36 рассказов - Джеффри Арчер

Мой отец, умерший год назад, никогда не смог бы понять, как можно проснуться однажды утром и стать богачом, который имеет несколько миллионов фунтов. Более того, я думаю, он отверг бы саму идею такого богатства, потому что до самой смерти верил, что превышение кредита на сумму более десяти фунтов не позволяет вести приличный бизнес.

В течение 80-х годов в экономике Великобритании наблюдался постоянный рост, и в марте 1984 года акции компании «Купер» уже оценивались на бирже в пять фунтов. В прессе появились предсказания, что компания, вероятно, перейдет в другие руки. Джереми советовал принять одно из таких предложений, но я сказал ему, что никогда не допущу, чтобы компания вышла из-под семейного контроля. После этого мы выпустили на рынок новые акции и делали это еще три раза. В 1989 году газета «Санди таймс» оценивала принадлежащую мне и Розмари собственность примерно в 50 миллионов фунтов.

Я никогда не считал себя богачом — для меня акции были всего лишь клочками бумаги, которыми занимался Джо Рамсботтом, юрист нашей компании. Я по-прежнему жил в отцовском доме, вот уже пять лет ездил на одной и той же машине и работал по четырнадцать часов в сутки. Я не отличал выходных от будней и по своей природе не стремился выглядеть экстравагантно. Богатство не имело ко мне никакого отношения. Я был счастлив, что живу, как и жил, и так бы все и продолжалось, если бы однажды поздно ночью я не вернулся без предупреждения домой…

После продолжительных и трудных переговоров в Кельне мне удалось попасть на последний самолет до Хитроу, и сначала я хотел переночевать в Лондоне. Но мне осточертели отели, и, несмотря на долгий путь, я хотел попасть домой. Когда я подъехал к дому в начале второго часа ночи, то увидел на стоянке белый БМВ Джереми.

Если бы я позвонил днем Розмари, то, очевидно, не попал бы в тюрьму.

Поставив свою машину рядом с машиной Джереми, я пошел к двери и вдруг заметил, что в комнате на втором этаже горит свет. Не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы сделать логический вывод о том, что в этой комнате происходит.

Я стоял и смотрел на занавешенное окно. Ничего не было слышно — очевидно, они не слышали, как подъехала машина, и не подозревают о моем присутствии. Я повернулся, сел в машину и поехал в центр города. В отеле «Королева» я спросил ночного управляющего, останавливался ли в отеле мистер Джереми Александер и в номере ли он сейчас. Управляющий посмотрел в список и сказал, что да, он забронировал номер, но сейчас его нет.

— Тогда я возьму ключ от его номера, — сказал я. — Мистер Александер остановился на эту ночь в другом месте.

Мой отец гордился бы таким проявлением скаредности, поскольку при этом не тратились деньги компании.

Я лежал на кровати и не мог уснуть. Проходил час за часом, и в моей душе волны гнева поднимались все выше. И дело было совсем не в Розмари. Мое былое чувство к ней куда-то ушло — да и было ли оно вообще? — но в эти часы я возненавидел Джереми. И только спустя несколько часов я понял, как сильно ненавижу его.

Утром я позвонил своей секретарше и сказал, что приеду в офис сразу из Лондона. Она напомнила мне, что сегодня в два часа состоится заседание правления компании, которое будет проводить мистер Александер. Услышав это, я улыбнулся. Мне было совершенно ясно, почему Джереми хотел сидеть в председательском кресле. Но теперь его планам не суждено сбыться. Я уже решил, что поставлю в известность о его намерениях директоров компании, и был уверен, что его выведут из состава правления.

Я прибыл в офис в половине второго, оставив машину на прямоугольнике с надписью «председатель». У меня было достаточно времени, чтобы установить, как много акций компании перешло в руки Джереми, и догадаться, что он и Розмари намерены сделать в дальнейшем.

Джереми сидел с безучастным видом до того момента, когда на обсуждение был поставлен вопрос о выпуске новых акций. С невинным видом он пытался убедить правление решить вопрос положительно. Для меня было ясно, что если это случится, то я и Розмари перестанем осуществлять контроль над компанией и в будущем она перейдет в чужие руки. Если бы я не приехал в Лидс прошлой ночью и не увидел его машину на моей стоянке и свет в окне спальни, я не обнаружил бы в его предложении ничего плохого. И вот, когда он думал, что вопрос решен без постановки на голосование, я попросил бухгалтеров компании подготовить для меня полный отчет по этому вопросу, чтобы на следующем заседании принять решение. Джереми сделал безразличный вид и, посмотрев на свои заметки, начал барабанить пальцами по столу. Он, как и я, знал, что отчет означает его падение. Если бы не мой взрывной характер, я бы со временем нашел разумный путь, как от него избавиться.

