Воспоминания о моем отце П А Столыпине - М Бок

Бок М П

Воспоминания о моем отце П А Столыпине

M. П. БОК

ВОСПОМИНАНИЯ 0 МОЕМ ОТЦЕ

П. А. СТОЛЫПИНЕ

ОГЛАВЛЕНИЕ

Предисловие H.С.Тимашева

Часть I

Часть II

Часть III

{5}

РОЛЬ П. А. СТОЛЫПИНА В РУССКОЙ ИСТОРИИ

История не творится произвольными деяниями "великих людей", как то думали в доброе старое время. Но история не творится и какими-то безличными силами, выражающимися в деяниях и настроениях масс, как то думали лет 50 назад. История - это сплошная равнодействующая поступков множества личностей, каждая из коих складывается в зависимости от общественных и культурных условий, в которых ей довелось развиваться, и вкладывается в исторические события со своим удельным весом, зависящим от персональных свойств и общественного положения.

Нет сомнений, что в истории России за первые годы 20-го века с исключительной силой проступила личность П. А. Столыпина, которому посвящены мемуары его старшей дочери М. П. Бок. Мемуары эти, однако, лишь в малой мере отражают историческую роль Столыпина. Дочери его было всего 19 лет, когда он был назначен сначала министром внутренних дел, а вскоре и председателем Совета министров. Менее, чем через два года, она вышла замуж и вместе с мужем поселилась в Берлине, где тот занимал пост русского морского атташе. О дальнейшем развертывании деятельности отца она узнавала из переписки, из разговоров во время не частых поездок на родину и общих источников осведомления.

{6} Но в исторических событиях отражается и личность тех, кому суждено выступить на ее авансцене, и в этом отношении мемуары представляют ценный вклад в бедную, сравнительно, сокровищницу материалов по истории России за годы, непосредственно предшествовавшие ее крушению.

Из них читатель узнает о ближайших предках и родственниках П. А. Столыпина, о его деятельности в качестве прогрессивного помещика, об его административном опыте в качестве ковенского предводителя дворянства - в западном крае должность эта замещалась не по выборам, а по назначению, ввиду преобладания среди помещиков польского элемента, о развитии этого опыта на посту гродненского, а потом саратовского губернатора, о его счастливой семейной жизни, о взглядах той среды, в которой он вращался, на грозные события японской войны и революции 1905 года, взглядах часто наивных и односторонних, но покоившихся на столь же твердых убеждениях, как и взгляды оппозиционеров и революционеров, а главное, об основных чертах его личности, его преданности долгу, бесстрашии, способности отрешаться от рутины и искать выхода на новых путях и умении влиять на людей, даже принадлежащих к другим лагерям.

Какова же была роль Столыпина в исторических событиях его времени? Он стоял у кормила власти, когда с грозной силой проступил внутренний раскол, который раздроблял Россию на непримиримые части и ослаблял ее. Раскол этот усугублялся тем, что деятели того времени неправильно представляли себе его сущность. В то время было принято противополагать друг другу "власть" и "общественность". Они, действительно, уже в течение многих десятилетий противостояли друг другу, как враги и, как это всегда бывает при затяжных конфликтах, утратили способность видеть друг друга в действительном облике.

Власть видела в общественности разрушительную силу, общественность {7} видела во власти силу косную, эгоистическую, эксплоататорскую.

Всякий успех власти толковался общественностью, как поражение общественности и ее "дела"; всякий успех общественности повергал власть в смятение и негодование.

Но была и третья сила - народ. Общественность верила, что народ за нее и ее идеалы. Власть также непоколебимо верила, что народ за нее, и что смута вызывается лишь беспочвенной и безответственной агитацией, исходящей от общественности. Последующие события показали, что неправы были обе стороны: народ не был ни за власть, ни за общественность. Он чаще всего безмолвствовал, тяготясь властью, налагавшей на него тяжелое бремя и неспособной удовлетворить эти насущные нужды, но отнюдь не разделял идеалов общественности; до свободы, демократии, социализма ему было мало дела. Как и большинство народов, русский народ был погружен в тяжкую и повседневную борьбу за существование, оставлявшую мало времени для раздумья; а для сознательного выбора между путями к лучшему будущему ему еще не хватало знаний и опыта.

