Мой разрыв с сектантами-трясунами - Федор Николаевич Мячин

Религиозное сектантство, с которым я был связан 12 лет, украло у меня лучшие годы жизни, заставило бросить школу, разбило семью, подорвало здоровье. Мне 28 лет. Только недавно мне стала доступна радость жизни среди дружных советских людей, радость труда, познания, доступны все блага, которыми пользуются люди на земле.

Следуя неписаным законам общины, я до двадцати двух лет ни разу не был в кино, клубе, театре. Я почти не читал книг, газет, журналов, не слушал радио. Больно становится на душе, когда видишь, сколько дорогого времени и молодых сил бессмысленно принесено в жертву несуществующему богу.

Может быть, людям меня трудно понять, но я как бы заново родился. С тех пор, как я близко соприкоснулся с жизнью, с нашей советской действительностью, — я увидел, как ничтожно мало я знаю, как огромен тот мир, в который я вошел и который мне еще предстоит узнать. И это было одной из причин, побудивших меня сесть за эту книгу. Я не могу спокойно жить, зная, что еще многие люди, бывшие мои «братья» и «сестры» по секте, слепо отгородились от жизни, живут в мире призрачных идей и нереальных представлений и этим самым лишают себя радостей жизни. Мне хотелось бы этой брошюрой хоть в какой-то степени помочь им разорвать те путы, которые они добровольно надели на себя, хотелось бы сказать им от всей души: «Взгляните на мир! Отойдите хоть на миг от религии и попытайтесь трезво осмыслить свою веру. Сделайте этот первый шаг, и вы сами увидите свои заблуждения, убедитесь в них, как убедился я. Религия — это ложь, ложь ваших проповедников и моя в том числе. Я тоже был проповедником и знаю, какими методами действуют они, чтобы завлечь людей в религиозные путы».

Моя вера была глубокой и искренней. Я чтил бога, как самое святое святых. Но я и не подозревал, что, давая мне душевное удовлетворение, слепая вера в бога в то же время исподволь, незаметно отравляла мое сознание, прививала извращенный, неправильный, уродливый взгляд на жизнь.

Люди выдумали бога еще в далекие, древние времена. Вначале они поклонялись идолам, вырезанным из дерева или камня. Потом заменили их богом и иконами. Потом появились сектанты, отрицающие и иконы и церковные обряды, но поклоняющиеся «духу святому». А суть осталась та же: религия — это видоизмененное идолопоклонство.

Ведь писали же единоверцы бывшему священнику, кандидату богословия Дарманскому, увидевшему всю вредность религии, порвавшему с ней и выступившему в печати, писали же они ему: «Молчи! Всякий знает, что в наше время может верить только дикарь. А ты молчи!»

Так вот я тоже, подобно Дарманскому, не хочу молчать. Да, я был дикарем, верил в идолов, иными словами — в бога. Но я нашел в себе силы, увидел, что все то, чему я поклонялся, — это фантазия, несуществующий призрак, созданный собственным воображением. И пусть не обидятся на меня бывшие мои товарищи по секте, если я им скажу: «Да, он прав, этот анонимный писака. Сектанты действительно дикари. Как темные, невежественные люди, они поклоняются идолам, созданным их собственным воображением».

Меня готовили к проповеднической деятельности с детства. Став проповедником, а затем членом церковного совета и руководителем сектантской молодежи, к тому же общаясь с бывшими единоверцами в Казахстане, на Алтае и в Приморье, я хорошо познал закулисные дела руководителей сектантских общин. Я расскажу о них ниже.

Длительными и мучительными были мои сомнения и колебания. Внимая голосу здравого рассудка и будучи бессильным перед ним, я метался между религией и правдой жизни, между молельным домом и кипящей вокруг меня созидательной трудовой жизнью. Я не сразу постиг истину. Труден, извилист и противоречив был этот путь — от темноты к свету. Но теперь, когда все это позади, когда религиозный угар прошел, когда я твердо стал в ряды активных участников коммунистического строительства, я оглядываюсь назад, вижу этот мучительный путь и мне хочется рассказать о сектантстве.

Рассказать о нем, во-первых, людям, которые не сталкивались с ним в своей повседневной жизни, чтобы они поняли, узнали, какое это зло, чтобы они приняли самое активное участие в борьбе против него. И, во-вторых, рассказать рядовым сектантам — не руководителям, нет! — те знают все и им совсем не требуются мои откровения; наоборот, я наперед знаю: они будут проклинать меня, будут говорить, что я продался коммунистам, что меня смутил сатана и тому подобную чушь. Я хочу рассказать рядовым сектантам ту правду о веровании, которую я увидел.

Послушайте мою исповедь…

КАК Я СТАЛ ВЕРУЮЩИМ

Мое детство прошло в семье деда. Дед Георгий Федорович и бабушка Мария Кузьминична не были атеистами, но и фанатиками их назвать было нельзя. Они соблюдали религиозные праздники, бабушка тихо молилась, о секте старики и не помышляли.

В 1936 году, когда мне было 7 лет, наша семья переехала в город Токмак, неподалеку от Фрунзе, и поселилась в доме Осиповых. Кто бы мог подумать, сколько горя принесет нам этот дом! Старики Осиповы — ярые сектанты-пятидесятники. Как коршуны на свою добычу, набросились они на деда и бабушку, чтобы втянуть их в свою общину. Старики особенно и не сопротивлялись. Правда, дед некоторое время пытался сохранить независимость: в члены общины не вступал, крещение «духом святым» не принимал, но был, как говорят верующие, «приближенным» секты.

В дом стали часто приходить незнакомые люди. Они раскрывали толстую книгу и читали удивительные истории, которые я, семилетний мальчишка, слушал, как говорится, разинув рот. Однажды бабушка попросила, чтобы я прочитал ей что-нибудь из этой загадочной для меня книги. И вот она передо мной. Что я читал, мне было непонятно, однако я произносил слова по слогам с такой важной торжественностью, с какой это делали взрослые. Попросту говоря, мне было очень приятно, что старые люди ловят каждое мое слово и одобрительно кивают головой. Когда я прочитал несколько страничек библии, бабушка сказала:

— Молодец, Федя, ты очень хорошо читаешь.

— Это будет наш проповедник, — улыбался дедушка и гладил меня по голове.

С тех пор меня просили читать каждый вечер. Умильные взгляды стариков наполняли мое мальчишечье сердце тайной гордостью за свои успехи.