Седьмое евангелие от «ЭМ» - Франц Гюгович Герман

Физик Лутц ежедневно показывал страшные формулы из гидравлики, которые он вывел накануне.

– Лутц, – говорил Франц, обреченно вздыхая, – мы не занимаемся научной задачей исследования. Эта задача будет решена при помощи нашего моделирования. Здесь не нужны твои формулы. Мы должны научиться строить модели, а не решать конкретную задачу.

Но Лутц этого не понимал и продолжал изводить массу бумаги своими формулами.

Александр из Ташкента внимательно слушал Франца два дня и вопросов не задавал, но через два дня Франц понял, что «С++ – модельно ориентированный» для него труден и он даже не пытается его освоить и что-то программирует на усечённом «Си-шарп» по старинке, не вдаваясь в тонкости объектно-ориентированного программирования.

Но конструктор из Казани Дмитрий и инженерная группа поддержки работала исправно и создание объекта исследования (гидродинамической установки) успешно продвигалось.

Программную часть Франц полностью взял на себя. Проект был рассчитан на год работы.

Многие праздники коллектив проекта отмечал совместно. Конструктор Дмитрий оказался большим затейником и предложил очередной праздник отметить с простмотром российского кинофильма. Просмотр организовали в конференцзале общества. К просмотру решили подать уху, так как фильм назывался «Особенности национальной рыбалки». Уху варил сам Дмитрий из трёх сортов рыб. К ухе, конечно, всё было, согласно русского гостеприимства, как и должно быть на рыбалке.

Через час после начала просмотра, отлучившийся в туалет Лутц, был найден лежащим в кухне офиса, как колода. Он был мертвецки пьян, и привести его в чувства не было никакой возможности. Математику Франку было предложено отвезти его домой на такси.

– Зачем он мне сдался, – удивился Франк, – он что – родственник мне? – и, держась за стены, покинул праздник.

Русскоговорящий коллектив проекта во главе с Францем ещё два часа доедал уху прежде чем Лутц подал какие-то признаки жизни и стал что-то соображать. После чего он был отправлен на такси домой.

* * *

Из Штатов от Розенфельда пришла большая посылка. Борис Абрамович закончил свой эпохальный труд. Весь известный человечеству Аполлоний, все его «конические сечения» были переведены на русский язык. Это была двухтомная рукопись. Первый том – был сам Аполлоний Пергский. Второй том – были коментарии профессора Розенфельда. С российскими издательствами договориться не удалось и Розенфельд один экземпляр рукописи прислал Францу.

«Может быть, тебе удасться издать Аполлония в Германии», – писал Розенфельд в сопроводительном письме к посылке, – тогда гонорар оставь себе мне он не нужен».

Франц листал рукопись и думал, – «Это же настоящее сокровище. Весь Аполлоний… Разве он может быть не нужен… Сотни теорем о конических сечениях… Коментарии корифея геометрии с мировым именем… Ни в одной стране мира ничего такого нет…».

Франц написал письмо в Российскую Академию наук, но какой-то учёный секретарь ему ответил, что, мол, очень хорошо, что вы печётесь об отечественной науке, но сейчас академические издания заняты другим делом, более важным, чем издание Аполлония.

Было просто обидно.

А через некоторое время стало известно, что академик Б. А. Розенфельд покинул этот мир, не дожив несколько лет до своего столетия.

С уходом Розенфельда у Франца оборвалась связь с «высокой» геометрией. Не стало общения с большим человеком.

* * *

«Пифагор» теперь перебрался под крышу инженерного общества. В конференцзале была хорошая большая доска. Занятия также проходили в субботу. Конференцзал в этот день практически всегда был свободен. Иногда там занимались какие-то йоги или сторонники космоэнергетики, но в основном этот день был отдан «Пифагору». Состав его полностью уже обновился, но Слава иногда приходил и даже присутствовал на занятиях.

Когда-то давно он подбил Франца заняться обобщением теории о «золотом сечении». Так была построена «планарная пропорция», которая указывала направление на изучение объёмной пропорции и обобщение всей теории о «золотом сечении». И опять же было удивительно, почему этого никто не сделал раньше. Ведь понятие «золотой пропорции» существует с незапамятных времён, но все говорят только об одномерной пропорции, на отрезке. А пропорция в двух измерениях или в трёх почему-то оставалась незамеченной.

Сотрудничество с инженерным обществом нравилось Францу ещё и тем, что время от времени появлялась возможность подготовить свой семинар и выступить перед серьёзными людьми. Причём тему семинара можно было выбрать самому. На семинар пускались все желающие. Порой, кружковцы Франца тоже приходили на такие семинары, а, порой, и принимали в них участие.

Франц начал готовиться к семинару о тайнах воды. Лет десять назад Франца пригласили в комиссию по приёму армейской библиотеки. Когда-то в Дрездене существовала библиотека «Дома офицеров». Это были времена, когда советская армия стояла в ГДР. Потом войска ушли, и библиотеку решено было передать «Русскому дому». Была создана комиссия из четырёх или пяти человек, которая должна была решить, какие книги брать, а какие можно выбросить. Коммисия работала три дня, и давался ещё один день членам комиссии для выбора книг, из тех, что остались на выброс, для себя. Франц взял тогда в домашнюю библиотеку Толстого «Войну и мир», томик Лермонтова и несколько книг Чехова. Кроме этого была взята толстая книга «Курс общей астрономии», вероятно под впечатлением Вернадского и тоненькая книжечка «Вода. Известная и неизвестная».

По сути дела, как потом рассуждал Франц, ведь вся его личная жизнь так или иначе была связана с водой. Первая специальность в политехе непосредственно касалась воды, первая должность на заводе и первое избретение, за которое Франц был награждён знаком «Изобретатель СССР», были связаны с водой. Сам Франц дважды тонул. В детстве вместе с другом Геней изоретали акволанг на базе противогаза. Жил Франц на берегу великой реки Енисея. Первые опыты по изучению вихрей и воронок были поставлены в ванне. Первые модели в концерне «Дженерал атомикс» были также связаны с водой. Первый проект в инженерном обществе был тесно связан с водой. А, между тем, мысли о том, что же такое вода никогда и не возникало. Вода и вода. И вдруг – такая тоненькая книжка. Франц проглотил её мгновенно, а потом не один раз ещё перечитывал. И очередной семинар Франц решил посвятить воде.

Молекула воды самая маленькая из всех трёхатомных молекул. В этой молекуле всё особенное. И теплоёмкость, и вязкость, и точки замерзания, плавления и кипения, и ещё много чего. Вода – удивительный растворитель. Вся таблица Менделеева в морской воде. Вода бывает и «тяжёлой». Вспомните водородную бомбу. И всё живое состоит практически из воды. И в сказках есть вода «живая» и «мёртвая». И чудеса намагниченной воды. И геометрия самой молекулы. И «золотое сечение» там присутствует. А снежинки… – это же просто чудо природы. А океан Курилова… – это какое-то