Волчье время. Германия и немцы: 1945–1955 - Харальд Йенер

369

Heym S. Nachruf. Berlin, 1990. S. 388.

370

«Ужасное дитя» (фр.). – Прим. пер.

371

Neuhäußer E. Was ist deutsch? Das deutsche Problem und die Welt // Der Standpunkt. Die Zeitschrift für die Gegenwart. Heft 1. Jg. 2. 1947.

372

Schacht H. Vom neuen Geist des Lehramts // Der Standpunkt. Die Zeitschrift für die Gegenwart. Heft 2. Jg. 1. 1946.

373

Rothermel W. Ist es noch zu früh // Der Standpunkt. Die Zeitschrift für die Gegenwart. Heft 6/7. Jg. 2. 1947.

374

Bruch (нем.) – «разлом». Автор фельетона перечисляет болотистые приречные районы в Германии, которые в результате мелиорации были приспособлены к земледелию. – Прим. ред.

375

Wo stehen wir heute? // Die Zeit. 28.02.1946.

376

Schwippert H. Theorie und Praxis // Die Städte himmeloffen. Reden und Reflexionen über den Wiederaufbau des Untergegangenen und die Wiederkehr des Neuen Bauens. 1948/49. Ausgewählt aus den ersten beiden Heften der Vierteljahreshefte «Baukunst und Werkform» von Ulrich Conrads. Basel, 2002. S. 15.

377

Ibid. S. 23.

378

Adorno T. W. Auferstehung der Kultur in Deutschland? // Frankfurter Hefte. Zeitschrift für Kultur und Politik. № 5. Jahrgang. Heft 5. Mai 1950. S. 469–472. Оттуда же следующие цитаты.

379

Герман Зудерман (1857–1928) – популярный немецкий писатель и драматург с сентиментальным уклоном. Самое известное его произведение – «Путешествие в Тильзит», экранизированное Ф. В. Мурнау в 1927 году под названием «Восход солнца»; этот фильм многие киноведы считают немым фильмом номер один. – Прим. ред.

380

Напряженная духовная жизнь его студентов даже напомнила Адорно жизнь убитых евреев. В письме Томасу Манну в конце декабря 1949 года он писал, что в своем франкфуртском семинаре порой чувствует себя как в школе талмудистов: «Иногда у меня возникает такое ощущение, будто духи убитых евреев вселились в немецких интеллектуалов» (Adorno T. W., Mann T. Briefwechsel 1943–1955. Frankfurt am Main, 2002. S. 46). Это впечатление казалось довольно зловещим и самому Адорно. Вскоре после этого он писал Лео Лёвенталю о своем письме Томасу Манну: «Я писал… что иногда у меня возникает такое ощущение, будто духи убитых еврейских интеллектуалов вселились в немецких студентов. Жутковато от этой мысли. А с другой стороны, в чисто фрейдистском смысле это кажется чем-то очень знакомым». Цит. по: Martins A. Adorno und die Kabbala. Potsdam, 2016. S. 52.

381

Задача Ханны Арендт как сотрудницы организации Jewish Cultural Reconstruction заключалась в сохранении остатков уничтоженной еврейской культуры. Она должна была искать похищенное нацистами еврейское культурное наследие, размещенное в библиотечных архивах и музейных фондах, чтобы потом начать переговоры о передаче этих объектов международным еврейским культурным организациям. Во многих случаях речь шла уже не о «возврате», а именно о передаче, поскольку бывшие владельцы этого имущества были убиты или пропали без вести. Ханна Арендт, как и большинство евреев во всем мире, была убеждена, что оставшееся в Германии присвоенное нацистами еврейское культурное наследие, особенно собственность, не имеющая наследников, была достоянием еврейского народа, интересы которого в том числе представлял Международный еврейский конгресс. Остатки еврейских общин в Германии, разумеется, были другого мнения и претендовали на все или на значительную часть похищенного культурного наследия. На этой почве возник болезненный конфликт, причиной которого были не столько материальные ценности, сколько вопросы самоутверждения, еврейской идентичности и будущего еврейских общин в Германии. Последнее Ханна Арендт считала невозможным после Холокоста; до какой степени для нее это было делом чести, можно оценить по ее суровому осуждению уцелевших евреев, твердо решивших остаться в Германии. С большинством евреев, с которыми она была раньше близко знакома, у нее сохранились хорошие отношения, о чем она писала своему мужу Генриху Блюхеру в Нью-Йорк: «Они мне доверяют, я еще говорю на их языке. Ужасны только так называемые немецкие евреи, их общины – это разбойничьи сообщества, одичавшие и отличающиеся вульгарностью и подлостью. Когда у меня кончаются моральные силы, я ищу прибежища в американских еврейских организациях» (Arendt H., Blücher H. Briefe 1936–1968. München, Zürich, 1996. S. 185).

382

«Еврейское культурное восстановление» (англ.). – Прим. пер.

383

Это явствует из немецкого перевода очерка «Aftermath of the Nazi Rule. Report from Germany» (англ. «Отголосок нацистского правления. Репортаж из Германии». – Прим. ред.), опубликованного в 1950 году в США и только 36 лет спустя – в Германии под названием «Поездка в Германию».

384

Arendt H. Besuch in Deutschland // Arendt H. Zur Zeit. Politische Essays, Berlin, 1986. S. 44–52. Оттуда же следующие цитаты.

385

Образ «живых призраков» у Ханны Арендт – своеобразное эхо ее описания мира «живых трупов» в концентрационных лагерях. В книге «Истоки тоталитаризма», вышедшей в 1951 году в Нью-Йорке, она описывает, как людей убивали, хотя иногда они физически продолжали жить. В итоге она видела «неодушевленных людей, то есть людей, которых психологически понять уже невозможно, чье возвращение в психологически или как-то иначе понятный человеческий мир очень напоминает воскресение Лазаря» (здесь и далее цит. по: Арендт Х. Истоки тоталитаризма / пер. с англ. И. В. Борисовой, Ю. А. Кимелева, А. Д. Ковалева, Ю. Б. Мишкенене и Л. А. Седова. М., 1996. С. 572. – Прим. пер.). «Действительный ужас лагерей концентрации и уничтожения связан с тем фактом, что узники, даже если им посчастливилось выжить, оказываются более эффективно отрезанными от мира живых, чем в том случае, если бы они умерли» (там же, с. 575). В другом месте она анализирует систематическое «расчеловечивание» заключенных, которое предшествовало их уничтожению. Она пишет о «подготовке живых трупов», предварявшей «безумное массовое производство трупов», то есть о первичном лишении миллионов людей родины, государства, прав, о превращении их в лишние и нежелательные в экономическом и социальном плане человеческие единицы (там же, с. 580). А расчеловечивание жертв не может не отражаться на сущности исполнителей. Они в свою очередь становятся нелюдьми.

386

Arendt. Besuch in Deutschland. S. 44.

387

Adorno T. W., Mann T. Briefwechsel 1943–1955. Frankfurt am Main, 2002. S. 45. Подсознательное стремление к вытеснению Адорно чувствовал даже в себе: «Парадоксальное последствие того, что произошедшее находится за пределами всякого