Черная месса - Джерард О`Нил

Дик Лер, Джерард О`Нил

Черная месса

© Dick Lehr and Gerard O'Neil, 2000, 2001, 2012

© Перевод. В. Агаянц, 2015

© Перевод. А. Мейсигова, 2015

© Издание на русском языке AST Publishers, 2015

Моим сыновьям, Нику и Кристиану Лерам

Моей мудрой, стойкой жене Дженнет О’Нил, а также сыновьям Брайану и Шейну

Предисловие

Весной 1988 года мы готовили для «Бостон глоуб» серию очерков о братьях Балджер – старшем, Джимми, по прозвищу Уайти, и младшем, Билли. Даже в таком городе, как Бостон, со своей давней богатой историей, хранящем память о великом множестве известнейших личностей всякого рода, Балджеры стали живой легендой. Оба достигли вершин власти и успеха, каждый на своем поприще. Пятидесятивосьмилетний Уайти, рэкетир и убийца, король преступного мира, завоевал известность как самый могущественный гангстер в городе. Его брат, Билли Балджер, тремя годами младше, сумел стать наиболее влиятельным политиком Массачусетса, продержавшись на посту председателя сената штата дольше всех за двести восемь лет существования верхней палаты. Братья принадлежали к разным мирам, однако оба отличались звериной изворотливостью и безжалостностью.

Их историю можно назвать «истинно бостонской сагой». Они выросли в бедных рабочих кварталах на южной окраине города, заселенной в основном ирландцами, в замкнутом мирке, известном как Саути. В юные годы Уайти, старший ребенок в семье и отчаянный сорвиголова, чаще бывал в полицейском участке и в суде, чем в школе, которую так и не окончил. Его жизнь была заполнена уличными драками и бешеными автомобильными гонками в духе голливудских боевиков. Однажды он выехал на трамвайные пути и лихо промчался мимо старой станции подземки «Бродвей». Потрясенные пассажиры, оцепенев, смотрели с переполненной открытой платформы на юнца в залихватски сдвинутой набекрень кепке, сидевшего за рулем авто рядом с яркой блондинкой. Уайти надавил на клаксон, помахал толпе и унесся. Его брат Билли выбрал иной путь. Он получил классическое образование: изучал историю, философию, литературу, языки и, наконец, право. Билли избрал карьеру политика.

Имена обоих Балджеров постоянно мелькали на страницах газет, однако никто не задавался целью изучить историю их жизни, собрав воедино разрозненные кусочки мозаики. Итак, той весной мы объединились с еще двумя сотрудниками «Глоуб», чтобы восполнить этот пробел. Кристин Чинланд, чьи интересы лежали в сфере политики, сосредоточились на Билли Балджере. Кевин Каллен, в то время лучший в городе криминальный репортер, занялся Уайти. Поначалу мы трудились на два фронта, однако впоследствии Лер работал в основном с Калленом, а О’Нил сводил воедино все материалы, осуществляя общее руководство. Обычно мы занимались журналистскими расследованиями, но этот проект с самого начала задумывался как подробная биография двух самых ярких и притягательных фигур в городе.

Мы единодушно решили, что за основу сюжета об Уайти Балджере возьмем его непотопляемость, о которой ходили легенды. Он был осужден лишь однажды, за серию вооруженных ограблений банков, совершенных в пятидесятые годы. Балджер провел в федеральных тюрьмах девять лет, включая немалый срок в Алькатрасе. Но после его возвращения в Бостон в 1965 году Уайти больше ни разу не подвергали аресту и не задерживали даже за нарушение правил дорожного движения.

А между тем он неуклонно карабкался вверх, приобретая все больший вес в преступном мире города. Играющий мускулами рядовой боец из банды «Уинтер-Хилл» поднялся до заоблачных высот, став всемогущим боссом гангстерского клана. Уайти заправлял делами вместе с известным убийцей Стиви Флемми по кличке Стрелок. Считалось, что для них ключом к успеху и богатству стали исключительная ловкость и увертливость – обоим неизменно удавалось обвести вокруг пальца следователей, неоднократно пытавшихся возбудить против них дело.

Но к концу восьмидесятых сотрудники полиции и Управления по борьбе с наркотиками выдвинули новую версию, объяснявшую «незапятнанный» послужной список Балджера. Конечно, Уайти хитер и чрезвычайно осторожен, говорили они, но его способность выходить сухим из воды, демонстрируя трюки в стиле неуловимого Гудини, остается за гранью понимания. Это уже нечто сверхъестественное. Должно быть, Балджер заключил сделку с ФБР. Он, вероятно, стал осведомителем бюро, а федералы взамен прикрывали его долгие годы. Как еще можно объяснить, что все попытки собрать улики против Уайти окончились провалом? Но в этой теории был один существенный изъян: никто из ее авторов не смог представить убедительных доказательств в ее защиту.