Итак, русское общество было разделено не на две, а на три части. Но этим дело не ограничивалось. Общественность была единодушна только в ненависти к исторической власти; "долой самодержавие" было единственным лозунгом, который она могла выставить сообща. Дальше шли неодолимые разногласия. Общественность распадалась на станы либералов и социалистов. Среди либералов, в широком смысле слова, были сторонники конституционной монархии, парламентарной монархии, республики, сторонники мягких и постепенных перемен в государственном и общественном строе, но и сторонники радикальных реформ, проводимых по манию волшебной палочки.

Социалисты делились на народников и марксистов, а среди {8} последних уже обозначился раскол между большевиками и меньшевиками. Значение этого раскола тогда еще не было осознано. Теперь мы знаем, что ему суждено было сыграть решающую роль; именно благодаря ему царское самодержавие, после краткой интермедии конституционной монархии и еще более краткой интермедии демократии, сменилось коммунистической деспотией, перед которой старое самодержавие начинает казаться царством свободы и справедливости.

Но и власть, которая со стороны казалась единой, таковой не была. Власть над Россией в сущности принадлежала бюрократии, возглавленной монархом, который по всей справедливости мог бы назвать себя "первым бюрократом Империи", а не ее первым дворянином, как в свое время выразился император Николай I. Бюрократия эта, как всякая бюрократия, была склонна к рутине, затяжке, обходу трудностей, перенесению ответственности на высшие инстанции, непотизму. Больше всего она боялась новых идей и людей, их провозглашавших и распространявших.

Но далеко не вся бюрократия была такова. Благодаря либеральному тону преподавания в университетах, через которые, в большинстве, проходили ее высшие представители, постоянному общению с Западом и наблюдениям, накоплявшимся при службе "на местах", в ее рядах оказывалось немало лиц, настроенных иначе, понимавших, что исторически сложившийся строй отходит в прошлое, и искренне желавших его обновления на путях реформ.

К числу таких просвещенных бюрократов принадлежал П. А. Столыпин.

Выдвинулся он на первое, после императора, место в аппарате власти в исключительных обстоятельствах. Неудачная русско-японская война, начатая без достаточного повода, наглядно показала внутреннюю слабость бюрократии. Война непосредственно перешла в {9} революцию 1905 г., которая чуть было не привела к крушению государственного строя. Революция была отбита удачным маневром, предложенным одним из самых одаренных и дальновидных представителей власти графом С. Ю. Витте. Конституционная реформа, возвещенная указом 17-го октября 1905 года, разбила единодушие общественности и дала власти время перестроиться и обновиться.

Назначенный тогда же председателем Совета министров, т. е. главой правительства, Витте сделал попытку сближения между прогрессивными элементами бюрократии и умеренными элементами общественности путем введения представителей последней в правительство. Попытка эта не удалась - слишком глубока была пропасть, настолько глубока, что представители общественности побоялись запачкать свои белые ризы, сев за один стол с представителями традиционной власти. Потерпев поражение в своем плане, Витте провел выборы в новые конституционные учреждения, но перед самым их открытием был смещен со своего поста и заменен И. Л. Горемыкиным, жившим идеями времен императора Николая I.

(см. о Витте - Граф В. Н. Коковцов "Из моего прошлого 1903-1919 г.г." ldn-knigi.narod.ru)

Во встрече правительства, подобранного новым премьером, в основном, по своему образу и подобию, с Государственной Думой, отражавшей общественность в ее многообразии и далеко не улегшемся возбуждении, явно отразился раскол в недрах русского культурного верха. Ни о каком сотрудничестве не могло быть и речи. Среди бюрократии пошли разговоры о том, что конституционный опыт не удался, что нужно вернуться к самодержавию.

Верховной властью было принято, однако, другое решение. На пост председателя Совета министров был назначен самый молодой из членов кабинета Горемыкина П. А. Столыпин, который ярко выделился на {10} тусклом фоне своих коллег энергией, неустрашимостью и красноречием, не уступавшим красноречию лучших ораторов общественности. Почему было принято это решение, еще не вполне выяснено; как видно из мемуаров, по этому поводу новому премьеру в сущности ничего не было сказано.