Рось квадратная, изначальная - Сергей Зайцев

– Что это было? – нервно спросил Воха Василиск, кое-что успевший разглядеть, и это кое-что ему весьма не понравилось. – Мне показалось, или…

В этот момент внизу вспыхнул яркий свет, и Воха осёкся. По зеркально гладкому полу осветившегося колодца, неожиданно для всех оказавшегося рядом – всего-то ещё ступенек на тридцать спуститься, – так вот, к центру, где стоял прозрачный стакан с прямыми стенками (точь-в-точь Портал в храмовнике), повизгивая и хлопая ладошками по дымящейся заднице, проскакал…

Воха вздрогнул, да и не только он один. Не показалось.

По сияющему отражёнными бликами полу, цокая копытцами и задрав вверх трубой, словно котяра, хвост с кисточкой, проскакал маленький, по колено человеку, субъект с рожками на макушке. Затем нырнул в стакан и исчез в короткой синеватой вспышке.

В колодце повисла мёртвая тишина.

Первым опомнился Бова Конструктор – недаром именно он был предводителем. Заговорив начальственным голосом, он хоть и не стряхнул наваждение с глаз людей, но заставил их немного прийти в себя.

– Так, включи-выключи, двигаемся дальше, как запланировано. Ничего особенного не случилось, анчутки, как и елсы, коих мы непременно увидим позже, нам ничуть не опасны и никакого вреда чинить нам не собираются.

– Это – анчутка? – не двигаясь с места, слабым голосом переспросил Воха, не просто побледнев, а даже позеленев, как лесная поганка.

– Ты же слышал, что Бова сказал, халваш-балваш, – Обормот привычно пихнул его локтем в бок, но ухмылка стражника на этот раз вышла какой-то неуверенной. – Никаких проблем.

– Что-то мне всё это не нравится, – безжизненным голосом проговорил Воха, впервые в своей жизни увидевший анчутку воочию – и картина эта прямо-таки сокрушила хрупкую, тонкую душу барда. – Что-то больше никуда я не хочу… Что-то худо мне…

– Надо было верить, когда я тебе гуторил, – проворчал дед, испугавшийся куда меньше остальных (Бова и Благуша не в счёт, о них отдельный разговор).

– А где же статуя Олдя Великого и Двуликого? – изумлённо воскликнул Косьма Тихий, в котором дисциплинированный ум ученика Бовы, заметивший несоответствие между ожидаемым и увиденным, подавил мелкоплавающий человеческий страх горячим исследовательским любопытством. – Дно-то чистое, только Портал и видать.

– Видимо, ещё глубже ушла, – спокойно пожал плечами Благуша, словно он видывал такое каждый день. – Это уже не важно.

– Что-то худо мне, – продолжал твердить Воха, вцепившись в перильца побелевшими от мёртвой хватки пальцами.

– Обормот, приведи там его в чувство, – недовольно бросил Бова Конструктор.

Не дожидаясь результатов, настоятель продолжил спуск по лестнице, увлекая за собой тех, кто был способен двигаться, а кроме Вохи двигаться способны были все…

Поправка: когда голова Вохи мотнулась из стороны в сторону от дружеской, но весьма увесистой пощёчины стражника, он тоже обрёл способность мыслить и действовать, после чего манг бесцеремонно стащил его к остальным, уже столпившимся возле Портала.

Дождавшись, когда вся команда собралась вокруг него, Бова окинул людей суровым взглядом и молвил:

– А теперь выполняйте то, включи-выключи, что я вам скажу. Впредь – никакого шума, никаких лишних разговоров, никаких лишних движений. Ничему не удивляться, ничего не бояться. И – чёткое выполнение моих приказов. Чёткое и незамедлительное, включи-выключи. Забравшись в святая святых Универсума – в его Центр Управления, мы всё равно что на лезвие ножа ступаем. Но ежели будете слушаться меня, все живы останемся. Всем понятно?

Кто кивнул в ответ, кто просто промолчал. Дошло. Лишь осоловелый взгляд Вохи Василиска, которого заботливо поддерживал под руку Обормот, показывал, что происходящее воспринимается им не совсем адекватно. Очень уж нежная нервная система оказалась у барда. Но не оставлять же его здесь, пока сам не придёт в чувство?

– Кстати, – добавил Бова, сдвинув и без того нахмуренные брови чуть сильнее, – Благушу слушаться так же, как меня самого. А теперь – за мной!

И, проигнорировав слегка озадаченный взгляд слава, первым шагнул в Портал.

Глава тридцатая,

о том, как была встречена экспедиция внизу и, главное, кем встречена

Неизвестно, почему так получается, но находишь всегда то, чего не искал!

