#Бояръ-Аниме. Кодекс Агента. Том 1 - Андрей Снегов

#Бояръ-Аниме. Кодекс Агента. Том 1

Глава 1 —

Бал в особняке Воронцовых

Губы у княжны Воронцовой полные и чувственные, а язычок — бойкий и трепетный. Он дерзко скользит по моей шее от подбородка к кадыку, и я нежно перебираю густые темно-русые волосы Елены, мягко направляя ее вниз.

Мы лежим на узком диване в чайной комнате и почти раздеты. Шампанское играет в крови, и потому опасность быть застигнутыми врасплох не пугает, а наоборот — возбуждает и раззадоривает.

Язычок княжны нежно ласкает кубики моего пресса, а руки стягивают с меня трусы, когда двустворчатые двери с грохотом распахиваются, и на пороге появляется несколько молодых людей в смокингах.

Вспыхивают люстры под потолком, и у парней сразу вытягиваются лица и сжимаются кулаки. Все бы ничего, я и не в таких переделках бывал, но один из вошедших — Цесаревич Алексей Романов и жених Воронцовой по совместительству. Его глаза светятся двумя яркими изумрудами — он на грани применения Силы. Княжна отпрыгивает от меня, будто ужаленная, и Наследник Престола с кривой улыбкой смотрит на мое стремительно опадающее естество.

— Еще не все благородные чресла облизала? — обращается он к княжне, не отрывая взгляда от моей скромной персоны. — Теперь даже бездарями не брезгуешь?

— Язык ты отрастил, получилось, а вот с остальными достоинствами не вышло! — язвительно отвечает княжна, собирает в охапку брошенную одежду и как есть — лишь в трусиках и туфлях дефилирует к выходу.

Поравнявшись с Романовым, она останавливается, оборачивается и дарит мне воздушный поцелуй. Порываюсь ответить тем же, но в последний момент решаю не переигрывать и всего лишь поправляю волосы — отбрасываю непослушную челку со лба.

— А с тобой, бесцветный, разговор будет коротким, — с угрозой в голосе произносит Цесаревич, дождавшись момента, когда цоканье каблучков Воронцовой стихло в коридоре. — Изукрасьте его смазливую рожу так, чтобы мама родная не узнала!

Он взял себя в руки и смотрит на меня без ненависти, злобы или презрения — глаза уже не светятся. Я для него всего лишь статист, досадная помеха, случайно возникшая на пути. Наглое насекомое, прилетевшее на венценосный свет, которому следует оборвать крылья и растоптать в грязи.

Через несколько секунд Алексей резко разворачивается на каблуках и уходит следом за княжной.

— Не убейте только! — добавляет он уже из-за дверей. — Если в щенке когда-нибудь проснется Дар, сам уложу его на дуэли!

Я вскакиваю с дивана, одним рывком натягиваю трусы и надеваю туфли. Собственная нагота не добавляет уверенности в себе, но будь я даже одаренным аристо, облаченным в ратные доспехи — вырубить четверых наследников Великих родов Юсуповых, Апраксиных и Трубецких шансов нет. Ни единого.

Но мне не нужна победа, план совершенно иной.

Смотрю на приближающихся парней, на их насупленные серьезные лица и осознаю, что влип в дерьмо по уши. Наследники Великих Родов Красных, Оранжевых и Синих — мощная сила. Плевать им на Дворянский Кодекс — изувечат, не снимая смокингов. Искалечат даже без применения магии. Отделают так, что целители Приюта будут год водить хороводы и танцевать вокруг меня с бубнами, а Романов в любом случае прикроет и наградит за преданность. Так они думают.

Княжичи приближаются молча и особо не спешат — деться мне некуда. На лицах предвкушение быстрой расправы и спокойная уверенность в неизбежной победе. Оглядываюсь и вижу на стенах многочисленные портреты в золоченых рамах. Великие предки Воронцовых взирают на меня с укоризной, разве что пальчиками не грозят, но мне не одобрение от них нужно. Огоньки камер над картинами светятся зеленым, и я начинаю спектакль.

Поддеваю ногой резной антикварный столик и отправляю его в последний полет. Парни инстинктивно уклоняются, но чайник, чашки с горячим чаем, сахарница и блюдца с десертами попадают точно в намеченные цели. В ответ раздается ругань, проклятия и клятвы засунуть весь фарфор в мою задницу особо извращенным способом.

Я пячусь назад, упираюсь в злополучный диван и запрыгиваю на него, вынуждая Радослава Юсупова действовать в одиночку. Мой противник ускоряется, подпрыгивает и резко бьет ногой справа. Уклоняюсь, он, не встретив сопротивления, по инерции летит на меня и получает мощный удар в живот. Острый носок моей лаковой туфли сминается, Радослав хрипит от боли, отшатывается назад и сгибается пополам.

Его брат, Бореслав, нападает сбоку, целясь в слепую зону. Следуя интуиции, уклоняюсь от атаки и наношу болезненный удар в голень, заставляя княжича вскрикнуть от боли.

— Ты покойник! — кричит мне Юсупов и не раздумывая бросается вперед.

Ускоряюсь, легко обхожу его справа, пропуская мимо себя, и бью локтем в спину. Аристо спотыкается, я добавляю ногой с разворота, и он падает вперед ничком.

Олег Апраксин, напоминает свирепого быка, ноздри его раздуваются от возбуждения, на челюсти играют желваки, а под тонкой шерстью смокинга бугрятся литые мышцы. Он приближается сзади, я делаю резкий разворот и пробиваю парня. Олег отшатывается назад, ошеломленный, и я добавляю ему ногой в грудь, окончательно ломая носок туфли. Апраксин падает на ковер, а Андрей Трубецкой наносит сокрушительный удар правой, неожиданно ускорившись. Я с трудом уворачиваюсь и отскакиваю назад.

— Молись, красноглазый! — цедит Трубецкой сквозь зубы и развивает молниеносную атаку.

Движения аристо быстры, плавны и непредсказуемы. Непредсказуемы для тех, кто не провел десять лет в тренировочных залах Приюта. Я же читаю противника словно открытую книгу, предвижу каждый его выпад, просчитываю углы атак и без труда от них уклоняюсь.

В ответ наношу быстрые и решительные удары, буквально танцуя вокруг парня, безостановочно пробиваю в голову и живот до тех пор, пока, наконец, Трубецкой не валится на ковер.

Мой триумф быстротечен, но именно таким он и задуман. Противники медленно поднимаются с дорогого тюркского ковра, на этот раз молча, не растрачиваясь на дешевые угрозы.

Бросаю косой взгляд на стену за спиной, удостоверяясь еще раз, что камеры наблюдения работают.

В Москве одаренным запрещено использовать магию в пределах Бульварного кольца, но парни еще не прошли инициацию — их глаза не светятся. В любом случае они будут выполнять приказ Цесаревича без применения магии, полагаясь лишь на силу рук и ног. Благородная кровь уже кипит, и аристократическая гордость не позволяет усмирить агрессию и остановиться.

Княжичи осознали, что драться я умею, и стали действовать осмотрительнее,