Синдзи-кун и его попытка прожить обычную жизнь - Абанов Виталий

– Трахаться… – сказала Майко. У Акиры дернулся глаз.

– То и указанные мероприятия должны пройти в соответствии с правилами…

– Трахательными правилами…

– Чтобы все были вовлечены в равной степени и не возникло отторжения или наоборот – зависимости.

– Чтобы все потрахались. – Майко заложила руки за голову и с удовольствием посмотрела на Акиру. Акира закрыла глаза и выдохнула.

– Эй, она опять это делает! – весело сказала Майко. – Она опять дышит, как раненый морж!

Я вздохнул и немного переместился вбок, так, чтобы быть у Майко, так сказать, под рукой.

– Что, еще хочешь? – спросила она, взглянув на меня испытующим взглядом.

– Да нет. Так… просто.

– А. Соскучился по моей теплоте и ласке. Ну иди сюда. – Она обняла меня за плечи и прижала к себе.

– Все-таки грудь у тебя, Майко… – сказал я, уперевшись в ее мягкие полушария.

– А? Жалобы?

– Не, не. Хорошая у тебя грудь. Прямо произведение искусства. С тебя скульптуры лепить можно и фото твои в журналах размещать. Без одежды, конечно. Это вызовет фурор в мире, все забудут про работу, дом, хобби и увлечения и будут только целыми днями пялиться на твои сиськи. Мировая экономика рухнет, заводы и фабрики встанут, самолеты попадают на землю, корабли собьются с курса… так что, наверное, и хорошо, что ты ими лишний раз не светишь, – сказал я, прижимаясь к теплой Майкиной груди.

– А Акирины тебе как? – лениво спросила Майко, медленно болтая ногами под водой. Поднявшиеся волны отнесли поднос с саке на другой конец купальни.

– Ну, во-первых, мы не обсуждаем накама за спиной… а во-вторых, вполне себе даже. Такие упругие холмики… – Я вспоминаю, как все начиналось.

– Итак! – произнесла Акира во время ужина, поднимая в своей руке пачку анкет. – У нас есть проблема!

– Да, конечно, как иначе, – пробормотала Майко. Читосе погладила ее по спине, успокаивая. Ужин, кстати, был просто отличным – мы пожарили мясо, не просто мясо, а именно вырезку, филе на открытом огне не пожаришь, станет жестким как подошва, разве что мариновать его надо, а у нас времени не было. Там же, на гриле приготовили и морепродукты, большинство – едва-едва, так чтобы запах костра был. Было открыто любимое Майкино пиво и уже распита бутылочка саке. Я закончил стоять у гриля и присоединился к девчонкам как раз вовремя – Акира начала свою речь. Или она это меня поджидала?

– Проблема… ик! – все-таки Акира не умеет пить. Малокапельная, как говорит Майко. Выпила всего ничего, а уже раскраснелась и кимоно на груди распахнулось больше, чем приличному человеку дозволено.

– Заключается в том, что на самом деле я не лесбиянка. Вот! – и Акира потрясла анкетами. – Одна у нас на все готова, а другая всего боится. А ты, Син, психопат, поэтому все, что ты там написал – отметается. Вы, психопаты, умеете следы запутывать… ик!

– И что это такое я там написал?! – удивился я.

– Неважно! – махнула рукой Акира. – Важно то, что нам тут всем надо потрахаться… то есть как там, Майко?

– Провести мероприятие по тим-билдингу? – подсказала веселая Майко.

– Именно! – Акира торжествующе подняла вверх палец и некоторое время на него смотрела. Потом перевела взгляд на Майко.

– А вот тебя бы я трахнула, – сказала она. В наступившей тишине это прозвучало особенно громко.

– Ик! – икнула от неожиданности Майко и выпучилась на Акиру

– У меня и дилдо есть, – поделилась с нами Акира, – не то чтобы я прямо планировала, Майко, но тебя надо трахнуть. Будешь знать, вот. – Она села и задумалась.

– Эм… теперь моя очередь тост говорить, нет? – Читосе поднялась и, не глядя на нас, подняла фарфоровую чашечку с саке: – Ну, я тоже не лесбиянка. Вот. И, Син, ты мне очень нравишься. Но я… не могу так сразу. Мне надо, чтобы… ну вот. Но я вас всех люблю. – Она покраснела и села на место.

– Ну хорошо, – встал с места я. Поднял эту смешную посудинку с саке. – Дорогие мои, – сказал я, – хочу сказать несколько важных вещей. Во-первых, я все-таки, наверное, лесбиянка. Потому как люблю женщин и все такое.

– Браво! – подняла свою чашку Майко.

