Тени Прошлого - Нат Касс

Вспоминать события, которые со мной никогда не случались?..

Ведь я уже не раз испытывал подобные неясные ощущения.

— Спасибо, — я пытался привести разбегающиеся мысли в порядок. — Но я хотел спросить про…

— Рэя Кальвента, так? Интересно… Близнецы Кальвенты, два человека с разным сознанием, но, тем не менее, одинаковой аурой. Единственное в своем роде исключение. Любопытный феномен, который повлечет за собой не менее любопытные последствия… — ожившая легенда рассмеялся собственным мыслям, но, разумеется, как истинный любитель тайн и загадок ничего объяснять не стал. — Девочка рассказывала мне про твоего друга, Альвер. И мы знаем, как его спасти. Мы расскажем вам, что нужно сделать и как вызволить всех потерявшихся вне времени. И все, потерявшееся вне времени. Это будет не так сложно, но и не так просто. Вдвоем вы справитесь. Но расскажем только двое суток спустя, потому что сейчас ты и без того очень многое увидел и узнал, столько впечатлений за один раз — перебор даже для тебя. Приходи ко мне вечером, когда будешь себя хорошо чувствовать. Покажу и расскажу тебе несколько полезных вещей. А пока что тебе нужно отдохнуть — и обязательно быть с ней. Ты сейчас ей очень нужен, поверь мне, Ураган.

Надеюсь, что так.

Сначала Сай долго молчала, уткнувшись мне в плечо, а я ласково гладил ее по спине и — не знал, что сказать.

«Я люблю тебя?»

Быть может.

Потом она отстранилась, храбрясь, улыбнулась и еле слышно пробормотала какие-то ненужные извинения. И пропала на следующие двое суток. Много ходила, прощалась с давними друзьями и одушевленным Кхалгаром, часами напролет обнималась с Вэллас — с маленькой и априори милой девочкой-драконом обыкновенный, человеческий я, разумеется, конкурировать никак не мог, значительно уступая по всем возможным показателям.

Тем более, в таких обстоятельствах.

Ко мне же нат пришла только вечером: провести очередной сеанс самого восхитительного лечения в моей жизни и просто дружески поговорить. О чем-то отстраненном. Ни о чем.

А я, прекрасно осознавая, что моя навязчивость была бы неуместной и излишней, провел два дня на тренировках у Велатриана: грозный дракон оказался великолепным рассказчиком и учителем. По крайней мере, теперь я, прошедший хоть и сокращенную, но неповторимую и внушительную драконью школу жизни, вполне отчетливо понимал, как пользоваться своими внезапно открывшимися способностями Урагана — и как при этом не наворотить дел, которые мне же самому потом и придется разгребать. Просто потому что подобных специалистов в обозримом пространстве больше не найти.

Поздним вечером, накануне назначенного дня, я сидел на поляне и любовался очень яркими и невообразимо далекими летними звездами. Думал — сложно сказать, о чем. Сначала мне казалось, что я один — если такая штука как одиночество вообще возможна в отчаянно живом Древнем Мире, — но потом из-за перешептывающихся деревьев тихо, почти незаметно выскользнула Сайонарис. Такая красивая, волшебная и… лучезарная, наконец-то снова напоминающая саму себя.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросила она, присаживаясь на траву рядом со мной.

— Уже намного лучше. Спасибо тебе, — я тепло ей улыбнулся.

Это было правдой. Ранение больше не напоминало о себе так резко и неприятно, как постоянно делало это раньше: похоже, в самом прямом смысле драконий напор особо старательных врачей и учителей настолько его смутил, что оно испугалось и убежало, прихватив с собой тупую боль и плохое самочувствие. Страшное это дело — Древний Мир. Вон, даже организм стремится выздороветь как можно быстрее и безопаснее.

— Хорошо, — и надолго замолчала, с наслаждением подставляя лицо легкому освежающему ветерку и любуясь недосягаемыми небесами — необъятными космическими пространствами, расстояния в которых простираются на миллиарды световых лет.

— Как ты? — задал я, наверное, самый нужный вопрос.

— Я боюсь, Альвер, — Сай покачала головой. — Мне никогда не было так страшно.

— Это нормально. Когда делаешь что-то большое и нужное — нужное хотя бы самому себе — всегда страшно. Страх — обязательный спутник любого великого поступка. А ты очень смелая, Сай. Мало кто смог бы поступить так, как поступила ты. И, так спокойно признавшись о своем страхе вслух, ты в очередной раз это подтвердила. Ты сейчас героиня для всех.

Она слушала меня внимательно, с явно читающейся благодарностью. Но на последней фразе почему-то невесело усмехнулась:

— Нет. Мое решение — далеко не героизм, поверь. Скорее уж, эгоизм, — но объяснять свои слова она не захотела. Просто сменила тему, предпочитая поделиться иными сокровенными мыслями. — Знаешь… все это так странно. Умом я понимаю, что завтра утром все закончится. А если не закончится, то кардинально изменится. И, возможно, навсегда. Но вот всем остальным я это совсем не понимаю — как будто не верю. Сижу, смотрю на небо, на деревья, такие родные и привычные, и мне кажется, что так будет всегда, что я скоро проснусь, буду некоторое время приходить в себя от столь захватывающего сна, а потом пойму, что жизнь продолжает идти своим чередом, а я остаюсь все той же нат Сай — не Сайонарис Безликой и уж тем более не леди Мелори Арвейм из какого-то невообразимо далекого будущего. Сейчас, в этом сне, мне хорошо. И я даже думать не хочу, какой исход станет ужасней.

— И правильно. Наслаждайся моментом — искренне посоветовал я.

Сай окинула меня продолжительным, внимательным взглядом. Посмотрела так, как до того момента не смотрела никогда — даже обнимая в замке Арвеймов, в ее будущем и одновременно моем прошлом. Произнесла:

— Собственно, я и собираюсь.

— О, откроешь секрет? — мне стало жутко любопытно.

— Тебе — открою. Если уж у меня завтра в самом прямом смысле начинается новая жизнь, то я хочу сделать себе подарок, — озорная полуулыбка, хитрые, светящиеся глаза. — Тебя.

И, пока я не успел опомниться и хоть как-то на это отреагировать, она приблизилась и поцеловала меня.

Дыхание, обычно столь спокойное и размеренное, сразу же предательски сбилось, а в душе как будто запустили грандиозный фейерверк, разрывающий сердце на кусочки и сразу же великодушно его вылечивающий — превращая в нечто большее, горящее и сокрушительно живое. В тот долгий, будто бы остановившийся момент для нас обоих больше ничего не существовало: я не знаю, сколько минут или часов прошло до той поры, когда мы впервые смогли отпустить друг друга — хотя бы чтобы отдышаться.

Сай сидела у меня на коленях, почти невесомая и такая близкая, а я обнимал ее за талию и гладил длинные распущенные волосы. Зачем-то хотел сказать что-то милое и глупое — уже даже и не вспомню, что именно, — но она поняла мои взгляд и выражение лица иначе: