Графиня Чёрного замка (СИ) - Джонсон Лия

Глава 1. Маньяк

Сегодня был мой день рождения. Тот самый день в году, когда важно подвести итоги, задуматься о будущем, отключить телефон и… хорошенько напиться.

Уже какой год он не вызывал у меня никакой радости.

И уже какой год он проходил без меня.

— Повторить? — склоняясь над стойкой, негромко спросил у меня бармен.

Отрывая взгляд от симпатичного мужчины на танцполе, я повернулась к парню и кокетливо улыбнулась.

— Давай-ка сразу всю бутылку, милый.

Блондин смутился и ответил на своего рода флирт маленькой неловкой улыбкой. Я его здесь ещё не видела. Должно быть, новенький. Совсем юный… Думаю, курс второй.

Бармен ловко забрался на лесенку и достал с предпоследней полки ещё полную бутылку «Амаретто». Откупоривая её, парень с тихим звоном поставил ликер рядом с моим пустым стаканом, и я лукаво ему подмигнула, мгновенно хватая свою единственную компанию на сегодняшний вечер. Тёмно-коричневая жидкость приятно пахла миндалем и пряностями, первый глоток стек по горлу лавой, согревая.

Моя семья и мой навязанный той же семьей круг друзей были воспитаны на манер проклятой аристократии. Всё, что когда-либо их интересовало — благотворительные вечера, званые ужины и последние новости из мира моды. К сожалению, мою мать новая норковая шубка волновала больше родной дочери. Действительно, а чего волноваться-то? Я ведь всегда могла посидеть с няней, а позже и гувернанткой. В особо критичных ситуациях к развлечению заскучавшего ребенка подключались повар, дворецкий и садовник.

Отец за своим бизнесом редко замечал даже мать. Только если меня раздирала скука по родителям, то мамочке и без папы было вполне весело. Зачем всё время терпеть его вечно недовольное суровое лицо и невыносимый характер, если есть круглосуточно заглядывающие в рот подружки и с десяток умелых в постели альфонсов? Выбирай — не хочу.

Посторонние всегда завидовали, какие же мы дружные и интеллигентные, какая любящая мать и какой заботливый отец, какой воспитанный ребенок и какой уютный дом. Знали бы они, что происходит, когда створки двери особняка закрыты…

Один из «идеальных» пунктов пострадал. Тут оба серьёзно прогадали. Хотели получить себеподобную — надо было самим и заниматься моим воспитанием. Я же, всё время запертая дома наедине с книгами и ворчливой, но доброй гувернанткой Валентиной, выросла совершенной далекой от всей той мерзости и грязи, которой провоняла моя семья.

С возрастом, правда, и разбаловалась, и ожесточилась. Но себе не изменила.

Вырасти позором семьи оказалось немножко неприятно, но, знаете ли, жизнь вам не сказка, не бывать же одним только хэппи эндам! Кто-то должен разгребать всё дерьмо, которое судьба отбрасывает от своих везунчиков.

Родители очень долго надеялись слепить из меня что-то, по их словам, человеческое, но мне пластилином быть не улыбалось. Пришлось бедным смириться. В одном их остановить не смогла — всё же репутацию мне построили по своему рецепту. И чёртовы дни рождения входили в один из пунктов их идеального жизненного плана.

Потому я оттуда и сбегала всякий раз, как выдавалась возможность. А что мне сказать всему ресторану на триста незнакомых мне лиц? С кем разговаривать? Как улыбаться, если максимум, что получается — оскал? Как слагать сказки о примерной семейной жизни, если с детства мечтаю посмотреть на то, как идеальная империя родителей разваливается на глазах?

У меня язык то ещё жало, могу ведь и не сдержаться.

Вот и сидела сейчас вся такая красивая и расфуфыренная, напиваясь вдребезги в относительно тихом и уютном клубе на окраине Москвы.

Это место мне нравилось. Прикипело однажды, и больше не откипает. Вот и хожу только сюда. Уже даже если бы и захотела — не смогла пойти в другой. Меня воспитала семья интеллигентов, я не изменяю.

