Трудная задача. Сборник научно-фантастических произведений - Артур Порджес

— О, ты просто маленький гений! Научи и меня, Одетт!

Синьора Пеннисон, вся красная от волнения, изумляется.

— Представьте себе, она каждый раз угадывает!

Восторг был всеобщим, и только чувство собственного достоинства не позволило ангелам разразиться безудержным смехом.

Теперь Макнамара смело приступил ко второму рассказу.

«В траншее казаки ожидали приказа. Ровно в десять лейтенант Ильев скомандовал:

— Примкнуть штыки!

Минуту спустя могучие сыновья Дона с громкими криками пошли в атаку на врага. Грохотали орудия, винтовочные залпы слились в один сплошной гул.

— Ребята, жаркий будет танец, — крикнул майор Воссилов.

Тем временем из вражеских траншей, словно туча саранчи, поднялись японские солдаты. Еще миг — и начнется рукопашная схватка. Внезапно бежавший впереди лейтенант Ильев споткнулся и упал. Он мгновенно вскочял, но лицо его побледнело.

Дети степей остановились все как один и сгрудились вокруг своего командира.

— Все в порядке, — улыбнулся лейтенант.

В нескольких шагах от них остановились и японцы. Один из офицеров спросил взволнованным голосом:

— Вы не ушиблись?

— Нет, спасибо, — ответил лейтенант Ильев.

Снова загрохотали орудия, и враги схватились врукопашную».

Трудно даже описать, с каким восторгом встретили ангелы второй рассказ Макнамары. И они так долго и настойчиво его упрашивали, что он в нарушение всех правил этого небесного состязания вынужден был рассказать третью историю.

«Это — одно из воспоминаний детства. Я жил в Геттингене. Был декабрь тысяча восемьсот семидесятого года. Мой отец и я приехали в академию, когда ее президент Мауст уже зачитывал имена участников Всемирного состязания математиков. Отец сразу пошел записываться, поручив меня заботам старинного друга нашей семьи госпожи Катет. От нее я узнал, что сторож академии старик Помбо выстрелом из пушки подает сигнал к началу этого исторического состязания. Попутно госпожа Катет рассказала мне один малоизвестный эпизод из жизни Помбо. Этот Помбо вот уже тридцать лет подряд стреляет из пушки, возвещая о наступлении полудня. Однажды он забыл дать залп. Тогда на следующий день он произвел выстрел за предыдущий день — и так до самой достопамятной пятницы декабря месяца года тысяча восемьсот семидесятого. И никто в Геттингене даже не заметил, что Помбо каждый раз дает орудийный залп днем позже.

Наконец все приготовления были окончены. И вот в присутствии принца Оттона и знаменитых писателей и ученых началось состязание.

— Один, два, три, четыре, пять…

В зале были слышны лишь голоса соревнующихся. К пяти часам счет перевалил за двадцать тысяч. Зрители распалялись все больше, и громким комментариям и пари не было конца.

В семь часов математик Аллен из Сорбонны без чувств свалился на пол. К восьми часам осталось всего семь участников этого благородного состязания.

— 36 747, 36 748, 36 749, 36 750.

В девять вечера Помбо зажег свечи. Зрители воспользовались этим, чтобы подкрепиться захваченной из дому едой.

— 40739, 40740, 40741.

Я смотрел на отца. Он весь взмок, но не сдавался. Госпожа Катет, поглаживая меня по голове, повторяла, словно припев: «Какой у тебя замечательный отец!»

А мне даже есть не хотелось.

Ровно в девять — первая неожиданность. Алгебраист Пулл закричал:

— Миллиард.

Все восторженно заохали; на миг воцарилась тишина; зрители затаили дыхание. И тут итальянец Винакки выкрикнул:

— Миллиард миллиардов миллиардов.

В зале раздались аплодисменты, но сразу же смолкли, едва президент Мауст сердито махнул рукой. Отец с видом превосходства огляделся вокруг, улыбнулся госпоже Катет и начал:

— Миллиард миллиардов миллиардов миллиардов миллиардов…

Зрители восторженно заревели:

— Да здравствует, ур-ра!

Госпожа Катет и я плакали от волнения.

— …миллиардов миллиардов миллиардов…

Президент Мауст, бледный как полотно, шептал отцу, дергая его за полы пиджака:

— Довольно, хватит, вам станет илохо.

Но отец неумолимо продолжал: «Миллиардов миллиардов миллиардов…» Постепенно голос его стал слабеть, он в последний раз еле слышно выдохнул: «…миллиардов», — и бессильно откинулся на спинку стула. Зрители, вскочив с мест, бешено хлопали в ладоши.

Принц Оттон подошел к отцу и уже хотел повесить ему на грудь медаль, как вдруг Джанни Винакки завопил: «Плюс один».

Толпа, ворвавшись на кафедру, с триумфом вынесла Джанни из зала.

Когда мы подъехали к дому, на пороге нас в сильнейшем волнении уже ждала мать. Накрапывал дождик. Отец, едва выбравшись из дилижанса, бросился в объятия моей матушки и, всхлипывая, прошептал:

— Скажи я «плюс два», победа осталась бы за мной».

Артур Кларк

НЕУВЯЗКА СО ВРЕМЕНЕМ

— Что и говорить, преступления на Марсе совершаются не часто, — не без сожаления заметил инспектор уголовной полиции Роулинго. — По сути дела из-за этого мне и приходится возвращаться в Скотланд-Ярд. Задержись я здесь подольше, и от моей былой квалификации не осталось бы и следа.

Мы сидели в главном смотровом зале космопорта на Фобосе и любовались залитыми солнцем зубчатыми скалами крохотной марсианской луны. Ракетный паром, доставивший нас с Марса, отошел минут десять назад и сейчас начинал головокружительное падение на шар цвета охры, парящий среди звезд. Через полчаса мы должны были подняться на борт лайнера, отправлявшегося на Землю — в мир, где большинство пассажиров никогда не бывали, хотя и называли его по традиции своей «родиной».

— Но все же, — продолжал инспектор, — иногда и на Марсе случаются происшествия, которые оживляют тамошнюю жизнь. Вы, мистер Маккар, занимаетесь продажей произведений искусства и, должно быть, слыхали о переполохе в Меридиан-Сити, происшедшем несколько месяцев назад?

— Что-то не припомню, — ответил полный смуглый человечек, которого я было принял за возвращающегося на Землю туриста.

Инспектор, по-видимому, успел ознакомиться со списком пассажиров, отбывающих с очередным рейсом.

«Интересно, много ли ему удалось разузнать обо мне», — подумал я и попытался внушить себе, что совесть моя — гм! — достаточно чиста. В конце концов каждый что-нибудь да провозит через марсианскую таможню.

— Мы старались не поднимать шума, — произнес инспектор, — но в делах такого рода огласка неизбежна. А случилось вот что: вор, специализирующийся на ограблении ювелирных магазинов, прибыл с Земли, чтобы похитить величайшее сокровище музея в Меридиан-Сити — богиню Сирен.