Проклятье на последнем вздохе или Underground - Елена Гладышева

— Выполняем свой интернациональный долг! — громко, но тупо отвечала ему рота.

— «Духи» только из автоматов стреляют, — пронеслось в голове у Максима. — Гранатомёты и миномёты берегут. Значит сегодня пойдёт наша колонна. И откуда они первыми об этом узнают?

Стало ещё светлее. И моджахеды, отстреливаясь, начали отходить в свой горный кишлак, где днём все они были мирными жителями, которых русским солдатам трогать было нельзя, а ночью доставали свои автоматы и патроны и опять нападали на русские колонны и посты.

— Аллах, Акбар! — Русские, которых они поначалу встречали с цветами, теперь их очень раздражали. Ведь по проведённой ЦРУ дезинформации русские иноверцы пришли убивать мусульман.

Максим попал в душмана, потерявшего при передислокации бдительность. Он видел, как «дух» выронил автомат и, схватившись руками за живот, начал медленно падать на колени. Рядом с ним открытым оказался ещё один. Максим передёрнул затвор, но выстрела не последовало. У него закончились патроны.

Всего несколько секунд нужно было, что бы сменить рожок с патронами, но их у него не осталось. Вражеская автоматная очередь страшной болью полоснула Максима по груди. Через мгновение эта боль стала сладкой.

Из — за гор лениво выползало красное Афганское солнце, такое нещадное днём и такое нужное сейчас. «Духи» быстро исчезли. Они знали каждую расщелину в этих горах. Это была их земля. Поэтому за всю историю Афганистана его так никто и не смог победить.

Чуть позже на окраине кишлака появится ещё одна могила, обозначенная зелёным флагом — могила моджахеда, душа которого достойна рая. Он сегодня ночью приходил за Максимом и часовым.

Вскоре Татьяна получила похоронку на мужа, а потом и груз двести — запаянный цинковый гроб с, закрашенным изнутри, маленьким окошечком.

А ещё через неделю пришло запоздавшее письмо от Максима. Оно и заставило Таню не поверить в смерть мужа. Ведь многие тогда хоронили не своих, в суматохе боёв отправленных по чужим адресам.

А потом некоторые «погибшие» и пропавшие без вести, возвращались домой, кто сам, а кто через «Красный крест». Кто контужеными, а кто и калеками.

9

Рита чуть приоткрыла глаза. За окном еле брезжил рассвет.

За стеной скрипнула кровать. Видно мать, задыхаясь во сне, повернулась в кровати. Егорка спал, сладко посапывая. Вечером Рита долго не могла уложить его спать, а теперь вот и самой не спится.

— Не буду вставать, — решила она. — А то Егора разбужу.

Рита зажмурилась, повернулась лицом к стене и уже начала забываться сном, как вдруг какая — то сила резко подбросила, её, ставшее почти невесомым, тело к потолку, затем развернула её и Рита полетела под самым потолком вперёд ногами к стене, у которой стоял сервант, полагая, что она сходит с ума!

— Сейчас ноги сломаю! — в ужасе успела подумать она, но тут же остановилась, не долетев до стены.

Рита на время зависла в воздухе, затем опять развернулась, полетела обратно и рухнула на свой диван.

Она открыла глаза и оглядела комнату, чувствуя внезапно охвативший её страх. Ей очень хотелось вскочить и выбежать из дома, но её тяжёлое, скованное страхом, тело не слушалось. Она не могла даже закричать, потому, что от страха у неё отнялся язык. Только в груди бешено колотилось испуганное сердце, болезненно отдаваясь в ушах.

— Что это было? — силилась понять она. — И не во сне. Ужас какой!

Уже рассвело, а Рита лежала, боясь пошевелиться и закрыть глаза. Наконец, собрав в кулак всю свою волю, она заставила себя подняться. Кости были целы. Совершенно обессиленная, она, пошатываясь как пьяная, вышла на террасу. Пол под босыми ногами был холодным. Во рту пересохло и не чем было заглотить, вставший в горле ком.

Утренний, прохладный воздух привёл её в чувство. Всё ещё испытывая жуткий страх, Рита, накрывшись курткой, сжалась комочком на стареньком диване, стоявшем на терраске. Возвращаться в дом не хотелось. Ноги туда не шли. Тело трясло мелкой дрожью, а в голове гулял сквозняк.

Но всё же её сморило, или она забылась. Потом рассказала обо всём удивленной матери, обнаружившей её спящей на холодной терраске.

— Ты только об этом больше никому не рассказывай, — осторожно посоветовала ей мать. — Мало ли что причудилось. А то подумают, что ты с головой не дружишь!

Анна осторожно погладила Риту по голове, опасаясь, что не дай бог, будут необходимы более серьёзные меры, чем это простое поглаживание. Ещё работу потеряет! Завод — то у них оборонный, там чудных не держат!

Рита и сама не поверила бы никому, если бы ей кто — то рассказал, что такое может быть на самом деле.

— А может ты на ночь плотно поела? Когда с вечера переешь, то ночью кошмары сняться! — недоумевала Анна, со страхом глядя в лицо дочери, полное боли и страдания.

— Да, на меня это так похоже! — Рита с тоской оглядела в зеркале свою худенькую, как у девочки, фигурку.

Вообще — то эта стена, к которой, как ты говоришь, под потолком летела, не хорошая, а скорее аномальная зона и очень много странного около неё происходит. Возле неё во дворе во время свадьбы деда Сашу убили, да и бабушкина кровать, на которой она умерла здесь стояла.

Это потом мы сюда сервант поставили, — рассказывала Анна, окропляя злополучную стену святой водой, а заодно и Ритин диван: — Свят, свят, свят! Господи, спаси и сохрани!

Рита, хотя и знала, что всё это ей не причудилось, спорить с матерью не стала, а постаралась со временем выкинуть весь этот бред из головы. Хотя при каждом воспоминании она ещё долго продолжала содрогаться. Даже подметать пол в комнате ей было страшно. А взглянув на сервант, она заметила, что секундная стрелка на будильнике несколько секунд шла в обратную сторону.

Рита в страхе хотела было позвать мать, но тут в комнату за игрушкой забежал Егор, а его она пугать совсем не хотела.

— Свят, свят, свят! — повторила теперь уже она, трижды перекрестившись.

10

Народу в ГУМе, как и в каждый выходной день, было много. А к обувным отделам просто не пробиться, хотя из импортной обуви в продаже была лишь чехословацкая.

Бестолково потолкавшись в очередях, Наташа всего лишь отметила, что таких туфель, которые она хотела купить, в этом универмаге нет.

— И где только люди что берут? — начала она раздражаться, но потом решила сходить в ЦУМ. Это не далеко. — Может там повезёт?

Проходя по первому этажу ГУМа как выходу, Наташа обратила внимание на супружескую пару, громко разговаривавшую возле фонтана.

— Поехали домой, а то вдруг мать одна с Алёнкой не справляется! — беспокоился симпатичный молодой мужчина.