Когда обсуждение всех вопросов было закончено, я закрыл заседание и предложил Джереми поужинать вместе со мной и Розмари — мне хотелось посмотреть, как они будут себя вести. Джереми, по-видимому, ничего не заподозрил, хотя колебался, но я блефовал, утверждая, что не совсем понимаю его предложение о новом выпуске акций, и доказывал, что жена тоже должна знать об этом, — и он согласился. Когда я позвонил Розмари и сказал, что Джереми будет у нас ужинать, она приняла эту идею еще более холодно, чем он.

— Быть может, вам лучше пойти вместе в ресторан, — сказала она. — Джереми расскажет тебе обо всем, что произошло за время твоего отсутствия. — Я чуть было не расхохотался. — Кроме того, наш холодильник почти пуст.

Я сказал, что беспокоюсь отнюдь не о еде.

Джереми опоздал, что было для него не характерно. Когда он вошел в столовую, я уже поставил на стол виски и содовую, которые он любил. Должен сказать, что его поведение за столом оставалось безупречным, чего нельзя было сказать о Розмари.

Мы перешли в гостиную, чтобы выпить кофе, и — в отличие от заседания правления — я поставил перед Джереми вопрос ребром.

— Почему ты так скоропалительно решил продвигать новый выпуск акций? — спросил я его. — Ты ведь понимаешь: это приведет к тому, что контроль над компанией ускользнет из моих с Розмари рук. И разве ты не видишь, что тогда компания в скором времени перейдет в другие руки?

Он попытался отделаться пошлыми фразами:

— Это в интересах компании, Ричард. Ты должен был это понять, как только компания начала расширяться. Сейчас это уже не семейная фирма. Со временем ты поймешь, что новый выпуск акций является наиболее разумным курсом как для вас обоих, так и для акционеров.

«Интересно было бы знать, каких акционеров он имеет в виду», — подумал я.

Я удивился, когда Розмари встала на его защиту, обнаружив замечательное знание всех деталей нового выпуска акций. Слушая ее, Джереми нахмурился — он, видимо, хотел ей сказать, что она делает это напрасно. В самом деле Розмари выдвигала такие обоснованные аргументы, каких от нее нельзя было ожидать, потому что раньше она не проявляла никакого интереса к делам компании. И вот когда она повернулась ко мне и сказала: «Мы должны подумать о нашем будущем, дорогой», мое терпение лопнуло.

Йоркширцы известны своей грубоватой прямотой, и мой следующий вопрос соответствовал этой репутации:

— А вы случайно не валялись в одной постели?

Лицо Розмари стало малиновым, а Джереми громко захохотал и сказал:

— Мне кажется, Ричард, ты слишком много выпил.

— Ни капли, — сказал я. — Трезв, как судья. И был таким же, когда прошлой ночью увидел твою машину на стоянке перед домом и свет в окне спальни.

Впервые после нашей встречи я послал Джереми в нокаут, хотя всего лишь на мгновение. Он начал барабанить пальцами по стеклянному столику.

— Я только объяснял Розмари, как новый выпуск акций скажется на ее интересах… — Он по-прежнему барабанил пальцами. — Не более того, что требуется законом о фондовой бирже.

— Неужели закон требует, чтобы эти объяснения происходили в постели?

— Перестань говорить глупости, — сказал Джереми. — Я провел ночь в отеле «Королева». Позвони управляющему, — он протянул мне телефон. — Он подтвердит, что я останавливался в своем обычном номере.

— Конечно, подтвердит, — сказал я. — Но он также подтвердит, что это я провел ночь в твоем обычном номере.

В комнате вдруг стало очень тихо. Я достал из кармана пиджака ключ от его номера в «Королеве» и бросил его на столик перед ним. Джереми вскочил как ужаленный.

Я не спеша поднялся из кресла и, смотря ему в лицо, ждал, какую фразу он произнесет.

— Все по твоей вине, проклятый дурак, — заикаясь проговорил он. — Ты должен был в первую очередь больше интересоваться Розмари, а не болтаться все время по Европе. Неудивительно, что ты рискуешь потерять компанию.

Забавно: не сам факт, что Джереми спал с моей женой, а то, что он с таким высокомерием собирался завладеть моей компанией, заставило меня сцепиться с ним. Не ответив, я шагнул вперед и ударил его кулаком в тщательно выбритый подбородок. Я был на пять сантиметров ниже ростом, но двадцать лет общался с водителями грузовиков и еще не забыл, как двинуть кулаком в челюсть. Джереми качнулся вперед, потом назад и рухнул передо мной, ударившись правым виском о край стола. Его рюмка упала на пол и разбилась. Он лежал на ковре неподвижно, кровь из виска капала на пол.