Из боя в бой. Письма с фронта идеологической борьбы - Юрий Жуков

«Что же вам нравится в кино?» — не унималась Николь Занд, и Нанни Лой, сохраняя хладнокровие, продолжал.

«Истории людей… Картины, показывающие судьбы многих семей… Я не люблю игру с кинокамерой, в которую многие молодые люди влюбились до такой степени, что позабыли о людях. Я не люблю вещи, слишком хорошо сделанные. Меня не так уж интересуют декорации, костюмы, отличная фотография. Самое важное, самое замечательное — это то, что находится перед камерой;

люди и их жизнь! Главное для меня — это устранение того своеобразного занавеса, который существует между реальностью и кинематографом. Это важнейшее требование реализма. Кино должно стать возможно ближе к проблемам общества…»

Читаешь эти умные слова смелого, мужественного человека, которого не запугали преследования реваншистов, не сбили с толку демагогические речи проповедников новомодного, онемевшего вдруг кино, не подкупили посулы дешевого успеха — «только не лезь, мол, в поли тику!», — и до чего же, честное слово, радостно становится на душе: богата все‑таки наша планета честными людьми, верными своему долгу перед обществом и преданно, до самозабвения любящими настоящее искусство.

Им приходится трудно, очень трудно. Надо предприни мать огромные усилия, чтобы найти продюсера, согласного дать деньги на постановку фильма, который, вне всякого сомнения, вызовет раздражение и гнев «сильных мира сего» и навлечет на себя громы и молнии буржуазной прессы; уговорить артистов сняться в столь опасном фильме; найти сговорчивых хозяев кинозалов, которые предоставили бы свои экраны для его показа.

И все‑таки эти мужественные люди, идя против течения, делают свое важное дело. Они сохраняют верность тем идеалам, которые им дороги, они отказываются идти на компромисс со своей совестью и уступать поветрию моды, требующей всяческих фокусов и вывертов, которые отвлекали бы зрителя от суровой правды жизни.

Декабрь 1966. Реальность и призраки

Сияют, играют, мечутся огни парижских, лондонских, римских кинотеатров. Афиши, одна ярче и пестрее другой, лезут в глаза: «Агент 007 — операция «Гром среди ясного неба»», «Агент 007 в Лиссабоне», «Агент ФБР в Стамбуле», «Агент 002 — операция «Луна»», «ФБР — операция в Баальбеке», «ОСС-117 — миссия в Бангкоке». Это Джеймс Бонд и его бесчисленные двойники и коллеги ведут фронтальную атаку на кинозрителя, демонстрируя, сколь увлекательно и выгодно их занятие — быть агентом с правом на убийство и насилия.

— Джеймс Бонд, кто такой? — вправе спросить читатель, ведь в Советском Союзе не показывали фильмов ни о Бонде, ни о его двойниках. Но о них надо знать, поскольку нынче, во второй половине шестидесятых годов, фильмы о таких «сильных личностях» возведены на Западе в ранг своеобразной кинематографической классики, причем критики не скупятся на некие философские обобщения.

Если еще не так давно, в пятидесятых годах, широкий показ убийств и насилий на экранах кинематографа имел целью лишь разжигание грубых, низменных инстинктов у «серой скотинки», которую готовили к карьере профессиональных убийц где‑нибудь на фронтах в Корее или Вьетнаме, то сейчас вырабатывается и усиленно пропагандируется идеология насилия как нормальной функции общества вообще.

Недавно я остановился проездом в Париже. В тот день куда ни пойди — на Елисейских полях, на Больших

бульварах, в Латинском квартале — всюду с рекламных щитов на прохожего глядели отвратительные морды лохматых бандитов. Американский фильм, демонстрировавшийся одновременно в девяти больших кинотеатрах, назывался интригующе и зазывно — «Рожденные неприкаянными». «Надо посмотреть!» — властно рекомендовала своим читателям газета с миллионным тиражом «Франс–суар». «Один из лучших фильмов этого жанра!» — добавляла «Фигаро».

Какого же жанра? Я вошел в кинематограф. На экране метались цветные тени, которым люди, предпринявшие большие финансовые усилия, чтобы фильм смог обойти многие экраны мира, предназначали не столь уж простую роль, как это может показаться на первый взгляд.

Маленький приморский городок в Калифорнии. Там наводит ужас на мирное население банда распущенных парней — не то фашиствующих «ангелов смерти», о которых так много пишут в последнее время, не то взбесившихся хиппи, не то студентов из числа тех, что бунтуют против войны во Вьетнаме, — хитрая американская пропаганда изображает этих студентов как исчадия ада.

Стражи порядка сбиваются с ног. Судья и шериф бессильны. Чтобы обуздать насильников, требуются улики. Нужны свидетельства потерпевших. Но жертвы предпочитают молчать. Положение безвыходное. И вдруг в этом аду появляется пресвятой ангел в образе… парашютиста, вернувшегося из Вьетнама, где он на сто процентов постиг науку умерщвления людей.

Для такого ангела все очень просто. Он берет в руки свой верный карабин, бац, бац — и дьяволы рассыпаются в прах. Население в восторге. Выход найден: «Надо покупать оружие и самим браться за дело». Тут и стражи порядка оживляются и начинают более решительно применять убедительный язык огнестрельного оружия. Правда, впопыхах они приканчивают, по ошибке конечно, и самого ангела, прибывшего из райских кущ генерала Уэстморленда. Но лиха беда начало. Теперь уж калифорнийцы знают, как надо наводить порядок…

Я вышел из кинотеатра на бульвар, с удовольствием вдохнул свежий зимний воздух и задумался: что же это было? Очередной гангстерский фильм? Очередная попытка реабилитировать американских убийц в воен

ной форме, подвизающихся в Южном Вьетнаме, изобразив их прекраснодушными героями? И то и другое, конечно.

Но не только это. Не только! Преподанный авторами фильма исподтишка совет американскому обывателю: «Берись за винтовку и наводи сам порядок в своем доме» — отнюдь не случаен.

Тут и поощрение тайным реакционным обществам вроде «общества Бэрча» или Ку–клукс–клана. Но тут и апелляция к властям: надобно‑де действовать решительнее. Об этом фильме я невольно вспомнил в тот же вечер, перелистывая свежий номер американского архи- реакционного журнала «Юнайтед Стейтс ньюс энд Уорлд рипорт», у сотрудников которого всегда на языке то, что у заправил Пентагона и ЦРУ на уме.

На сей раз главный редактор этого журнала престарелый мракобес Дэвид Лоуренс и вся его свора уцепились за ту же модную тему: как навести порядок в старой доброй Америке, ежели законных конституционных средств не хватает? Слишком долго, черт побери, всякие либералы болтали о свободе слова, свободе собраний, свободе политических мнений. Верховный суд позволил себе даже признать неконституционным закон Маккаррена, требовавший, чтобы коммунисты регистрировались как агенты иностранного государства. Вот и доигрались!..

«Не сползают ли США к анархии? — строго спрашивает журнал и с горечью отвечает: — Куда бы вы ни поехали в США сегодня, всюду люди вас спросят: «Что случилось с нашей страной?» Американцы встревожены тем, что более чем в ста городах произошли бунты. Однако бунты — это лишь одна из тех вещей, которая беспокоит американцев и заставляет их ставить этот вопрос: не сползают ли США к анархии?

Люди видят, что преступность за эти шесть лет возросла на шестьдесят два процента. Бунтующие студенты захватывают студенческие городки. Школы превращаются в поле расовых битв. Демонстранты, выступающие против войны, маршируют к Пентагону и ставят в трудное положение высокопоставленных государственных деятелей. В студенческих городках освистали и подвергли угрозе физической расправы (!?) государственного секретаря Дина Раска и министра обороны Роберта С. Макнамару. Недавно Раску пришлось прибираться в нью–йор

кский отель, где он должен был выступать, через гараж, чтобы избегнуть встречи с участниками [антивоенной] демонстрации. Даже президент США Линдон Б. Джонсон считает необходимым принимать меры, чтобы участники демонстраций не узнавали заранее о его приезде…» [80]

Обратите внимание, здесь все нарочно перепутано, так же как в фильме «Рожденные неприкаянными»: рост преступности и антивоенные демонстрации, жалобы на то, что «бунтовщики» якобы не дают и шага сделать президенту и его министрам, и мнимые «угрозы физической расправы» с Раском и Макнамарой.

Зачем все это? А вот зачем: надо припугнуть американского обывателя и приучить его к мысли, что пора покончить с остатками буржуазной демократии и начать завинчивать гайки.

Многое беспокоит авторов этих рассуждений, но, пожалуй, больше всего растущее нежелание американской молодежи участвовать в грязной войне во Вьетнаме. Как ни рекламируют американская пресса, кино, радио и телевидение это ремесло, охотников браться за него все меньше. Особенно неприятно Дэвиду Лоуренсу то, что эти молодые люди все чаще открыто заявляют о своем нежелании воевать во Вьетнаме: они сжигают свои призывные повестки либо демонстративно возвращают их властям, и проклятая мировая пресса не устает об этом писать. А когда армейские вербовщики являются в студенческие городки набирать студентов в вооруженные силы, там поднимается черт знает какая кутерьма: студенты объявляют забастовку, забрасывают вербовщиков бомбами с вонючим газом, уничтожают регистрационные списки…