известно куда больше, нежели о мелких и редких. За ними-то я и отправился в экспедицию, о них и пойдет наш рассказ.

Нередко как раз мелкие животные оказывают большее влияние на жизнь человека, чем крупные. Уж какой, казалось бы, невзрачный зверек – обыкновенная домовая мышь, но что касается ущерба для двуногих, она сто очков вперед дает любой крупной твари. Вот почему в ходе экспедиций я решил сосредоточить внимание прежде всего на мелких видах. Для первой экспедиции я выбрал Британский Камерун* – небольшой, практически забытый уголок Африки, сохранившийся почти в том первозданном виде, в каком он был до пришествия белого человека. Здесь, в глухих лесах, омываемых тропическими ливнями, звери живут, как и тысячелетия назад.

С тех пор как эта книга увидела свет, на карте Африки произошли значительные изменения. Британский Камерун как таковой уже не существует: большая часть его вошла в состав Нигерии, часть отошла образовавшемуся в 1960 г. независимому государству Камерун. Автор счел целесообразным оставить названия территорий без изменений. (Примеч. авт.)

Изучение диких видов, пока они не оказались под воздействием цивилизации, – вещь крайне ценная, потому что вмешательство человека приводит к колоссальным изменениям в жизни природы. Вырубка лесов, строительство городов, перекрытие рек плотинами и прокладка дорог сквозь джунгли приводят к тому, что обитающие в этих краях животные или вынуждены приспосабливаться к новым условиям, или обречены на вымирание.

В мои намерения входило выведать все, что только возможно, об обитателях тропических лесов и привезти, если удастся, крупную и разнообразную коллекцию мелких представителей фауны, которых африканцы на ломаном английском называют «мелкий скот».

Британский Камерун представляет собою узкую полоску территории, зажатую между Нигерией и Французской Западной Африкой. Здесь произрастают те же густые влажные леса, что и в Конго.

Когда я впервые попал в этот благословенный уголок земли, меня поразили богатство красок и колоссальные размеры деревьев. Взору предстали листья всех мыслимых оттенков зеленого и красного – от цвета бутылочного стекла до желтовато-зеленого и от розового до малинового. Кроны деревьев возносились на высоту в двести и триста футов, а стволы были точно фабричные трубы; массивные ветви, украшенные цветами и огромными ползучими растениями, прогибались под тяжестью листьев.

Я высадился в небольшом порту Виктория и намеревался провести здесь с неделю, готовясь к путешествию в глубь страны. Прежде чем приступить непосредственно к ловле животных, необходимо было переделать массу дел: нанять поваров и прислугу из африканцев, закупить разных припасов и еще множество других мелочей. Кроме того, предстояло выхлопотать разрешение на отлов животных, потому что дикая природа здесь находится под строжайшей охраной и без правительственных лицензий нельзя ни убивать, ни отлавливать животных и птиц. Наконец все было преодолено. Я нанял грузовик, сложил в него провиант и оборудование – и в путь. В то время в глубь территории вела только одна дорога, и если отъехать на три сотни миль от побережья, то попадешь в деревню Мамфе на берегу реки Кросс. Эту деревню я и выбрал для своего базового лагеря.

Почва здесь красная, похожа на девонширскую, и оттого дорога, что петляет среди холмов, тоже красного цвета. С обеих сторон ее обступают могучие деревья, и из окна машины я видел россыпи сверкающих пичужек, кормящихся среди ветвей или пьющих цветочный нектар; стаи крупных птиц, похожих на гигантских сорок, лакомившихся дикими фигами; порой шум мотора вспугивал птиц-носорогов, и они неслись над дорогой, с пронзительным свистом махая крыльями и скорбно крича.

В невысоком подлеске у самой дороги суетилось множество ящериц-агам. Эти юркие создания почти такие же яркие, как птицы: у самцов ярко-оранжевые головки, тела раскрашены голубым, серебряным, красным и черным, а самки розовые, в зеленых яблоках. У этих рептилий странная привычка кивать головкой, и забавно смотреть, как они носятся, носятся друг за другом и вдруг останавливаются и начинают кивать. Почти столь же многочисленны, как и ящерицы, крошечные зимородки – размером мельче воробья, с яркими синими спинками, оранжевыми грудками и красными, словно коралл, клювами и ножками. В отличие от английского зимородка, эти крошечные птахи питаются саранчой, кузнечиками и другими насекомыми. Они стаями располагаются на телеграфных проводах или стволах умерших деревьев вдоль дороги, зорко всматриваясь в кусты и траву. Вдруг то одна, то другая камнем падает вниз – и выпархивает оттуда с зажатым в клюве кузнечиком почти с себя ростом.