Тихо хмыкнув на свои ироничные мысли, крутанулась на стуле и снова стала выискивать глазами того горячего бородача, за которым наблюдала уже минут двадцать. Не знаю, что там у него впереди, но задница… С такой задницей всё просто обязано быть хорошо. Бог не может быть столь жестоким.

К сожалению, на танцполе остались одни девушки. Красавчик куда-то подевался и возвращаться, кажется, не собирался.

Я приуныла, осознавая, что всё же проведу остаток этого дня с родным «Амаретто».

Перед глазами внезапно материализовалось маленькое красное пятно. Моргнув, я поняла, что это чей-то галстук. Уже изрядно пьяный взгляд медленно скользнул вверх и остановился на дерзкой привлекательной ухмылке.

— Красивое платье… Не дороговато для такого места? — сощурив свои тёмные глаза, незнакомец грациозно запрыгнул на высокий стул рядом и принялся без стеснения меня разглядывать.

Несмотря на то, что этот наглый хищный взор ощущался почти физически, неприязни жест не вызвал. Брюнет смотрел ненавязчиво и не грязно. Чисто мужской интерес к привлекательной ухоженной женщине.

Я окинула взглядом его чёрный костюм и хмыкнула:

— Тот же вопрос.

Мужчина оказался довольно привлекательным. Аккуратная короткая щетина, небрежная взлохмаченная смоляная шевелюра и тёмно-синий пронзительный взгляд. Если ещё учесть то, что он был плечистой громадиной с широкой грудью и сильными руками, то смело можно заявить, что незнакомец полностью в моём вкусе.

Вообще, мне нравились мужчины довольно варварского типажа. Что-то есть такое в диких собственнических взглядах, обильной растительности и грубой силе. Не знаю, чем думают женщины, когда выбирают худощавых хлюпиков. Чувство, когда тебя одной массивной рукой без труда перекидывает через плечо шкаф раза в два тебя больше, незаменимо. Если это, конечно, не маньяк с подворотни…

Мой новый объект внимания, казалось, достаточно вписывался в нужный типаж.

Возможно, мне всё же не придется скучать…

Как следует разглядев его, я поменяла свой настрой. Медленно переложила ногу на ногу, нарочно закидывая её повыше, плавно повела плечом, от чего тонкая красная бретелька сползла вниз, кокетливо вздернула бровь и увидела то, чего и добивалась. Тёмные глаза вспыхнули огнем.

Мужчина держался хорошо, даже несмотря на то, что от моей позы широкий разрез длинного вечернего платья достиг самого бедра. Он не торопился, медленно попивая из моего же стакана, изучая, думая… Незнакомец выглядел как хищник, выбирающий себе новую жертву. Мне такие игры были по душе.

Я редко позволяла себе подобное распутство. Даже не столько из-за моральных ценностей, а сколько из-за отсутствия желания. Мне хватало фальшивого обожания и приторной тошнотворной лести и дома. Окружить себя этим по собственному желанию означает предать свои же принципы.

Люди, заинтересованные в первую очередь во мне самой, всегда были для меня дороже золота. Потому в те редкие моменты, когда мужчины смотрели на мою грудь, а не на украшение между ею сáмой, и заглядывали мне под юбку, а не в кошелек, я позволяла себе такие вольности. Не имеет значения, что утром он не позовет меня замуж. Он хочет моё тело, а не деньги — этого достаточно.

Кто считает богатство главной жизненной ценностью, просто ещё им не перенасытился.

Молчание затянулось. За своими размышлениями я и не заметила, как ситуация достигла отметки, переходящей в действия. К пожару в тёмных глазах присоединились жаждущие крепкие руки.

В конце-концов, гляделки ожидаемо закончились.

На третьем этаже были расположены вип-комнаты, и одна из них нам очень пригодилась.

Приятно осознавать, что сегодня мне не придется ночевать тут одной, терзая себя сожалениями и жалостью к себе.

Правда, уже через пять минут, как мы туда поднялись, я о своей поспешной легкомысленной радости чертовски пожалела.

— Можешь кричать, меня это заводит, — внезапно хмыкнул мужчина.

Одним ловким движением он что-то вытащил из внутреннего кармана пиджака и небрежно подбросил предмет в руке, демонстрируя мне его со всех сторон.

Холодная сталь блеснула в тусклом свете луны, единственной освещающей это будущее место преступления.