Холодная война: политики, полководцы, разведчики - Леонид Млечин

Руководителем восточногерманского комсомола был Эрих Хонеккер, который со временем возглавит ГДР. Его жена Марго работала вместе с ним. На митингах ей поручали зачитывать обращение к советскому вождю:

— Дорогой Иосиф Виссарионович Сталин! Мы заверяем вас, что, не жалея сил, станем защищать Советский Союз, нашу родину и мир от преступных действий американских и немецких империалистов. Слава великому Советскому Союзу! Слава лучшему другу немецкого народа, другу всей молодежи великому Сталину!

Руководили Восточной Германией трое — президент Вильгельм Пик, глава правительства Отто Гротеволь и первый секретарь ЦК партии Вальтер Ульбрихт. Президент Пик болел и в основном представительствовал. Премьер Гротеволь, как бывший социал-демократ, пользовался лишь ограниченной поддержкой аппарата. Реальная власть концентрировалась в руках хозяина партии Ульбрихта.

Вальтер Ульбрихт родился 1 июля 1893 года в Лейпциге. Отец — портной, мать воспитывала троих детей. Родители были социал-демократами, и Вальтер в девятнадцать лет вступил в социал-демократическую партию. В 1915 году его призвали в кайзеровскую армию. Он был противником империалистической войны и дезертировал, его поймали и посадили. После крушения монархии он присоединился к компартии, созданной в 1919 году, и стал профессиональным партработником. В 1921 году получил первую должность с зарплатой — его избрали секретарем окружной организации КПГ в Большой Тюрингии. В 1928 году сделали депутатом рейхстага и членом политбюро. В ноябре 1929 года Ульбрихт стал партийным секретарем столичного района Берлин-Бранденбург.

В 1922 году он приезжал в Москву на четвертый конгресс Коминтерна и видел Ленина, что составляло предмет его особой гордости в послесталинские времена, когда никто из руководителей соцстран не мог этим похвастаться, даже Хрущев.

В октябре 1933 года Ульбрихт бежал за границу. Несколько лет работал среди коммунистов-эмигрантов в Париже, Праге и других городах. В 1937 году нацистские власти лишили его германского гражданства. В 1938 году он обосновался в Москве, вместе с другими иностранными коммунистами жил в гостинице «Люкс». Работал в Коминтерне, занимался пропагандой, направленной на немецкие войска.

4 и 7 июня 1945 года Сталин дважды беседовал с руководителями немецких коммунистов — Вильгельмом Пиком, Вальтером Ульбрихтом, Антоном Аккерманом и Густавом Соботткой, напутствовал их перед возвращением на родину. Тремя группами они отправились создавать новую Германию.

Десять человек по главе с Ульбрихтом на советском самолете — это был американский транспортный «Дуглас» — прилетели в разбомбленный Берлин. В советской зоне оккупации Пик, Гротеволь, Ульбрихт и другие руководители заняли роскошные виллы в районе Нидершёнгаузен. Весь квартал был огорожен и охранялся советскими солдатами. Вскоре в местечке Бернике создали партийный дом отдыха. Здесь ответственные работники проводили отпуска. Потом для высшего руководства открыли роскошный дом отдыха в Зеегофе. В ЦК новой номенклатуре выдавали пайки с продовольствием, сигаретами, спиртным и шоколадом — помимо продовольственных карточек.

Существовала конкуренция между коммунистами, которые в нацистские времена сидели в концлагерях, и коммунистами, которые прилетели вместе с Вальтером Ульбрихтом из Советского Союза. Став руководителем партии, на ключевые посты Ульбрихт расставлял своих людей, «местных» вытеснял из аппарата.

Коллеги отмечали его феноменальную память на имена, умение предвидеть повороты в партийной линии. Даже после тяжкого трудового дня он не чувствовал усталости. Он придавал большое значение мелочам и не стеснялся в создании собственного культа. Те, кто его знал близко, считали генерального секретаря бессердечным, холодным и грубым.

На встрече со Сталиным 18 декабря 1948 года Пик и Гротеволь говорили о политике и экономике. Ульбрихт же попросил у вождя разрешения проверить партию:

— Проверка в одном округе показала, что пятьдесят пять процентов членов партии — это кулаки. В партии состоят даже миллионеры, которые ведут американскую пропаганду. Можно провести осторожную очистку партии?

— Исключать хотите? — понимающе уточнил Сталин. — Придется исключать, но не советую центральному правлению брать на себя всю ответственность за это дело.

Формально Ульбрихт был лишь заместителем главы правительства, которое возглавлял Отто Гротеволь. Но уважение к Гротеволю было лишь на словах.

«Постепенно Вальтер Ульбрихт выходил в «вожди» и пытался поучать всех всему, — вспоминал советский верховный комиссар Владимир Семенов. — Я еще в 1949 году обратил внимание товарища Сталина на минусы в поведении Ульбрихта. Сталин согласился в частностях, но отметил преданность Ульбрихта…»

Вернувшись из Москвы в первых числах июня 1953 года, делегация из ГДР доложила политбюро ЦК СЕПГ, что в Советском Союзе грядут большие перемены.

— Курс изменится не только в отношении ГДР, — рассказывал Фред Эльснер. — Товарищу Ульбрихту трудно было примириться с новой линией, но он еще подтянется.

Вдохновленный беседами в Москве, Эльснер 9 июня выступил на заседании политбюро с большой речью:

— Два года я молчал, сегодня я намерен высказать все, что думал.

Он выступил против диктатуры Ульбрихта, против угодливости и страха в партии. Ульбрихт и советский верховный комиссар Владимир Семенов были ошарашены. Семенов с изумлением наблюдал за дискуссией и что-то лихорадочно писал, хотя протоколы всех заседаний посылались ему незамедлительно.

Завершая заседание, Семенов сказал, обращаясь к Ульбрихту:

— Да, товарищ Ульбрихт, мне кажется, вам следует сделать серьезные выводы из этой очень основательной критики в ваш адрес со стороны политбюро.

Казалось, что дни генерального секретаря сочтены.

Восточные немцы чувствовали, что власть в смятении. По указанию Москвы вожди ГДР признали некоторые ошибки. Крестьянам, которые ушли на Запад, разрешили вернуться на свои земли. Те, кто по политическим мотивам был лишен продовольственных карточек, могли вновь их получать. Обещали снизить стоимость проезда на трамвае и отменить повышение цен на продовольствие. Школьники, исключенные по причине чуждого социального происхождения, получили право вернуться за парты. Восточные немцы шептались: раз наши руководители признали свои ошибки, почему же они просто не уходят в отставку?

И вдруг в мае 1953 года на пленуме ЦК партии, созванном по случаю 135-летия со дня рождения Карла Маркса, было решено на десять процентов поднять нормы выработки. Это стало последней каплей.