– Во-вторых, хотелось бы отметить, что вы все мне очень сильно нравитесь, и я, конечно, хотел бы со всеми вами переспать.

– Класс! Оргия! – неорганизованные выкрики из зала. Майко, кто ж еще.

– И если таково ваше взвешенное и продуманное решение, если вы хотите того же, я только за. Но! Никто никого тут не заставляет, и я лично уверяю вас, что мое отношение не изменится вне зависимости от принятого вами решения. Ваше здоровье! – я поднимаю чашку и под дружное «кампай!» выпиваю ее.

– Теперь – в купальню! – кричит Майко, и мы дружной толпой идем сперва в душевую. Душевая тут, к моему невнятному сожалению, раздельная, и я моюсь, через стенку слушая невнятную возню за стенкой и сдавленное хихиканье.

– Син… – раздается голос сзади, я поворачиваюсь и вижу Читосе, которая прижимает к груди большое белое махровое полотенце.

– Д-да? – в горле сразу пересохло, и голова стала неожиданно легкой.

– Знаешь, Син… я ведь так и не сказала тебе спасибо… как следует. – И полотенце упало на пол, а совершенно голая Читосе легко перешагнула через него босыми ногами. Я сглотнул.

– Если ты из-за… то ты ничего мне не должна, – сказал я, глядя, как она приближается ко мне во всем своем великолепии, как при каждом шаге ее небольшие упругие груди качаются из стороны в сторону.

– Иногда ты умный, Син, а иногда такой дурак, – сказала Читосе, подойдя вплотную, и я вдруг почувствовал вкус ее губ у себя на губах. И запах. Легкий, цветочный запах свежести. Плюнув на приличия (какие сейчас могут быть приличия?!), я притянул ее к себе. Читосе простонала что-то тихое, и мы погрузились в негу поцелуя. Сколько мы так стояли, я не знаю, душ лился на нас сверху, а мы все стояли, слившись воедино, и только одна часть меня чувствительно давила Читосе на бедро. Наконец она оторвалась от меня и улыбнулась, посмотрев вниз.

– Эм… естественная реакция молодого организма на… тебя, – сказал я.

– Это я вижу. Что же, раз я вызываю у тебя такую реакцию, то, наверное, я должна принять эту ответственность… – и Читосе медленно опускается передо мной на колени. Нет, гордиться тут нечем, но я же еще подросток! Потому Читосе, едва опустившись на колени, уже с удивлением разглядывает «мое все», разбрызганное по ней, по ее плечам, лицу, грудям и рукам. Да что там, по-моему, я всю душевую забрызгал. Из-за двери высовываются две любопытные моськи. Майко свистит, Акира хлопает в ладоши.

– Есть! – кричит Майко. – Вишенка сорвана!

– Технически, – поднимает палец Акира, – акта не было. То есть пенетрации, ик! Прррнокновения! Ик!

– Так, все, Читосе, закончила – моя очередь… – В душевую входит Майко, конечно же без полотенца. Вообще без всего. Встает так, чтобы я мог видеть ее всю, и проводит руками по телу.

– Нравится? Вижу, что нравится. У тебя… барометр встал в положение «буря!».

– А я какая в очереди? – озадачилась Акира. – Я ж первая должна быть! Мы ж жребий бросали!

– Пойду-ка помоюсь. – Читосе встала с колен и подмигнула мне уходя: – Ты был великолепен.

– Ну да. Целых пять секунд, – бурчу я. Половой гигант! Флэш «Молния» Гордон! Вы и не узнаете, что у вас был секс!

– Ладно, это ж твой первый раз, – наставительно поднимает палец Акира, потом наклоняет голову вниз. – Отстань ты от него, Майко. Моя очередь. Эта вертихвостка Читосе и так встряла вне очереди…

– М-м-м! – ответила ей снизу Майко. Ее рот был занят, что не помешало ей проворчать что-то в адрес Акиры. Зная Майко, ничего хорошего она не сказала.

– Ах так, – сказала Акира, поцеловала меня в губы, да так, что, казалось, я почувствовал ее язык на своих гландах. Оторвалась, вытерла рот рукой и вышла из душа.

– А-а-х, – сказал я. – Майко, а мы ее не обидели случайно?

– Ой, да какая разница, хах. Задавака. И сиськи у нее мелкие.

Тут дверь в душевую снова распахнулась и снова появилась Акира. На этот раз на ней не было полотенца вокруг бедер, на ней были надеты какие-то кожаные ремни, похожие на сбрую лошади. Спереди эта конструкция удерживала подробную анатомическую модель (разве что слегка увеличенную) мужского достоинства. Да, даже вены сбоку были видны.