Диета профессора Фонклон - Пожарская Анна

Анна Пожарская

Диета профессора Фонклон

Глава первая. Письмо с королевской печатью

Это оранжевое платье и впрямь превращало ее в недозревший помидор, а спадающие ниже пояса розовые волосы только подливали масла в огонь. Добавляли овощу объема. В следующий раз стоит собрать их в косу, чтобы болтались свекольным хвостиком. Серпантина Фонклон отвела глаза от зеркала и поморщилась. Нет, она никогда не отличалась худобой и не выглядела тонкой-звонкой воздушной танцовщицей, но и круглой тоже не была.

Обычная, не обделенная формами молодая женщина, сейчас она будто увеличилась вдвое. Талия и грудь прятались за каскадами из фатина, а пышная юбка и вовсе делала Серпантину необъятной. Похоже, госпожа ректор все-таки рассердилась за последний скандал и решила наказать профессора Фонклон самым изощренным способом: отдать ей роль хранительницы сада в постановке выпускного курса. Дел на три фразы, а смеяться над ней будет вся Рубежная академия. Даже не просто смеяться, а ухохатываться по углам.

Тина ускорила шаг. Свернет в другую галерею, и полегчает, в этой слишком много зеркал. Лишь бы никого не встретить по дороге! Почти перешла на бег. Есть вещи, которые надо просто пережить. До представления всего три репетиции, потом премьера и больше надевать это оранжевое академическое позорище не придется.

Слева послышалось знакомое насвистывание. Тина подавила желание удрать и спрятаться в каком-нибудь закутке, и без того опаздывала на репетицию. Беспомощно огляделась в поисках возможного укрытия поблизости. Ничего. Только зеркала, картины и гладкие стены. Не то что занавески, даже жалкой ниши нет! Решила проскочить место побыстрее, вряд ли господин куратор станет ее окликать. Ускорилась еще. И на полной скорости врезалась в вырулившего из ближайшей арки мужчину. Тихонько выругалась и подняла глаза на жертву тарана.

– Прошу прощения.

Куратор Кирриарт Кантир смерил ее насмешливым взглядом темных холодных глаз. Покачал головой и наклонился поднять с пола рассыпавшиеся конверты.

– Вы внезапны и сокрушительны, – подытожил он, собирая письма в аккуратную стопочку. – Будто катящийся с горы большой оранжевый камень.

Тина почувствовала, как кровь приливает к лицу. Да как он смеет! Не его ослиное дело, как она выглядит! Ущипнула себя за ладонь, стараясь успокоиться. Обычно господин куратор расследовал сомнительные, связанные с магией происшествия от имени короля и по его личному поручению, и ссориться с этим мужчиной было по меньшей мере опрометчиво. Прошила грубияна взглядом и перешла на едкие комплименты.

– А вы привычно обходительны и красноречивы, господин Кантир.

– Конечно. Мое происхождение, в отличие от вашего, предполагает безупречное воспитание.

Мужчина поднял последний конверт: небесно-синий, с королевской сургучной печатью. Разогнулся и посмотрел на Тину сверху вниз. Внимательно и строго. Профессор Фонклон тяжело проглотила слюну: лучше бы он кричал…

Как всякий щедро одаренный природой маг, королевский куратор Кирриарт Кантир обладал тяжелым пронизывающим взглядом, и, когда мужчина стоял так близко, Тине хотелось только одного – провалиться в темную бездну. Даже дышать рядом с ним спокойно не получалось. Понимала, что ощущения возникают из-за разной природы его и ее дара, но сделать с собой ничего не могла.

– По-моему, в благородное семейство вас просто подкинули, – едва слышно подытожила она.

Обошла господина куратора и продолжила путь. Терпеть не могла этого чародея! Столько лет умудрялся портить ей жизнь! И было бы из-за чего… Правду говорят, мужчины могут простить все, кроме поруганного самолюбия.

Добралась до нужного поворота и зашагала вдоль галереи без зеркал. Вздохнула с облегчением: здесь хотя бы не было видно, как нелепо она выглядит. Снова ускорила ход. Чем быстрее дойдет до академического парадного зала, тем меньше шансов, что попадется на глаза кому-то еще.

