Хроники Сиалы: Крадущийся в тени. Джанга с тенями. Вьюга теней - Алексей Пехов

— Надеюсь, приятно? — улыбнулась ему собеседница.

Волосы у нее были обрезаны не по моде темных эльфиек, предпочитавших высокие прически или толстые косы. На лоб падала пепельно-стальная челка, затылок и виски были коротко выстрижены. Она была одета в темно-зеленый костюм разведчицы, за спиной вместо привычного с’каша виднелись два коротких изогнутых клинка с точно такими же, как и у меча Элодссы, нефритовыми рукоятями. Он сам подарил ей оба клинка в те времена, когда жизнь казалась слишком простой. Какими же молодыми они были!

— Это зависит от того, что ты тут делаешь, — как можно более отстраненно сказал Элодсса.

— Что может тут делать разведчица дома Черного пламени, как не охранять наследного принца? — Она криво улыбнулась.

«Наследный принц». Эти проклятые слова встали между ними два года назад, навсегда разрушив счастье.

— Глава дома приказал мне быть твоей тенью.

— Этого не может быть! Отец никогда бы не послал тебя!

— Разве я когда-нибудь тебе лгала? В отличие от тебя у меня нет на это права. — Она тоже не могла забыть того, что случилось.

— Я не обманывал тебя! — вырвалось у Элодссы. — То, что произошло Между нами, не было ложью!

— Ну конечно. — Еще одна горькая улыбка. — Во всем виноват твой отец и глупые предрассудки.

— Я не могу преступить закон, и ты это знаешь! Не моя вина, что вместе нам не быть! Сын главы дома не может связать себя узами с…

— Ну, продолжай, Элодсса, — мягко попросила она, когда принц осекся. — С кем? С той, кто размахивает клинками? С той, кто шляется по Заграбе в поисках прорвавшихся на территорию нашего дома отрядов орков? С той, кто обучает маленьких эльфов держать в руках с’каш или стрелять из лука? Или с той, у которой в жилах не течет благородная кровь?

— Этот разговор, как и все предыдущие, ни к чему не приведет.

— Ты прав, — грустно кивнула Мидла.

— Можешь отправляться назад к отцу и сказать, что со мной все в порядке.

— Я похожа на посыльного? — В желтых миндалевидных глазах мелькнула плохо скрываемая ярость.

Он слишком хорошо знал этот взгляд. В то время, когда они встречались, он пару раз видел в ее глазах подобный гнев. Теперь впервые он был направлен на него.

— У меня достаточно охраны! — отрезал Элодсса.

— Твоя охрана вон там. — Мидла ткнула пальцем в потолок. — В лиге над нами. Пока они спустятся сюда, наследник дома Черного пламени превратится в нечто мертвое и неподвижное.

— Кто на меня здесь нападет? Карлики и гномы?!

— Я выполняю приказ главы дома. — Она безразлично пожала плечами.

— А я приказываю тебе отправляться обратно в Заграбу! — вспылил Элодсса.

— Ты пока еще не имеешь власти отца. — Она торжествующе улыбнулась.

Эльф скрипнул зубами, сжал кулаки и, развернувшись, пошел прочь, проклиная упрямство Мидлы.

Девушка наблюдала за уходящим Элодссой и старалась сдержать слезы. В глазах у нее застыла боль.

Неделя тянулась бесконечно.

Элодсса раздумал подниматься наверх. Мидла последовала бы за ним, а эльф не хотел разговоров у себя за спиной. Все еще помнили об их отношениях и о запрете на свадьбу отца Элодссы. Поэтому наследник дома Черного пламени большей частью сидел в покоях, выделенных ему карликами, и лишь иногда прогуливался по ближайшим залам, наслаждаясь красотой и величием этих мест. В такие минуты его сопровождала молчаливая Мидла. Каким-то образом она узнавала о том, что он покинул комнаты, и тут же появлялась рядом.

Оба держались друг с другом подчеркнуто вежливо и холодно. И оба чувствовали себя не в своей тарелке. Все прогулки заканчивались тем, что Элодсса злился, в первую очередь на себя, и возвращался в надоевшие покои. Поэтому, когда подошел срок, который он назначил карлику, эльф наконец-то вздохнул с облегчением.

Ему повезло, и он ушел, не потревожив Мидлу, хотя ее комнаты были напротив. Скорее всего, это случилось потому, что эльф специально не предупредил карлика-сопровождающего о том, что собирается посетить Фрахеля. Элодсса подозревал, что именно благодаря этому маленькому стукачу Мидле становится известно о его прогулках.

Путь до подъемника он нашел без всякого труда и здесь столкнулся с гномами, закованными в броню и с боевыми мотыгами вместо обычных. Бородатые о чем-то горячо спорили.

— Добрый день, почтенные, — поприветствовал их Элодсса.

— Какой уж он добрый, — буркнул один из гномов. — Слыхали небось, что происходит?

— К сожалению, нет.

— На сто пятнадцатых воротах, что возле Загорья, весь пост вырезали. Восемь карликов и столько же гномов полегли.

— Кто это сделал, знаете?

— Нет. — Все гномы были мрачнее тучи. — Но есть вероятность, что убийцы проникли в королевство.

— Может, оно, конечно, и так, вот только какой моченой репы мы тут торчим? — зло спросил мотыжник в тяжелых латах. — До сто пятнадцатых восемьдесят лиг отсюда! Ни один смертный, если он, конечно, не гном или не карлик, так далеко сам не пройдет! Заблудится в штольнях!

— А вдруг не заблудится? — возразил первый.

— А вдруг только летучие мыши гадят! — возразил самый толстый гном. — Уже сколько времени прошло? Во! И никто на них не натолкнулся из наших! Кто бы там ни был, не стал он соваться так глубоко под землю! Перебил охрану и ушел!

— Ладно, нас тут поставили, значит, будем стоять, — примирительно сказал первый гном. — Куда надо-то?

Последний вопрос предназначался Элодссе.

— К мастеру Фрахелю.

— Это в пятьдесят вторую штольню? Заходите на подъемник. Дорогу знаете?

— Не очень.

— На каждом втором перекрестке сворачивайте налево, и так пять раз. Затем шесть перекрестков прямо и в третий левый коридор. Найдете?

— Да, спасибо.

— Эй! — крикнул гном вверх. — Почтенного до пятьдесят второй!

— Сделаем! — донеслось сверху.

Подъемник вздрогнул и поехал вниз.

Фрахель с облегченным вздохом откинулся на спинку стула. Тысячи маленьких раскаленных иголочек без всякой жалости впивались в его глаза. Теперь ему необходим долгий, долгий отдых. Он сумел совершить невозможное. Это творение — лучшее, что он смог создать за свою долгую жизнь.

Работа захватила мастера, вызов, брошенный его умению, требовал полной отдачи, — и теперь на черном бархате лежал Ключ, созданный из слезы дракона. Тонкий и изящный предмет уже хранил в себе огромную силу, а после того как клыкастые темные наделят артефакт своей магией, он станет и вовсе могучим.

Фрахель ухмыльнулся. Орков ждет большой сюрприз, когда створки перестанут раскрываться перед ними. Эльфы хитры и коварны, раз решили отнять у первых память предков, закрыв дверь перед самым их носом!