Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Религия и духовность » Религия » Оба потрудились на славу, чтобы мы были людьми… - Георгий Чистяков

Оба потрудились на славу, чтобы мы были людьми… - Георгий Чистяков

30.12.2023 - 00:00 0 0
0
Оба потрудились на славу, чтобы мы были людьми… - Георгий Чистяков
Описание Оба потрудились на славу, чтобы мы были людьми… - Георгий Чистяков
Булат Окуджава и Лев Копелев
Читать онлайн Оба потрудились на славу, чтобы мы были людьми… - Георгий Чистяков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2
Перейти на страницу:

Георгий Петрович Чистяков

Оба потрудились на славу, чтобы мы были людьми…

["Русская мысль" 4180 26 июня-2 июля 1997]

Булат Окуджава и Лев Копелев

19 июня в храме Свв. бессребреников и чудотворцев Космы и Дамиана в Столешниковом пер. в Москве было совершено отпевание Булата Окуджавы, получившего в св. крещении имя Иоанн в память о св. мученике Иоанне Воине. "Он был, действительно, воином", – сказала вдова поэта Ольга Владимировна. Отпевание совершил свящ. Георгий Чистяков в сослужении оо.Владимира Лапшина и Владимира Вигилянского. По-славянски пел хор под управлением регента Е.С.Кустовского, на грузинском языке – хор храма Св. великомученика Георгия Победоносца в Грузинах.

На Ваганьковском кладбище, где Б.Окуджава был похоронен, была отслужена лития. Хор пел по-грузински. Накануне, 18 июня, в течение всего дня Москва прощалась с Б.Окуджавой в Вахтанговском театре на Арбате. Люди шли к его гробу до позднего вечера.

Примерно месяц тому назад, в середине мая, Булат Окуджава, будучи в Германии, решил изменить маршрут своей поездки, чтобы заехать к Льву Копелеву в Кельн. Так в последний раз в своей жизни встретились два писателя. Умершие один вслед за другим, друг на друга похожие и в то же время совсем разные. Оба безмерно честные. Оба – последовательные демократы.

Л.Копелев – не просто человек с комсомольским прошлым. Он даже в лагере, как сам рассказывает об этом сам в книге "Утоли моя печали", долгое время оставался вполне советским человеком, а первое время и пламенным поклонником Сталина.

За девять в половиной лет ГУЛАГА он так и не сумел понять (и это тоже его собственное признание!), что дело не в Сталине, а в системе и продолжал упорно верить в "незыблемую справедливость основных положений марксизма-ленинизма". Сталина считал хотя и жестким политиком, но все же выдающимся государственным деятелем; не хотел сравнивать с Гитлером и Муссолини. Затем, при Хрущеве, перечитывая стенограммы партсъездов и другую партийную литературу, убедился в ложности былых представлений о вожде, хотя "все же верил в праведность Ленина и самым надежным средством научного познания истории считал тот критический метод, который разрабатывали Маркс, Энгельс" и т.д.

Шли годы. "Я убедился, – пишет Лев Копелев, заключая книгу воспоминаний, – что уже не способен шагать ни в каком строю… теперь я не принадлежу никакой партии, никакому "союзу единомышленников". И стремлюсь определять свое отношение к истории и к современности теми уроками, которые извлек из всего, что узнал или сам испытал".

Бывший в юности вполне "правильным" советским человеком, Копелев пришел к той жизненной философии, о которой будет говорить потом всю жизнь, именно сам, без посторонней помощи, иногда даже сопротивляясь Солженицыну и вообще тем, кто пытался ему что-то доказать.

Его мировоззрение отличает очень спокойное и трезвое не отрицание, а именно неприятие кумиров: "Хочу быть свободен от какой бы то ни было рабской зависимости духа. И уже никогда не поклонюсь ни одному кумиру, не покорюсь никаким высшим силам, ради которых нужно скрывать правду…"

Коммунист в прошлом, он не стал антикоммунистом, он выбрал какой-то другой путь, который, наверное, можно назвать путем личной свободы. Любимым словом Льва Копелева становится слово терпимость. "Терпимость – главное условие сохранения жизни на земле… Терпимость не требует скрывать разногласия и противоречия. Напротив, требует, понимая невозможность всеобщего единомыслия, именно поэтому воспринимать чужие и противоположные взгляды без ненависти, без вражды. Не надо притворяться согласным, если не согласен. Однако нельзя подавлять, преследовать несогласных с тобой", – писал он, приближаясь к концу своей жизни. Копелев цитирует Вяч. Иванова, которого вообще очень ценит и считает одним из своих учителей: "Достижение понимания каждого человека как другого, равного в каком-то смысле Я, и создает нравственные основы человеческого общежития ".

Не механическая замена одной идеологии на другую, а нечто принципиально иное – система, исключающая любой тоталитаризм, пусть даже принимающий самые неожиданные формы.

"В первом веке нашей эры было сказано: "Блаженны кроткие… Блаженны милостивые… Блаженны миротворцы…" За два тысячелетия еще никогда, как сейчас, не были необходимы именно миротворцы. Настоящие – не лицемерные, бескорыстные, терпимые миротворцы". Вот они – "те беспредельные миры Евангелия", которые, как признается сам писатель, он в конце концов открыл для себя, хотя никогда публично не называл себя христианином. Копелев услышал в Нагорной проповеди ту ноту, которой мы часто не замечаем: Иисус зовет нас к уважительному и бережному отношению друг ко другу, и это не есть какой-то способ достичь внешнего мира, "мирного сосуществования". В этом призыве таится нечто значительно более глубокое – путь к Богу открывается только для того, кто признает право другого на его взгляды. В противном случае этот путь ведет не к Богу, а только к моему представлению о Боге.

Не случайно, наверное, Копелев и Окуджава успели повидаться друг с другом буквально накануне своей смерти. Оба прошли через войну, оба прошли через комсомол и были "верующими" коммунистами (сегодня это как-то не укладывается в наше видение Булата Окуджавы, но ведь он поэтизировал Гражданскую войну и вполне по-коммунистически говорил о "комиссарах в пыльных шлемах"). Оба самостоятельно преодолели веру своей юности и стали по-настоящему свободными людьми, прекрасными именно этой свободой.

Хорошо пишет об этом Наум Коржавин в послесловии к сборнику стихов Окуджавы, опубликованном в 1968 г. в Германии: "Как и его сверстники, он тоже долго (не знаю, как сейчас) верил в коммунизм как воплощение правды, справедливости и смысла жизни… При этом у него была репрессирована мать и уничтожен отец, оба верующие коммунисты, передавшие ему свою веру. Он тоже прошел через войну и, как его сверстники, пережил там крушение одних представлений и начало формирования других… и, наконец,… дожил до краха сталинской легенды… и ощутил себя внутренне свободным, легализовав в своем сознании (возможно, как-то увязывая их с коммунизмом – не знаю) обыкновенные человеческие ценности".

В отличие от старших по возрасту (Анны Ахматовой или Бориса Пастернака) или младшего (Иосифа Бродского), которые всегда знали цену режиму, при котором жили, и никогда не идеализировали советскую власть, Булат Окуджава был вполне советским человеком – и именно поэтому его услышали миллионы, для кого он был во всех отношениях своим.

"Никакой борьбой с советской властью он не занимается. Но его счастливый дар помогает сохранить в душах людей то, без чего – исчезни это вдруг – любое освобождение и любая борьба потеряли бы всякий смысл", – так писал о нем Н. Коржавин. Счастливый дар – вот поистине удачное выражение, когда говоришь об Окуджаве. Освобождение – не менее меткое слово! Своими песнями он действительно помог освободиться миллионам и миллионам людей от того плоскостного или двухмерного, примитивного понимания жизни, что навязывалось нам всеми способами, через все средства массовой информации, через школу и детский сад и т.д. Крестившийся всего лишь за несколько дней до смерти, он был в течение всей своей жизни псалмопевцем. Еще Афанасий Великий в IV в. говорил о том, что псалмы Давидовы – это своего рода зеркало души. Читая псалмы, узнаешь в них самого себя, видишь свою собственную душу как в зеркале. То же самое можно смело сказать о песнях Б.Окуджавы. Человек 60-70-хх гг. увидел в них самого себя, свои собственные радости и сомнения, свои проблемы и свою боль. Увидел – и схватился за гитару и стал повторять эти песни, носить их с собою в сердце, ибо в них сказано было то, что жило в его сердце, советского студента или инженера, жило, но никак не вырывалось наружу, а скорее, наоборот, загонялось внутрь и, более того, вытравлялось из сердца как нечто постыдное или, во всяком случае, не отвечающее тем задачам, что ставила перед народом его партия.

Верующих было и тогда много, но почти все они не знали и не подозревали даже, что чувство, жившее в их сердцах, было верой в Бога – Того, которого они сами отправили на свалку истории. Не подозревал об этом и Б.Окуджава, хотя в своих стихах и в своих песнях он говорил как раз об этом, а не о каком-то другом чувстве. Обо всем, что живет в глубинах нашего сердца, о том, отчего оно бьется и болит…

Его стихи и песни – это всегда исповедь. Он говорит в них о чувствах самых, казалось бы, простых, но при этом бесконечно важных, ибо они представляют собой conditio sine qua non (непременное условие) нашего человеческого Я. А говорить о них было не принято. Это – любовь и боль, тоска и надежда, и еще – то чувство, когда в сердце щемит, а отчего, не знаешь, и еще – нежность… На днях не помню кто именно, но сказал: с ним ушла нежность.

1 2
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Оба потрудились на славу, чтобы мы были людьми… - Георгий Чистяков торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит