Девять жизней Рода - Casperdog

- Иди сюда. – Ольга, встав с кресла, позволила мне сесть, затем без разрешения села мне на колени и, взяв бумаги, показала то, на что я не обратил внимание. Начала со второго листа.

- Обрати внимание на минусы. Если их учитывать как заглавные буквы нового слова, то Ольгапуть превращаются в два слова, поскольку и под первым и под шестым именно минусы. Ольга путь. Алекс воля, а творец сила. Как поняла после занятий с Дмитрием, твой феникс, квазиорганизм, называется творцом. Так?

- И что из этого следует? – Вот честно, не понимал о чём толкует девушка. - Как нам может это помочь?

- Как? – Ольга вновь окинула меня странным взглядом. – Саша, ты тормозишь. Содержание первого листа тебе ни о чём не говорит?

- Александр Галицкий. Даже если пропустить ошибку в фамилии, кто такая Екатерина? Здесь с таким именем знакомых женщин нет.

- Есть, Саша. – Ольга, положив записи на стол, ловко соскочила с моих колен и подошла к окну. – Ольга… это имя, которое я сама себе придумала ещё в детстве. Тогда… - девушка тяжело вздохнула… – когда оказалась в подвале среди чужих людей. Мне казалось, что назовись иначе, меня отпустят. Подумают, что ошиблись.

- «Охренеть. Значит она не только не Сератовна, а Александровна, так ещё и не Ольга, а Екатерина? Интересно, что я узнаю ещё через пару дней? Фамилию знаю – моего отца».

- Папа не стал со мной спорить. – Ольга продолжала говорить. Не оборачивалась, смотрела в окно. - Прости, Саша, но Николай Сергеевич и мне отец. Не родной, конечно, но именно он воспитал меня и вырастил. Кроме любви, нежности и заботы я ничего от него не получала. За все годы жизни он единственный раз на меня повысил голос, да и только тогда, когда я пришла домой под утро с запахом алкоголя, потому что всем классом отмечали окончание школы... Он отдал мне всё, что не мог дать тебе… К тому же я девочка, а отец всегда хотел двух детей.

Я встал и, подойдя к Ольге, обнял, прижал к себе.

- Скажи, и как мне к тебе теперь обращаться?

- Знаешь, Саша, Катя хоть и не умерла физической смертью ТОГДА, в детстве, но вместо неё родилась Ольга. По всем документам я Ольга Сератовна Заварзина, поэтому ничего не будем менять.

- Как скажешь. Ты… ладно, оставим эту тему. Можно вопрос? Точнее, два?

- Почему отец меня называет Ольгой? – догадалась девушка. – Так мы, когда после анализа ДНК подтвердилось наше родство с нынешним Императором, договорились, что я ничего менять не буду. Ни паспортные данные, ни в жизни. Он желал другого, но я настояла на своём.

- Оля, а твоя мама?

- Мама? Ту женщину я называю матерью, – девушка внезапно разозлилась. – Психически неуравновешенный человек, с которым говорить попросту невозможно. И не из-за моей пропажи она такой стала, а гораздо раньше. Цитирую. «Тонкая душевная натура. Художник от Бога. В её картинах любой из почитателей увидит комок обнаженных нервов и чувствами» - вот как о ней отзываются. Она художник, а по сути - откровенная психопатка, с которой только её муж и сын могут общаться. Ладно мне, можно сказать повезло, меня вырастил нормальный человек, но жаль братьев по отцу, которые так и не узнали что такое материнская нежность и любовь – их растили чужие люди – няни, воспитательницы, гувернёры. Знаешь, Саша, это не плохо – это страшно, когда рядом с тобой находится «тонкая душевная натура», для которой ты скорее помеха чем…

- Но когда стало известно, что ты жива, твоя мама… мать обрадовалась? – Зря я, не подумав, задал этот вопрос, потому что Оля засмеялась. Зло, холодно, даже издевательски.

- Когда я спустя многие годы пришла в дом, где провела детство, знаешь, что услышала в свой адрес? Что я не типаж Романовых, поэтому в наследство от неё не получу ни одной картины.

- Типаж Романовых?

- Она имела в виду, что на отца совсем не похожа, отсюда и вывод. Да, чтобы потом не было дурацких вопросов с твой стороны, скажу, что Романов – мой настоящий отец. Говорю об этом, потому что были у некоторых сомнения, что Александр Валентинович мой родитель. Тест показал, что это именно так. Добавлю, сам отец сомневался в том, что я его дочь... И представь моё состояние, когда я, будучи взрослой, вернулась после встречи с Романовыми сюда, где меня обняли и… - Оля не смогла сдержать слёз, а потом и вовсе разрыдалась. Пришлось успокаивать, а потом, подхватив на руки, ходить по кабинету, укачивая словно ребёнка. И Оля, вот уж чего не ожидал, уснула… Отнёс девушку в спальню и, аккуратно уложив на кровать, прикрыв одеялом, тихо ушёл. Но направился не в кабинет, а на кухню. В голове царил сумбур и браться за серьёзное дело, не приведя в порядок мозги, было нельзя.

Посидел с полчаса, приводя голову в порядок и зашёл в ванную, что бы умыться, потом снял футболку и залез под душ – вода всегда успокаивает. Стал вытираться и вновь застыл сусликом, увидев в зеркале свою грудь. Вместо девяти кругов, олицетворяющих хаос, там… осталось пять. С чёткими границами, препятствиями, входами-выходами и у входа все те же два стилизованных человечка, держащихся сейчас за руки. Куда подевалось всё остальное, можно было только догадываться. Удивил последний, центральный круг, который не имел ни малейшего прохода – сплошная линия без намёка как попасть внутрь.

- Значит, мне предопределена Оля, - шепнул своему отражению в зеркале. – Непонятно только в чём. Стать попутчиком в жизни или только на время свершения того, что задумал сделать. Странная она всё- таки. Красивая – глаз не оторвать, но вместе с тем есть в неё что-то, что меня сдерживает от необдуманных поступков. Не её характер и напускное спокойствие. Это ладно, но через них пробиваются чувства, от которых меня бросает в дрожь. Если это любовь, то не приведи Господь испытать подобное, а если что-то другое? Для чего я Ольге? Вот то главное, в чём до сих пор так и