Рассуждения полицейских показались нам надуманными и предвзятыми, за ними угадывалась беспомощная попытка себя обелить.

По мнению Каллена, жителя Южного Бостона, версия не выдерживала никакой критики. Гангстер, живущий по «понятиям» преступного мира, глава клана, требующий абсолютной преданности от своих подельников, никогда не пошел бы на сделку с федералами. Это означало бы грубо нарушить кодекс бандитской чести, попрать закон улиц и предать свои корни, Ирландию. Ирландцы всегда люто ненавидели доносчиков. Многие видели (а кое-кто и не раз) знаменитую кинокартину Джона Форда «Осведомитель», снятую в 1934 году. В ней необычайно ярко показаны ужас и отвращение, которые вызывает у ирландцев доноситель. Если же говорить о нравах обитателей Южного Бостона, их весьма красноречиво характеризует запись прослушки, ставшая классикой и вошедшая в «золотой фонд» городского гангстерского арго. На записи слышен разговор одного из личных охранников Балджера с подружкой.

– Ненавижу долбаных крыс, – ворчит Джон Ши по кличке Рыжий. – Они не лучше насильников и тех паскуд, что вяжутся к детям.

Что сделал бы Рыжий, обнаружив стукача?

– Я прикрутил бы его к стулу, ясно? А потом взял бы бейсбольную биту и снес на хрен его долбаную башку. Я посмотрел бы, как она слетает с плеч. А после достал бы бензопилу и оттяпал ему ступни к чертовой матери.

– Поговорим позже, милый.

Таков был мир Уайти. Ненависть к доносительству пронизывала его сверху донизу, сплачивая всех – от ничтожных «шестерок» до могущественных «тузов». Даже брат Билли вполне разделял чувства Рыжего Ши, хотя и облекал свои мысли в более благообразную форму. В мемуарах, опубликованных в 1996 году, он вспоминает, как, играя в детстве с приятелями в бейсбол, случайно разбил уличный фонарь. Мальчишек предупредили: они получат назад мяч лишь при условии, что выдадут виновного. Но никто не заговорил. «Мы презирали доносчиков, – писал Билли Балджер. – Наши предания хранят кровавые имена предателей, отдавших своих братьев в руки палачей, и что гнуснее всего – на земле своих предков». Поскольку Уайти был воспитан на тех же преданиях, в 1988 году наша четверка единодушно заключила, что версия сотрудничества с ФБР не заслуживает внимания. Мы придирчиво рассмотрели ее со всех сторон, обстоятельно обсудили – и отвергли, как измышления озлобленных неудачников из полиции, отчаявшихся поймать Уайти Балджера и стрелявших наугад, вслепую, в надежде задеть его побольнее. Мысль о том, что Балджер может быть осведомителем, казалась нелепой.

И все же смутные сомнения не давали покоя и саднили, зудели, словно заноза, которую никак не вытащишь. А что, если это правда?

В 1988 году главной бостонской новостью стало выдвижение на президентский пост губернатора Массачусетса Майкла Дукакиса, но долгие месяцы, пока шла избирательная кампания, мы продолжали ломать голову над загадочной историей Уайти, которая захватывала нас все больше. Первым сдался Каллен, к нему примкнул Лер. Начались новые интервью со следователями, занимавшимися делом Балджера и безуспешно пытавшимися собрать против него доказательную базу. Детективы потрудились на совесть, однако все их усилия оказались тщетными: Балджер снова выкрутился. Он ушел, посмеиваясь, уверенный в своей безнаказанности. В полицейских материалах упоминался некий Джон Коннолли, агент ФБР, выросший, как и Балджеры, в районе Саути. Коннолли видели с Уайти.

Мы обратились в бостонское отделение бюро. Сославшись на закон «О свободе информации», запросили материалы следственного архива и досье на Балджера. Это было простой формальностью. Нас ничуть не удивило, когда запрос остался без ответа. Разумеется, мы не могли заявить в печати, что Балджер осведомитель ФБР. У нас были лишь подозрения, пока бездоказательные, что в этом деле замешаны сотрудники правоохранительных органов. Подтверждения со стороны бюро так и не последовало. Изучив собранный материал, мы решили представить его в ином ракурсе, сосредоточившись на истории о том, как Балджер сумел внести раскол в местные силовые структуры. Нам удалось заглянуть в полицейское закулисье, показать, как детективы вместе с сотрудниками Управления по борьбе с наркотиками терпят одну неудачу за другой, натыкаясь на глухую стену, и упомянуть об их подозрениях, что фэбээровцы ведут собственную игру. В известном смысле, Балджер одержал победу, руководствуясь принципом «разделяй и властвуй».