За что и как убили Сталина и Берию - Юрий Игнатьевич Мухин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чтобы вы поняли, насколько в авиации тех времен была высока плотность боевых генералов-авиаторов без должности, напомню, что на тот момент (имея уже звание Главного маршала авиации) А.Е. Голованов окончил Академию Генерального штаба, затем курсы «Выстрел», но никакой должности так и не получил, уволившись в 1953 г. из армии в возрасте 49 лет.
Батицкий в авиации был как собака на заборе, причем, в ВВС его очень не любили за тупую мелочную придирчивость. Лучший ас Корейской войны Е. Пепеляев в своих мемуарах «Миги против сейбров» рассказывал, что Батицкий выговаривал летчикам за ношение шелковых платков на шее, которые они носили во избежание потертостей при вращении головой в воздушном бою. Требовал, что бы снимали их и не нарушали «форму одежды». Такой вот был «специалист» в ВВС.
Какие были перспективы роста в авиации у пехотинца Батицкого, который уже 10 лет застрял на звании генерал-майора, хотя и в Москве? Думаю, что никаких, и думаю, что у Батицкого по этой причине были особые основания не любить Берию.
Вот тут обращает на себя внимание такой момент. Ведь Москаленко действовал втайне от своего непосредственного начальника – командующего Московским военным округом, поэтому он мог привлечь к операции по «аресту» Берии только непосредственно подчиненных себе офицеров. Выше я уже приводил цитату из его воспоминаний, в которой он пишет, что даже в Кремль после «ареста» Берии были привезены 30 офицеров, и все – из штаба ПВО. Это естественно, кто бы в других родах войск и военных учреждениях стал выполнять его приказы в таком деле?
Но что касается формирования группы для «ареста» Берии, то Москаленко пишет так:
«Нажатием кнопки электрического сигнала я тут же вызвал офицера для особых поручений майора В.И. Юферева, начальника штаба генерал-майора А. И. Баксова, начальника Политуправления полковника Зуба И. Г. и сказал им – надо ехать в Кремль, взяв с собой оружие, но так как его ни у кого не было, то я вызвал коменданта штаба майора М.Г. Хижняка и приказал ему принести и выдать пистолеты и патроны. Так как группа была маленькая, то я позвонил начальнику штаба ВВС (бывшему начальнику штаба Московского округа ПВО) генерал-майору П. Ф. Батицкому и предложил ему прибыть ко мне, имея с собой оружие».
То есть Батицкий каким-то образом у себя в штабе ВВС получил оружие, бросил службу и прибыл к Москаленко в качестве добровольца. Если бы это было в США, то можно было бы написать, что крестный отец (Москаленко) вызвал из Сицилии специалиста-киллера (Батицкого).
Случайно ли Батицкий попал в эту команду? У Москаленко под рукой было почти 35 офицеров, зачем ему еще и Батицкий? Не потому ли, что из этих 35 никто бы не нажал на курок в той обстановке, в которой Хрущев требовал на него нажать?
И потом. Если Берия был убит случайно, то тогда и Москаленко, и Батицкий идиоты, которым нельзя поручить ответственное дело. В этом случае их если и не наказали бы, то уж во всяком случае не награждали.
А здесь награды посыпались, да какие! У Москаленко все же хватило ума отклонить звезды Героев себе и Батицкому сразу же после убийства, но генерал-полковник Москаленко, 10 лет сидевший в этом звании, немедленно принял звание генерала армии и должность командующего Московским военным округом, в 1955 г. он становится маршалом, а генерал-майор Батицкий сходу схватил звание генерал-полковника (!) и должность командующего ПВО этого округа.
За ошибки так не награждают![15]
Москаленко начал расти вверх и в должностях, как на дрожжах, но еще быстрее росла наглость Москаленко, причем так, что даже Хрущев в мемуарах вынужден был на нее пожаловаться. Он вспоминал:
«Когда в 1957 г. обсуждался вопрос о пресечении попытки Жукова организовать военный путч с целью захвата власти в руки военной хунты, то Москаленко активно выступал с обвинениями в адрес Жукова. Уже не на общем заседании Пленума ЦК КПСС, а в более узком кругу лиц, когда Москаленко со страстью обвинял Жукова за поползновение к захвату власти, а Жуков с его солдатской грубостью, с его солдатской прямотой (а я верю Жукову, что он сказал правду) бросил ему: «Что ты меня обвиняешь? Ты же сам не раз мне говорил: чего смотришь? Бери власть в свои руки, бери!».
Когда я услышал это, то был поражен. Такого я никак не ожидал от Москаленко. Жукову не было смысла лгать. Да и Москаленко никак не смог парировать такое серьезное обвинение, фактически в государственной измене. Когда я рассказал об этом Малиновскому, Малиновский по собственной инициативе внес предложение об освобождении Москаленко от занимаемых постов.
Но я сказал: «Родион Яковлевич, вряд ли нужно так поступать. Это же Москаленко! Если будет нормальная обстановка (а я был уверен, что она нормализуется), то Москаленко станет честно выполнять свои обязанности». Малиновский посмотрел на меня с каким-то удивлением. В его взгляде читалось удивление потому, что то, что сказал Жуков и не отрицал Москаленко, – подсудное дело. Заговор! А я сказал тогда членам Президиума ЦК: «Давайте не будем сейчас следовать государственному принципу, хотя следовало бы провести следствие и судить Москаленко. Надо принять во внимание ту роль, которую он сыграл при аресте Берии, когда мы прибегли к его помощи, и он честно выполнил все, что ему поручили. Поэтому давайте простим ему данный эпизод».
Это я рассказал, чтобы показать, кто есть Москаленко».
Заметьте, Хрущев был вынужден простить Москаленко даже участие в заговоре против себя! Да разве имел бы Москаленко над Хрущевым такую власть, пусть бы арестовал даже не Берию, а самого Сатану в преисподней?
* * *
Итак, мы видим, что энергичная деятельность Берии по устранению партноменклатуры КПСС от власти и оставление всей полноты власти только у Советов не могла привлечь к нему симпатии большинства партноменклатуры, да и среди других слоев высшего чиновничества СССР сторонников у него было, видимо, немного.
Но мы также видим, что Хрущев помимо коллективного страха имел более веские причины не просто удалить Берию от власти, но и закрыть ему рот навсегда. И невозможно объяснить этот страх чем-то другим, кроме личного и непосредственного участия Хрущева в убийстве Сталина и понимания им того, что Берия уже близок к раскрытию этого убийства.
Итоги расследования
