Я не умру - Александр Годов

— Хочешь порошка нуци? Полегчает.

Стянув маску, кудбирион кивнул и отсыпал себе на ладонь засушенные ореховые листья. Его лицо от мороза стало красным, изо рта вырывался белый пар.

— Спасибо, — он бросил в рот порошок и съежился. — Как ты? Как Септим?

— Со мной всё хорошо. Сейчас скоро разомну мышцы и пройдусь на лыжах. Проклятый холод сводит с ума. Такое ощущение, что я превращаюсь в ледышку, — сказал Тиберий, как и друг сняв маску. Щеки и лоб тут же онемели. — А вот Септим… Надеюсь, он поправится, шансы есть.

Кивнув, кудбирион повернул голову в сторону гор, лицо стало задумчивым.

— Мы скоро доберемся до места, — пробормотал он.

— Вам страшно? — спросила Авла. Две другие девушки полезли к Кретике, чтобы помочь ей.

— Конечно. Только глупец ничего не боится. Страшно от того, что непонятно, как взберемся на горы, страшно от того, что, возможно, впереди нас ждет упавший дагул. Честно говоря, я бы плюнул в лицо тому человеку, который бы сказал мне, что я покину стены Венерандума и направлюсь спасать… бога.

Тиберий понимал страхи друга. Но у Немерия не было семьи. Его смерть не разобьет никому сердце. Его не ждали дети и не шептали молитву о возвращении каждым анимам. В какой-то момент Тиберий поймал себя на мысли, что пусть уж лучше погибнет его друг, чем он. Ему надо вернуться к маленькому к Луцию, Доминику и Гименее.

— О чем задумался? — спросил Немерий.

— Да о всякой ерунде, — соврал прокуратор. — Ты просто подумай: в любой момент мы можем погибнуть. Погода может испортиться. Или в горах вновь вспыхнет лиловое пламя, и мы все переубиваем друг друга.

Авла вздрогнула, села поближе к кудбириону.

— А откуда было это свечение?

Тиберий пожал плечами, ответил:

— Не знаю. Будем надеяться, что упавший дагул пытается дать о себе знать. — Он скорчил хмурую мину. — Мол, я еще жив, люди. Спасайте меня быстрее.

— А вы тоже слышали эти мысли в голове? — спросила Авла. — Ну, когда вспыхнули лиловым огнем горы…

— Сейчас не время заводить подобные разговоры, женщина, — резко прервал её кудбирион. — Это обсудим за чашечкой горячей настойки, когда устроимся на привал.

«Мудрые слова. Не хватало еще, чтобы наш разговор подслушали палангаи».

Тиберий надел лыжи, затем принялся возиться с веревкой на поясе. Проклятый узел никак не хотел завязываться. И всё из-за одеревеневших на морозе рук. Порой ему казалось, что проще было сделать подкоп из Юменты к упавшему дагулу, чем тащиться через ледяную пустыню. Вот будет забавно, если после всех мучений экспедиция ничего не найдет!

«Здравствуйте, Ваше Высочество. Да-да, я вернулся из похода, но ничего не нашел в горах. Совсем ничего, Владыка. Хотя решил прихватить с собой пару камней Вам на память. Не стоит благодарностей».

Ухмыляясь, Тиберий оглядел вереницу саней. Казалось удивительным, как палангаи умудрялись тащить их и при этом не уставали. Он на миг представил себя на месте бедняг: не обращая внимания на сковывающий мышцы холод, ты тянешь на себе тяжело нагруженные бегунки, челюсти стиснуты, спина ноет от постоянной ноши, каждое движение отдается болью в икрах. И хочется лишь одного — чтобы поскорее наступил привал.

Кудбирион положил ладонь на плечо Тиберия.

— Не подумай, что я тебя учу, — сказал он, — но старайся двигаться в ритме с ребятами. Дорога неровная, смотри, куда ставишь палки.

Кивнув, Тиберий спрыгнул с саней и тут же заработал ногами и руками. Лыжи приятно зашуршали по снегу, оставляя за собой неглубокий след. Через несколько мгновений прокуратор почувствовал, как кровь в теле сильнее заструилась по сосудам, а сердце учащенно застучало. Стало теплее, мороз больше не казался невыносимым.

«По шажочку. Я выдержу темп. В конце концов, если устану, могу обратно залезть на бегунки».

Тиберий взглянул на друга и Авлу, стараясь понять, о чем эта парочка думает. Вчера ему очень не понравилось, как девушка смотрела на Немерия. В её взгляде был голод по мужчине. Но больше всего удивляло, как кудбирион ответил Авле понимающей улыбкой. Между ними появлялись чувства… Тиберий чуть вслух не рассмеялся. Еще чего! Авла прекрасно понимает, как легко её могут отдать на растерзание солдатам. И Немерий для неё — спасение. Если она будет его любовницей, то никто не посмеет её тронуть.

Хитрая стерва…

— Смотрите! — Авла привстала и показала рукой в сторону гор. — Что это?

Сначала Тиберий ничего не увидел, кроме сугробов, однако, приглядевшись, сумел разобрать вдали нечто очень высокое и изогнутое на конце. «Похоже, на древко палангаев от штандарта. Только… слишком длинное». Откуда оно здесь? Или это всего лишь игра воображения? Когда до находки осталось несколько сот шагов, Тиберий понял, что было перед ним — одна часть полозьев от саней, воткнутая вертикально в снег.

— Слушай мой команду! — закричал кудбирион, окинув взглядов солдат. — Идти медленно, смотреть под ноги! Возможно, впереди ямы!

Воины сбавили темп. Многие из них проверяли веревки и смотрели друг другу в глаза, дабы понять — смогут ли в случае беды братья помочь. Неестественную тишину нарушало лишь шуршание лыж по снегу да сиплые дыхания людей. Тиберий мог поклясться, что сейчас все внимание солдат привлекло воткнутое в снег полозье.

«Очередной вопрос, на который мы вряд ли получим ответ».

Кудбирион встал на сани, вскинул правую руку и закричал:

— Стоять!

Палангаи выполнили приказ без промедления.

— Клавдиус! — позвал Немерий, посмотрев на соседние сани.

Один из солдат прикрепил лыжи, спрыгнул с бегунков и направился к командиру. Не дойдя до него несколько эмилиолиусов, он снял свою маску. Тиберий, опираясь о палки, не поверил своим глазам. Палангай был слишком стар для службы. Суровое лицо, темное от ударов ветра и морозов, оказалось иссечено глубокими морщинами, однако глаза под нависшими седоватыми бровями полыхали огнем верности. И в отличие от многих солдат держал спину прямо.

— Приказывайте, командир! — Старик склонил голову и ударил кулаком себя в грудь.

Немерий рукой указал в сторону находки.

— Клавдиус, посмотри, есть ли впереди дыры. Только как можно аккуратнее.

Ни один мускул ни дрогнул на лице палангая. Старик кивнул и, ритмично работая лыжными палками, покатился к воткнутому полозью.

«Все чуднее и чуднее. Откуда Немерий откопал этот реликт прошлого? И почему я только сейчас узнаю, что со мной в поход пошел дряхлый старикашка? Хотя… не очень-то и дряхлый, если говорить объективно».

Затаив дыхание, Тиберий неотрывно глядел, как палангай всё ближе и ближе приближался к нужному месту. Отсюда дед выглядел впечатляюще крупным для своих хакима — на полголовы ниже гиганта Сертора. С маской на лице его бы было сложно отличить от молодых воинов. Удивительно, как ему удалось сохранить столь мощное тело.