Сгореть в огне - Ника Лемад
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И что нам теперь делать? – голос сорвался. Райер крепче сжал провода. Он полжизни отдал бы сейчас, чтобы вернуться на пять минут назад и разнести к чертям компьютер вместо того, чтобы стоять и задавать глупые вопросы. Вернуть их убежище, в котором Джун мог быть собой. Которое приводило в относительный порядок его измученный мозг и продлевало ему жизнь.
– То, что должны. Найти убийцу, передать его в штаб и закрыть дело. – Джун присел рядом с братом, положил ему руку на плечо. Не мог допустить, чтобы он продолжил все глубже запутываться в махинациях с теневыми дельцами. – Перестань, Рай. Чем скорее это закончится, тем лучше, – и добавил так тихо, что Райер с трудом расслышал: – Я устал… Я буду вести допрос. Тебе лучше приготовиться.
Жестоко. Это было так безжалостно, что Райер просто задохнулся, словно воздух разом выбили из легких. Мгновение всматривался в лицо Джуна, отчаянно ища намеки на блеф.
– Нет… Нет! – закричал он, хватаясь за свою единственную опору, за брата, за напарника, друга, ближе которого у него никого не было после смерти матери. – Ты не будешь этого делать!
– Буду, – мягко ответил Джун. – Это мое дело, моя обязанность. Сам знаешь, что медленно отдирать пластырь намного больнее, чем рывком. Мы даже тестировали как-то, помнишь?
– Я тебя ненавижу! – прорычал Райер и с размаха ударил Джуна в плечо. Ему было так больно, что он пожелал причинить такую же боль и источнику своей муки. Тот упал на спину. Не сделал попыток подняться, остался лежать, глядя на брата.
– Прах и тени, – шепнул Джун. – Вот кто мы. За нами придут следующие. Такой же Джун и такой же Райер, которые пройдут весь наш путь, чтобы в конце сказать – и это все? Ради этого мы жили?
– Пошел ты! – прокричал Райер, отворачивая голову. Джун потянулся и взял его за руку.
– Я знаю, где ты берешь эту дрянь для меня, – тихо сказал он. – И я не позволю тебе больше это делать. Пойми, это не помогает. Я весь пропитан наркотиками, с ног до кончиков волос. Если я обрежу волосы, с них потечет амилазиум. – Райер дернулся, невольно взглянул на длинные волосы брата, облепившие его шею. Джун сжал его крепче. – Я наркоман. Со всеми вытекающими, Рай. Я по большей части плохо соображаю, что вообще делаю. И все мои мысли только о том, чтобы получить дозу. Хоть чего-нибудь, мне уже все равно. И после приступов, после того как получу наркотик, у меня голова начинает работать лучше. Как думаешь, почему? Начинаю подозревать, что сам специально вызываю этот жар. Кого ты собрался спасать?
– Заткнись! Прошу тебя! – у Райера вырвалось рыдание. Джун вздохнул.
– Ты сделал все что мог. И я благодарен тебе. Но теперь ты должен остановиться. Ты не виноват, – переплел свои пальцы с пальцами Райера и потянул его, чтобы тот лег рядом. – Не виноват, что я родился таким. А вот я виноват, что потянул тебя за собой. Если бы не я, ты не стал бы гвардейцем. Жил бы обычной жизнью, уже имел бы семью и пару детишек. – Джун закрыл глаза, пытаясь представить Райера в кругу семьи, крошечных белоснежных детей, облепивших своего отца. И слабая улыбка тронула его губы. Он улыбнулся шире, не обращая внимания на мгновенную боль от разошедшихся ран. – Какая она была бы?
– Кто? – прошептал Райер, беззвучно глотая слезы.
– Твоя избранница. Ты бы искал ксура или выбрал бы любую просто потому что полюбил бы?
– Любую, – глаза начало резать, будто их засыпало песком. Повернул голову к Джуну, видя его размыто, сквозь пелену. – А ты? Кого бы ты выбрал? Ньянку или любую?
«Я бы выбрал Синору», – подумал Джун. – «И мне все равно, кто она».
– Никого. Они слишком надоедливые. Эти виры, которые сами не знают, чего хотят, – дрожь Райера, которую тот всеми силами пытался скрыть, тупым ножом резала его душу. Джуну казалось, что он внутри кровит так же, как и его губы. Медленно покрывается трещинами, которые никогда не заживут. И скоро распадется на кусочки. – Ты что принес? С собой?
– Еду, – безжизненно произнес Райер. – Думал, ты хочешь есть.
– Да, давай поедим, – согласился Джун. Есть он совершенно не хотел, но он будет есть вместе с братом.
– И… – спазм сжал грудь, Райер замолчал. Сжал кулаки, силясь протолкнуть слова наружу. Хотел сказать о свидетеле, но не смог. – Не бросай меня, слышишь? Ди, не бросай меня…
Отчаянная мольба сквозь сведенное горло, детское прозвище, данное ему братом, когда Райеру сложно было выговаривать две буквы подряд и он на свой манер сократил его имя, на миг заставили Джуна пожалеть о том запросе, который он отправил. Только на миг, но этого хватило, чтобы заставить его нервную систему взбеситься. Мозг пошел трещинами, как и его сердце.
– Лед, – прохрипел он, хватаясь за голову. – Помоги… в ванну…
Растопить собой полную ванну льда и нагреть воду до комнатной температуры – это заняло три часа. Только потом Джун смог открыть глаза. А Райер – выдохнуть.
– У тебя глаза белые, – невнятно проговорил Джун.
– А ты будто после попойки, – Райер вставил ему в ухо термометр, дождался сигнала и глянул на монитор. – Снизилась. Замерз?
– Нет еще.
– Полежи тогда, – Райер встал. Ему срочно требовалось что-нибудь выпить, он сам трясся как наркоман, жаждущий дозы дурмана. – Я принесу воды, хорошо?
В шкафу стояла ячменная настойка, которую он и достал первым делом, чтобы жадно глотать прямо из бутылки. Не ощущая вкуса. Выпил почти половину, вернул настойку в шкаф и прижался лбом к дверце, весь дрожа. Теплее не стало, легче тоже. Налил в стакан воды и вернулся к Джуну.
– Ты пил, – тот заметил сразу.
– Тебе не дам.
– Ладно, – Джун положил голову на бортик. – Рай… Пообещай мне кое-что.
– Что? – стоило улечься страху из-за жара, моментально вернулось состояние полной безнадежности. Райер прикусил изнутри щеку.
– Что ты не станешь носиться с ректором.
Райер изумленно глянул на Джуна.
– О чем ты?
Джун сел, откинул со лба волосы. Оглядел стерильные стены, такой же потолок, мелькнула мысль, что можно было бы повесить пару картин, чтобы было поярче. С трудом собрал мысли, потом перевел взгляд серых глаз на брата.
– Таймин не должен тебя волновать, слышишь? Что бы ни случилось, обещай. Что ты не станешь его спасать. Как меня. Что ты не свяжешься больше