Всё не зря - Нэнси Грин

Нэнси Грин

Всё не зря

1

Николь огляделась.

Кабинет выглядел потрясающе. Впрочем, как и комната для приема клиентов, и небольшое помещение для сотрудников.

Она действительно могла собою гордиться. Трудно было решиться открыть свою студию дизайна. Но она взялась за это дело и справилась.

— Все нормально? — в комнату заглянула Мелани.

Николь обернулась к ней и улыбнулась.

— Да, все просто отлично! Завтра можем начинать…

— С нетерпением жду этого момента! — Голубые глаза Мелани радостно блеснули за стеклами очков в тонкой оправе. И было видно, что ее просто переполняют эмоции, несмотря на явное старание сдерживаться в присутствии своего непосредственного начальника.

Николь приблизилась к столу и просмотрела настольный календарь.

— Насколько я понимаю, на завтра у нас уже есть два клиента, — заметила она, перевернув страничку. — Думаю, что ты и Клайв сразу же займетесь ими.

— Конечно! — воодушевленно заявила Мелани. — Мне так хочется поскорее приступить к работе!

Николь посмотрела на нее и усмехнулась.

— Если честно, то мне тоже. — Она бросила беглый взгляд на часы. — Господи, уже половина девятого! Пора по домам. Ты все закончила?

— Да, — кивнула Мелани. — Осталось выключить компьютер.

— Тогда собирайся, и я закрою офис.

Мелани упорхнула.

Николь еще раз обвела внимательным взглядом уютный кабинет.

Бежевые обои и портьеры чуть более темного оттенка чудесно гармонировали с мебелью цвета красного дерева и зелеными растениями в красивых глиняных кашпо, декоративно расставленных по всему помещению. Справа на стене, прямо над кожаным диваном, висел пейзаж современного художника, приобретенный в недавно открытой галерее. Рядом с диваном располагался журнальный столик, на котором лежала стопка журналов…

В целом кабинет представлял собой нечто среднее между рабочим и жилым помещением, что, впрочем, не вызывало ощущения дисгармонии.

Взяв со стола сумочку, Николь вышла из кабинета и заперла его на ключ.

В просторном зале для приема клиентов царил полумрак: из комнаты напротив через приоткрытую дверь пробивался неяркий свет.

— Мелани, я готова! — позвала Николь, тихо ступая в темноте и приближаясь к освещенному проему.

— Да, я уже все закончила.

Они буквально столкнулись в дверях и чуть не стукнулись лбами.

— Ой! — Мелани успела отскочить в сторону.

Николь машинально поднесла руку ко лбу, словно удар уже пришелся по нему.

Обе посмотрели друг на друга и рассмеялись.

— Все, это клиника, — весело констатировала Мелани.

Николь кивнула, не в силах ответить, так как ее душил смех.

Такое облегчение оттого, что подготовка к началу работы закончилась. И огромное волнение, что это наконец произошло.

— Как твоя машина? — поинтересовалась Николь, пока они с Мелани шли к лифту.

— Ее уже починили, и с утра я забрала ее из сервиса.

— Поздравляю, — порадовалась за нее Николь.

Мелани облегченно вздохнула, одновременно нажимая кнопку вызова лифта.

— И не говори! — воскликнула она. — За последнюю неделю я просто измучилась без личного транспорта…

Николь кивнула, соглашаясь с Мелани.

— Представляю.

Двери лифта разъехались, и девушки поторопились войти в просторную кабину, отделанную под дерево, с большим зеркалом, размещенным во весь размер одной из стен.

На стоянке они попрощались и поспешили к своим машинам.

Движение на улицах города было не слишком интенсивным, и через пятнадцать минут Николь уже добралась до дома.

Оказавшись в квартире, которую снимала, Николь включила свет и проверила автоответчик.

Звонили родители. Они интересовались, как продвигается ее начинание и все ли у нее в порядке.

Николь вздохнула.

В последние дни она так замоталась, что забывала связаться с мамой и папой, хотя прекрасно знала, как они волнуются за нее.

Подойдя к телефону, она сняла трубку и набрала нужный номер.

— Алло, — отозвался знакомый голос через несколько мгновений.

— Привет, мам! — воскликнула Николь. — Прости! Прости! Чувствую себя словно загнанная лошадь.

Нора вздохнула.

— Так я и думала, что ты совсем себя не щадишь, — с укором заметила она.

Николь улыбнулась. Как же приятно было услышать мамин голос.

— Ну что ты, мамуль, не переживай так. Сегодня мы уже все закончили. И завтра я открою студию. Кстати, можешь меня поздравить: у нас уже есть два клиента!

— Прекрасная новость! — порадовалась за дочь Нора. — Однако меня все равно не оставляет ощущение, что ты уже на пределе.

Николь усмехнулась. Мама всегда тонко чувствовала ее состояние, а тут еще она сама во всем призналась в начале разговора.

— Обещаю, что теперь буду следить за собой.

Нора рассмеялась.

— Что-то мне слабо в это верится.

— Как там папа? — попыталась Николь сменить тему разговора.

— Смотрит футбол, — ответила Нора.

И голос ее прозвучал с такой теплотой, что Николь невольно позавидовала родителям, сумевшим пронести любовь и уважение друг к другу через многие годы супружества.

Наблюдая за ними, Николь порой мечтала, что когда-нибудь и ей посчастливится встретить свою половину, с которой она пройдет рука об руку всю оставшуюся жизнь.

Джеймс Донован.

Когда-то давно она думала, что этим мужчиной окажется именно он.

Однако он предал ее. Предал в тот момент, когда она меньше всего этого ожидала. Никогда в жизни она не простит его… Никогда…

До сих пор, а прошло уже шесть лет с момента их разрыва, сердце Николь сдавливало тисками, едва она вспоминала тот момент, когда застала Джеймса в постели с другой. До сих пор ненависть и боль переполняли ее, когда она вытаскивала из самых дальних уголков своего сознания картины прошлого.

— О чем задумалась? — поинтересовалась Нора.

И Николь вздрогнула, возвращаясь в реальность.

— Да ни о чем, мам, — как можно беспечнее ответила она. — Просто вдруг поняла, какие вы с папой молодцы, что сохранили любовь друг к другу до сегодняшнего дня.

Нора вздохнула.

— Это в силах каждого человека, милая, — мягко произнесла она. — Было бы желание.

— Да, наверное, ты права, — согласилась Николь. — Хотя мне кажется, что порой люди совершают такие поступки, которые просто невозможно простить.

Нора грустно улыбнулась. Она поняла, куда клонит дочь.

— Иногда надо дать возможность человеку объясниться. Потому что это могла быть только ошибка с его стороны. Ошибка, которая привела его к глубокому раскаянию.