Повезло! До места добралась без лишних встреч и приключений. Открыла левую створку тяжелой двустворчатой двери с нанесенными серебром защитными знаками и вошла внутрь. Втянула носом запах пыли, свежей краски и мокрой бумаги и оглядела ярко освещенный магическими огнями полупустой зал. Ближе к выступлению сюда принесут стулья для зрителей, а пока в зале красовались с десяток кресел и сваленные в кучу декорации и костюмы. Судя по происходящему на сцене, прогоняли первый акт, ее выход намечался во втором.

Тина кивнула профессору Тарлину Орседу, высокому худому магу с кафедры боевых заклинаний. Он давно вел академический театральный кружок и отвечал за постановку пьесы старшекурсников. Уселась на кресло рядом с ним. Все лучше, чем ждать своей очереди за занавесом среди адептов. Последнее время шумные ребята ее утомляли.

– Серпантина, – профессор Орсед отвлекся от происходящего на сцене, – курьер принес для вас письмо, вы разминулись буквально на три драконьих вздоха.

Взял с соседнего кресла кожаную папку и извлек оттуда небесно-синий конверт с королевской сургучной печатью. Протянул его собеседнице.

– Я заверил его, что передам прямо в руки.

– Спасибо, – Тина догадывалась, что внутри, но любезности Орседа это не отменяло. Королевские курьеры не привыкли утруждаться, чуть разминулись – и ищи-свищи свое письмецо.

Поспешно распечатала конверт. Лучше убедиться, что права и королевские службы не приготовили никаких сюрпризов. А то мало ли что…. Скандал с ее участием хоть и замяли, но никто не мог поручиться, что его величество не вспомнит о нем по просьбе подданных. Развернула сложенный втрое толстый желтоватый лист и пробежалась глазами по строчкам. Послание гласило:

«Любезная госпожа Фонклон,

С прискорбием и сожалением напоминаем вам, что четырнадцатого дня месяца магических снов пройдет два года со смерти вашего супруга господина Ниррата Аттара. Согласно законам нашего королевства, по истечении этого срока вы обязаны или снова связать себя узами брака, или уплатить в казну пошлину пять тысяч золотых. Считаем нужным заметить, что промедление с данным вопросом более трех дней грозит дополнительными штрафами, а более месяца – годовым тюремным заключением.

С уважением и заботой о вашем счастливом будущем,

Королевская магическая служба».

Тина ухмыльнулась. Конечно, иначе и быть не могло. Все для ее же блага! Как без этого?

Кто и когда внушил Эдьяру Великолепному, дедушке нынешнего короля, что после двадцати одинокие маги опасны для окружающих, никто не знал, зато все были в курсе, сколько стоят три года спокойного одиночества: целое состояние. Впрочем, король был милостив, давал год форы двадцатилетним и два – потерявшим своих спутников чародеям постарше.

Беспошлинный период Тины заканчивался через полтора месяца, и она совершенно не представляла, что делать дальше. Возможно, подготовилась бы, но после войны власти постоянно обещали послабления и отсрочки, и чародейка пустила брачные дела на самотек. Зря! В конце концов король не одобрил планы магической службы и сложности нависли над профессором Фонклон зловещей скалой. Женихов на горизонте не наблюдалось, денег тем более. Преподавательское жалованье не позволяло накопить такую значительную сумму, бо́льшая часть состояния мужа ушла его бастардам, а родители Тины в прошлом году попали в переделку и сейчас сами бы не отказались от денежной помощи. Ситуация хуже не придумаешь! Хоть первому встречному себя предлагай!

Вздохнула и отложила послание.

– Его величеству плохо, когда вам хорошо? – по-свойски поинтересовался Орсед.

– Да, – невесело улыбнулась профессор Фонклон.

– Я свою супругу по объявлению нашел. В королевском бюро магических знакомств. Отлично, надо сказать, вышло, – он добродушно хохотнул: – Двадцать лет живем, и оба живы. Детки, опять же… Обожаю наших сорванцов! Жаль, что сейчас его упразднили.

– Жаль, – согласилась Тина. Не то чтобы она хотела замуж: брак с Нирратом был для нее досадной необходимостью и совсем не приносил радости, но пять тысяч золотых казались просто заоблачной суммой.