Услышать Эмерсона и умереть, или Несколько эпизодов из жизни Израильского Хай-Тека - Александр Шамес

Шамес Александр

Услышать Эмерсона и умереть, или Несколько эпизодов из жизни Израильского Хай-Тека

Шамес Александр

Услышать Эмерсона и умереть,

или

Несколько эпизодов из жизни Израильского Хай-Тека

Околонаучный триллер без пролога, но с эпилогом

Журнальный вариант

Дорогой Читатель! Считаю своим долгом предупредить: все, что Вы прочтете в этой книге - почти сплошная выдумка. На самом деле события происходили совсем не те, совсем не там, да и результат оказался совсем не тот. Все имена, названия фирм, технических образцов (кроме общеизвестных), а также ссылки на научные данные - в лучшем случае взяты с потолка. А в худшем - высосаны из пальца. Поэтому, любые совпадения кого-то с кем-то или чего-то с чем-то случайность. За которую автор заранее приносит потерпевшим и пострадавшим свои искренние извинения. Читатель, не знакомый с израильскими реалиями девяностых годов 20 века, может найти все необходимые переводы и разъяснения в приложении к моей книге "Ган а-Надив"

"Welcome back my friends

To the show

That never ends!..

Come inside, come inside!"

Emerson, Lake & Palmer

Karn Evil 9, 1-st impression, from the "Brain Salad Surgery"

"Если ты такой умный, то почему же ты такой бедный?" Из сокровищницы еврейской народной мудрости

Часть первая

- Would you like a drink, sir? - Симпатичная темнокожая блондинка, кокетливо прикрывающая внушительный бюст шелковым платочком цветов бразильской национальной авиакомпании "Вариг", подкатила щедро уставленный разномастными бутылками и банками сервировочный столик к креслу 3B и вежливо склонилась над дремлющим пассажиром.

- Дринк-дринк? Уот ду? Фак ю! Разбудила, шоколадка чертова! - пробормотал себе под нос обладатель кресла 3B и нехотя разлепил глаза. Был он не то, чтобы молод, но и пожилым выглядел только в сравнении с посетителями рэйвовских дискотек. Каштановая шевелюра явно не была его главной гордостью, ибо состояла из вполне счетного количества коротких тонких волосков. Роста он был более чем среднего, да и худобой не отличался. Все вместе выглядело пусть не очень эстетично, но, с первого взгляда, производило впечатление добродушной солидности. Второй же взгляд начисто опровергал гипотезу о добродушии этого кругленького носителя скромной прически. Из-под широкого мягкого лба на мир смотрели стальные, с прищуром, жесткие глаза. Тонкогубый рот чаще всего кривился в иронической усмешке и даже забавный нос картошкой никак не мог восстановить первое впечатление. Да, уже со второго взгляда становилось ясно, что пальца в рот обладателю этих глаз лучше не класть! Впрочем, в данный момент никто и не собирался проделывать дурацкую процедуру с пальцем. Более того, пассажиру 3B весьма вовремя предлагалось утолить жажду перед скорым приземлением в аэропорту Сан-Пауло. Сон улетучился мгновенно, лицо пассажира просияло обаятельной улыбкой и, сладко потягиваясь, он начал обстоятельно объяснять стюардессе, чего бы ему хотелось выпить в данный момент.

За прошедшие 11 часов полета над Атлантикой он основательно изучил алкогольную политику "Варига". В отличие от экономных (чтобы не сказать скупых!) "Люфтганзы" и "Бритиш Эйруэйз", спиртное тут подавали не в наперсточного размера емкостях, а щедро наливали из большой бутылки в большой стакан. В этом, очевидно, проявлялась широта бразильской натуры. Правда, от тех же щедрот душевных, в немаленький стакан приличного "Хенесси" отваливалось четыре внушительных кубика льда, что значительно снижало исходную ценность подаваемого напитка. Поэтому заказ следовало делать тщательно, вовремя останавливая шаловливую ручонку стюардессы, пытающейся от чистого сердца запихнуть тебе в стакан то, чего там быть совсем не должно. В результате, вместо готовой "Блади Мэри" он заказал по отдельности: пустой стакан, стакан "Абсолюта", банку с томатным соком, половинку лимона, блюдечко с двумя кубиками льда и бутылочку с острым мексиканским соусом "Табаско". Стюардесса, с подобающим служащей приличной авиакомпании почтением тщательно исполнила заказ и покатила питейный столик к другому, менее дотошному клиенту.

- Обригадо! - произнес пассажир 3В вдогонку аппетитно покачивающимся ягодицам. "Обригадо" было одним из двух португальских слов, которыми он овладел, готовясь к визиту в Бразилию, и означало "Спасибо". Второе португальское слово было совсем непечатным и к ситуации не подходило. Потому любитель неразбавленного коньяка решил прекратить демонстрацию своего глубокого знания португальского, и сосредоточиться на приготовлении и потреблении водко-закусочного напитка, известного на просторах бывшего СССР под конспиративным именем "Кровавая Машка".

Пассажир кресла 3В бизнес-класса рейса авиакомпании "Вариг" Франкфурт-на-Майне - Сан-Пауло носил гордое имя Марк и в настоящий момент проживал свою вторую (он еще не знал, что - не очень долгую) жизнь.

Марк Альперин, 36 лет. В прошлой жизни - житель города Кишинев, Молдавская ССР. Кандидат физико-математических наук, старший научный сотрудник Лаборатории Высокотемпературных Сверхпроводников Института Прикладной Физики Академии Наук Молдавской ССР. В новой жизни - гражданин государства Израиль, житель поселения Шима, что в 20 км от города Беэр-Шева. Доктор философии (Ph.D.). Генеральный директор компании "Крайо-Кон Лтд." (Cryo-Con Ltd.), промышленный парк Неватим, Негев. Женат, отец двоих сыновей.

- За каким чертом меня несет в эту Бразилию? Даже ребенок знает, что делать честный бизнес в Латинской Америке - занятие почти безнадежное. А на подарки, подношения и просто неприкрытые взятки у нас элементарно нет денег. Любому нашему партнеру по переговорам совсем не сложно это проверить. И проверяют, гады! Знают, что проглотить нас совсем не трудно, особенно после того, как мы окончательно обанкротимся. А потому - тянут резину до последнего. Сидят как грифы над подыхающим путником, ободряюще клекочут и ждут, когда можно будет сытно пообедать. Нами. Именно такими оказались результаты наших контактов в Европе и Штатах. Я уже не говорю о полном крахе в Гонконге. Какие у меня основания полагать, что там, в Бразилии, все будет по-другому? Впрочем, последний раз Моти приехал оттуда сильно воодушевленным. И даже какие-то деньги приволок. На которые мы, кстати, протянули почти полгода и сделали, наконец, наши цацки вполне технологичными и готовыми к массовому изготовлению. Неужели ему удалось найти партнера мудрого, готового выложить определенную сумму и заниматься маркетингом только с прицелом на будущие прибыли? Или это опять гонконговский вариант? Да ладно, к чему гадать!? Совсем скоро я увижу все сам, как говориться, невооруженным глазом.

Марк заглянул в иллюминатор, где последние восемь часов проплывала украшенная белыми барашками синева то ли неба, то ли океана, и включил жидко-кристальный дисплей индивидуального телевизора, который, в дополнение к видеофильмам, отображал полную полетную информацию - карты, курс, высота, скорость, температура за бортом. Если верить курсографу, лететь предстояло чуть менее часа. Еще есть время немного подремать - смена часовых поясов давала себя знать, ведь дома, в Израиле, была ночь. Марк прикрыл глаза, откинулся на мягкие подушки широкого кресла и вытянул ноги (спасибо бизнес-классу, хоть тут они место не экономят!). Но сон не шел. Вместо сна волнами накатили воспоминания. Как же это он, ничем особо не выделявшийся полуеврейский мальчик, пионер-отличник и комсомолец-повышенный стипендиат, дошел до жизни такой?

- Несомненно, начало начал, генезис "Крайо-Коновской" эпопеи лежит в той, первой жизни. Первой жизни Федотыча, Леонарда и, конечно же, моей. Каждый из нас прибыл в Израиль уже готовым, состоявшимся специалистом. Каждый - в своей области: я хорошо умел растить сверхпроводящие пленки и был уверен, что могу их сделать еще лучше, если мне дадут немножко денег на слишком дорогие (для ни от кого не зависимой республики Молдова) реактивы и новую плазменную пушку. Прибалтоподобный гиперделовитый Леонард не только знал все про полупроводниковые микро-холодильники - элементы Пельтье, но и в своем Новосибирском Институте Теплофизики здорово наловчился собирать эти холодильнички любых параметров и размеров из подручных и подножных материалов. По жизни он был позером, патриотом Великого Израиля в границах 40-го года от сотворения мира и бабником. Все это никак не умаляло его производственных достоинств, но за рамками деловых отношений он был мне просто не интересен. А Федотыч ... Что ж, его очаровательной еврейской женушке Кларе в смутные перестроечные годы удалось уволочь из России очень серьезного кадра! В былые времена развитого социализма таким, как Федотыч, правилами внутреннего распорядка запрещалось даже ходить по улицам, где был расположен ОВИР или, к примеру, иностранные посольства. Федотыч был (и есть!) настоящий радиоэлектронный гений. Получив какую-нибудь схемотехническую задачку произвольной сложности, Федотыч минут пять почесывал затылок, покусывал ортодоксально длинную бороду и затем набрасывал вполне работоспособную схему. Но это было лишь началом акта творения. В процессе сборки схема видоизменялась настолько, что окончательный вариант никак не походил на своего допотопного предка. И работал намного лучше. Очевидно, все эти качества Федотычу были присущи уже с младенчества, ибо, сразу же после известной питерской физмат-школы, он без проблем перескочил в студенты радиоэлектронного факультета Военмеха, откуда плавно перетек в исследовательскую лабораторию оч-ч-чень закрытого научно-производственного объединения "Финиш", имевшего самое непосредственное отношение к той продукции мирной советской индустрии, которая шумно взлетала, иногда точно попадала и всегда взрывалась с большим мегатонным эффектом. Собственно, после "Финиша" прямая дорога Федотычу была в "Старт" - абсолютно закрытый город-шарашку в центре России - где, на полном государственном обеспечении, самородные гении почти что голыми руками ковали ядерно-водородный щит державы. Там, в "Старте", и кормили получше и жизнь была здоровее и спокойнее. Однако, времена академиков-героев Зельдовича и Харитона давно уже прошли - к кандидатам в обитатели "Старта" традиционно черносотенные совковые власти предъявляли требование дистиллированной расовой чистоты. А Федотыч еще со студенческих времен имел несчастье (как оказалось потом, в годы тотального бегства из Совка - счастье!) любить красотку-медичку Клару Люсенбойм, которую, отбив натиск многочисленных претендентов, и взял в жены. Гражданка Люсенбойм (по определению!) особой благонадежностью не отличалась. Поэтому-то Федотыч Люсенбойм в "Старт" не поехал, а так и остался в "Финише", до самой своей "репатриации" в Израиль занимаясь полусекретными и несекретными (ширпотребовскими) разработками, работа над которыми прерывалась лишь выходными, отпусками и ежемесячными вызовами в первый отдел на профилактические беседы. Что не мешало ему любить "Битлз", Митьков, умеренно выпивать и быть симпатичным парнем - душой компании.