100 знаменитостей мира моды - Наталья Вологжина

Именно тогда родился образ, который стали называть «женщиной Лютена». Серж представлял ее не столько как эффектный визуальный образ, сколько как выражение особого стиля жизни: «Она не имеет никакого отношения к моде, я не представляю ее рекламирующей духи в витрине магазина или объясняющей технику нанесения макияжа. Она таинственна, загадочна, женщина без возраста. Я потратил много времени на ее поиски. У нее хрупкое тело и длинное, овальное лицо. Она – моя ускользающая вселенная. Только через нее я могу изобразить деревья и цветы, шум и тишину, мягкость и насилие».

Вскоре Лилль стал слишком тесен для Сержа. Ему хотелось творить в среде, для которой он был предназначен, реализовывать все более и более смелые проекты, а это означало переезд в мировую столицу моды – Париж. Лютен прибыл туда в 1962 году и как будто окунулся в другой мир. Все здесь казалось более значимым, смелым, раскованным. И даже огромное количество конкурентов, желающих подняться на самую вершину парижской моды, его не смущало. Тем более что у Сержа было все: и талант, и некоторый опыт, и сильная харизма, буквально обволакивающия собеседника.

Парижский дебют Лютена состоялся на престижной рождественской презентации. Спустя год он уже разрабатывал серию по уходу за волосами, make up и аксессуары не только для Vogue и Elle, но и для американского Harper’s Bazaar. Головокружительным взлетом он был обязан отсутствию стереотипов и умению красиво подать собственные идеи. Пришел успех, а вместе с ним практически неограниченные возможности для творчества, подкрепленные щедрым финансированием. Последующий шестилетний период стал «золотым веком» в творчестве стилиста. Сам Лютен называл его «изумительный luxe». Ему были незнакомы метания в поисках недорогих, но стильных аксессуаров, попытки свести концы с концами. Любые идеи с легкостью воплощались в жизнь, даже самые смелые и безумные. Когда приходило время показов, Лютен мог себе позволить арендовать два этажа в отеле Crillon, и публика заранее предвкушала встречу с чем-то неожиданным и экстравагантным. Еще не став профессиональным фотографом, Лютен близко сотрудничал с Guy Bourdin, Irving Penn, Bob Richardson, Richard. Знаменитая Диана Вриланд, возглавлявшая Bazaar и – несколько позже – Vogue, буквально обожала его и поощряла все начинания молодого стилиста.

Следующим проявлением признания стало приглашение к сотрудничеству с Кристианом Диором – живой легендой французской моды. В 1968 году Кристиан Диор решил, что «дьявольский молодой человек с севера», о котором говорил весь Париж, – находка для косметической индустрии. Сотрудничество оказалось плодотворным и продлилось целых 12 лет, хотя некоторые эксперименты шокировали даже ко всему привычных французов. Позже Лютен с изрядной долей юмора вспоминал итоги отдельных показов: «На одну из диоровских демонстраций я послал моделей с моим обычным белым лицом, серьезными красными губами и розовой зачисткой от глаз до щек. Критики сказали, что я заставил женщин напоминать болезненных кроликов. Госпожа Бриланд назвала это революцией в make up». В «Диор» отношение к творчеству Лютена также было неоднозначным. То его превозносили до небес, то заявляли ему: «Мы не хотим больше ваших трупов», имея в виду характерный макияж его моделей. В ответ он истерически смеялся и предлагал все новые и новые идеи, стремясь скорее к самореализации, чем к признанию.

В том, что не касалось моды, Лютен был гораздо более уязвим. Сьюзен Монкур, американская модель, упоминала в интервью, что Серж может легко попасться в сети жизненных будней, поэтому совершенно естественным выглядит его желание идти вне каждодневного в своей работе. По ее словам, «без искусства он стал бы безумцем».

Следующим важным этапом на творческом пути Лютена стало его сотрудничество с Shiseido, которое началось в 1980 году и продолжается по сей день. Восток и Япония в частности всегда привлекали французского стилиста. Многое он использовал интуитивно, и лишь через много лет понимал истинный смысл символов, заложенных в собственном творчестве. Так было с осмыслением круга, который в восточной философии означает целостность и гармонию. Японская культура с ее бесчисленными смысловыми «полутонами» и многослойностью образов оказалась настолько близка Лютену, что он до сих пор дважды в год участвует в украшении празднеств, связанных с Японией. И это – лучшее доказательство того, что японцы воспринимают его не как «гайцзина» – иноземца-варвара, а как человека, для которого их культура стала чем-то органичным и близким.

Йошикару Фукухара – президент Shiseido – назначил Лютена на пост артистического директора. Круг обязанностей Сержа достаточно широк – ведь в его ведении находится все, что связано с «лицом» косметологической фирмы. Но это его вполне устраивает, более того – он стремится участвовать в проектах на всех этапах их создания. Если снимается рекламный ролик – Лютен берет на себя обязанности художественного и творческого директора, make up художника, стилиста, фотографа и автора. Он лично (хотя мог бы поручить это своим помощникам) проектирует освещение, подбирает костюмы и аксессуары. От его выбора зависит, каким будет новая палитра сезона, текстура ночных кремов, дизайн кисточек для декоративной косметики. Все эти большие и малые обязанности и составляют основную часть его жизни, принося мастеру глубочайшее наслаждение, а компании, в которой он работает, – сказочные прибыли.

Впрочем, его искусство находит множество поклонников и по другую сторону океана. Марианн Мак-Эвой (ставшая его ближайшим помощником и музой в 70-х годах, когда Лютен работал в Парижском офисе Women’s Wear Daily) заметила, что образы Сержа прекрасно подходят американским женщинам. В том числе и те, которые были созданы после присоединения к Shiseido: «В них присутствует эта неизбежная идея относительно изящества и элегантности, которая не требует никаких объяснений». Америка охотно приняла творения Лютена, впрочем, не столько отдавая дань их изысканности, сколько полагаясь на мнение прессы, считающей бренд «Серж Лютен» одним из самых престижных.

В Украине и России имя Сержа Лютена ассоциируется в первую очередь с его парфюмерной линией. Созданные под его руководством парфюмы одни считают ужасными, другие – просто великолепными. Возможно, причина такого раздвоения общественного мнения кроется в особом подходе Лютена к созданию ароматов: он не разделяет их на мужские и женские, полагая, что выбор парфюма должен определяться вкусом владельца, а не условностями, навязанными обществом.

Серж Лютен относится к числу экспериментаторов, которые не останавливаются ни перед чем, чтобы донести свою идею до зрителей. Он фотографировал моделей в самых неожиданных «одеждах»: мебель, Эйфелева башня, средневековые костюмы, звезды и планеты, минералы, цветы – вот далеко не полный перечень его фантазий. И всякий раз в его моделях зашифровано послание, которое открывается лишь тем, кто смотрит на мир широко открытыми глазами.