Минута прошла сквозь Портал четвёртой, и едва у неё перед глазами возникли очертания какого-то огромного помещения, как чьи-то сильные руки подхватили её с обеих сторон, приподняли над полом и куда-то потащили. Не успев сориентироваться и что-либо понять, девица рванулась из чужой хватки раненой птицей, намереваясь применить самые зубодробительные приёмы из школы «Головач», коим была обучена в Храме Света, но тут её снова поставили на ноги, а приглушённый голос Бовы, раздавшийся чуть ли не над ухом, успокоил её.

– Тихо, тихо, девица, это мы с Благушей оттащили тебя в сторонку, чтоб следующим появляться не мешала. Народу много, свалку устроите. Ну а здесь можешь и столбом постоять, осмотреться, пока все соберутся.

Только сейчас Минута разглядела, где они очутились. И как ни крепка была духом, а чуть сознание от нахлынувшего ужаса не потеряла. Только тот факт, что Бова с Благушей, невзирая ни на что, продолжают сохранять спокойствие, позволил ей усилием воли восстановить самообладание.

Вот что она увидела.

Во-первых, помещение, куда их перенёс Портал, напоминало по форме купол невообразимого диаметра и высоты. Таких помещений не было даже в огромном городе-храмовнике. Циклопические стены этого купола едва просматривались в смутной дымке, витавшей в вышине.

Во-вторых… Всё дело было именно в этом «во-вторых».

Всё пространство под куполом разделял длиннющий коридор шириной шагов в тридцать, в середину которого и выбрасывал Портал людей Бовы одного за другим. И всё бы ничего, если бы стены этого коридора не были живыми. Да-да, они были живыми и состояли из бесконечных шеренг устрашающих созданий самого разнообразного вида. В первых рядах с обеих сторон были выстроены анчутки – маленькие рогатики, один из которых, явно торопясь на это сборище, прошмыгнул как раз перед ними ещё в колодце. Сколько здесь их собралось? Несколько сотен? Тысяч? Рогатики были совсем нестрашные, пугало только их невероятное количество. Зато за ними стояли страсти посолиднее – рослые, плечистые дядьки, сплошь обросшие густым волосом, похожим на пёсий, с ног до головы. С рогами, хвостами и трезубцами в руках, понятное дело. Елсы собственной персоной.

«Вот и свиделась, – ошеломлённо подумала девица, чувствуя, как от абсурдности происходящего у неё кружится голова. – Свиделась сразу со всеми легендарными людскими страхами…»

Позади елсов, возвышаясь над ними, неподвижно торчали блестевшие полированным металлом головы и плечи железных феликсов – человекоподобных созданий-оборотней, пребывавших сейчас в своём «нелетучем» состоянии, без крыльев, зато с четырьмя вытянутыми вдоль туловищ по стойке «смирно» руками. Ещё дальше расположились чудища совсем неизвестного Минуте вида, о котором ей даже и слышать не приходилось. Ростом не уступавшие феликсам, чудища, казалось, состояли из одной громадной мясистой головы, взиравшей на мир круглыми, горящими зеленоватым фосфоресцирующим огнём глазами, промеж которых вместо носа торчал огромным птичий клюв. Туловищ у чудищ не было, и в пол упирались целых восемь ног, усыпанных многочисленными присосками, росшие сразу из головы. А уж позади всех этих живых, хотя и неподвижных сейчас шеренг страстей-мордастей, затмевая своими размерами всё и вся, высились ряды гигантских шаров, явно тех самых, из рассказа Безумного Проповедника. Высились, красуясь безупречно чёрными боками, не отражавшими ни единого блика, словно их поверхность поглощала сам свет.

В главном дедушко не приврал ни на ноготь, поняла Минута, заметив наконец, что Проповедник, бледный ликом, стоит рядом с ней и что-то неразборчиво бормочет в седые усы. Дед явно крепился, удерживаясь от паники, иначе давно бы хлопнулся в обморок, как тогда, при приземлении Дирижопля. Добрая сердцем Минута даже в такой момент нашла в себе силы посочувствовать ему.

Тем временем перемещаясь с помощью Портала, продолжали появляться люди Бовы Конструктора, который и в этой ситуации сумел проявить деловую хватку и распорядительность предводителя. Теперь остолбеневших новоприбывших, освобождая место для следующих, сноровисто оттаскивали в сторонку Ухарь с Пивенем, и весь процесс можно было описать тремя словами: хлоп, застыл – в сторону.

– Все, включи-выключи? – напряжённым тоном осведомился Бова, когда поток послушников наконец иссяк.

– Все, – сипло подтвердил Косьма Тихий, не отрывая ошалелого взгляда от неподвижных шеренг нечисти, похоже не собиравшейся предпринимать к ним никаких угрожающих действий, раз до сих пор этого не случилось.