Янтарный Меч 2 - Ян Фэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эке был надеждой и гордостью этих наемников с младых лет, и его уход от сильно опечалил командира Макарова. Тот хотел его вернуть, остальные не хотели, чтобы его наказали: очевидно было, что юношу любили и ценили все.
От мыслей об Эке сердце Капо смягчилось, а Брэндель показался кем-то знакомым, так что подошел к нему он уже чуть более расслабленно.
Благодарен за помощь, прошу звать меня Капо. Могу я узнать ваше имя, сэр? – уточнил он.
Брэндель, не будем расшаркиваться, – Брэндель тоже его изучал.
Глаза ветерана-наемника были скорее пепельного цвета, а постоянно сведенные брови, казалось, указывали на нескончаемые проблемы. Все это сочеталось с седыми волосами до плеч и длинными пальцами, которые, если бы не мозоли, могли быть руками пианиста, делая его весьма привлекательным человеком средних лет.
Брэндель даже позавидовал: он и сам был ничего, но зрелости и умудренности опытом Капо ему не хватало.
«Похоже, эти наемники – далеко не середнячки. Интересно, что это за отряд, явно должны быть известны в южном регионе: на одежде опознавательных знаков нет… Может, узнать их миссию – пойму больше…».
Том 2 Глава 65
Янтарный меч – том 2 глава 65
Глава 65 – Кодекс наемника
Брэнделю вся подноготная игры была известна от и до, и тогда как понимание Амандины ограничивалось книгами, Брэндель был старожилом. И пусть капитан не дрался в полную силу, молодой человек Брэндель точно оценил его полную силу.
«Где-то Серебряный ранг, средний диапазон. На таком уровне он может сравниться с капитаном Белогривой кавалерии, почти что ровня командиру. Эту группу наемников точно нельзя недооценивать».
И все же Лето и остальные наемники из его группы по сути ушли на покой, но все более-менее остались середнячками Железного ранга, не уступая этой группе, которая была сейчас на пике силы.
Он несколько раз подступался к Лето с расспросами об их прошлом, но тот не хотел много говорить об этом.
Капо, тоже наблюдавший за Брэнделем, почувствовал, как в сердце вползает странное чувство. Инстинкты у него были почти врожденные, и глядя в немигающие черные глаза, наемнику на секунду показалось, что только что закончившейся стычки и не было вовсе. Побывав во многих местах и повстречав множество важных людей – ауинской знати, великих купцов, жителей пустынных земель и даже парочку таинственных волшебников – он все же не смог припомнить никого подобного. Молодой человек излучал уверенность, а легкая полуулыбка будто говорила, что все у него под контролем. Полный силы взгляд, будто всезнающий.
На мгновение ветеран-наемник почувствовал, будто молодой человек видит все его секреты насквозь. Нахмурившись, он встряхнул головой, пытаясь избавиться от странного ощущения, пока оно не отразилось у него во взгляде. Капо даже не осознал, насколько его инстинкты правдивы, ведь Брэндель видел все, просто присмотревшись подольше к любому.
В эту эпоху, помимо Капо, с рандонианской защитой были знакомы немногие. Сам он выучил эту технику еще юношей, и даже мысль о том, что столь молодому человеку о ней известно, казалась абсурдом, если он, конечно, не являлся великим мастером-мечником.
Заметил он и девушек-спутниц Брэнделя.
«Судя по одежде, они из Бругласа… Жители Гринуара одеваются похоже, и от горцев весьма отличаются».
Капо хотел все это обсудить, но Брэндель перехватил инициативу.
Я так понимаю, ваши наемники не из этой деревни? – Брэндель намеренно не смотрел Капо в глаза, переведя взгляд на наемников позади него.
Амандина и Ромайнэ тихо стояли позади по обе стороны от него. Знаний Амандины о политическмй этикете хватало, чтобы понять, что сейчас не время для ее речей, а Ромайнэ, следуя инстинкту торговца, просто послушно моргала.
Капо без выражения поглядел на него некоторое время.
Да, а вы сами?
Мы проходим мимо Шабли несколько раз в год. Пусть мы и не местные, нам тут по крайне мере многое знакомо. И вот что удивительно, откуда вдруг в Шабли такое скопление туристов, – сквозь зубы соврал Брэндель, – до этого происшествия даже и не понял, что вы все наемники.
Глаза Амандины у него за спиной вспыхнули, но выражения лица она не изменила. Ромайнэ слушала с улыбкой, решив, что Брэндель не врет, и раздувшись от важности, наслаждалась своей профессиональной догадливостью.
Должно быть, приняли приглашение усмирить ящеров-бандитов, – спокойно и складно продолжил Брэндель, не моргнув и глазом.
Ветеран-наемник таким ответом удовлетворился – эта проблема ни для кого не была секретом – но настороженность все же сохранил, решив больше бандитов не обсуждать.
Значит, проходите через Шабли несколько раз в год? Должно быть, купцы? Если группа наемников может быть чем-то полезна – обращайтесь, обслужим по высшему разряду.
Во время этой речи он успел оглянуться назад и развернуться, после чего снова заговорил:
А сейчас прошу меня простить. У нас тут небольшая внутренняя проблема, и, боюсь, вынужден уйти прямо сейчас. Будет время – могу выступить от имени командира и принять вас в лагере в любое удобное время.
Брэндель улыбнулся: Капо был очевидно раздражен напрасной потерей времени и жаждал направиться на поиски сбежавшего юноши. Притворившись, что не видит за словами собеседника никакого скрытого смысла, он многозначительно высказался:
Ясно.
Но немедленно добавил:
Должно быть, совпадение.
Капо был уже готов уйти, но услышав эти слова, притормозил:
Что?
Вот в чем дело, – улыбнувшись, продолжил Брэндель, – честно говоря, в этот раз я здесь не по делам. Ищу тут одну вещицу…
Капо нахмурился и замер.
Что ищем?
Всего лишь каменную плиту с древним текстом. Конкретно та, что мне нужна, находится в развалинах Баэрна, и написано там про происшествие из истории Серебряных эльфов. Насколько вам известно, бандиты заняли руины где-то год назад, – продолжил Брэндель ровно, будто на самом деле наблюдал за теми событиями.
Я прибыл в Шабли три месяца назад посмотреть, что здесь с ящерами, и привел группу наемников, чтобы выкрасть эту скрижаль, но не ожидал встретить сэра Капо с его наемниками.
Капо был поражен:
То есть…
Брэндель немедленно кивнул:
Чтобы не ссориться, предлагаю воспользоваться правилом 314 Кодекса наемников. На время мои люди присоединяются к вашим, при условии, что нашей жизни ничто