Повелитель Огня - Александр Бабицкий

— Всё готово.

Пришлось возвращаться за лошадьми и уже с ними снова подниматься к терему.

— Идёмте за мной, — пригласил Керилин и шагнул внутрь. Эльф повёл людей через большой зал, где на возвышении лежала Алисия. Цветы, окружавшие её вчера, сейчас были убраны, пустые вазы расставлены вдоль прозрачных стен. Лейрус, шедший сразу за Керилином, остановился у тела возлюбленной, пропуская товарищей вперёд. Медленно, словно стараясь через пальцы впитать в себя всё, что потом превратится в воспоминания о любви, Нерождённый погладил волосы Алисии. Круто повернувшись, он с каменным лицом догнал остальных, ожидающих его на пороге другой комнаты. Эта комната был тёмной, здесь не было светящихся шаров, в изобилии разбросанных по любому эльфийскому жилищу; помещение освещалось большим сияющим проёмом, свет которого был настолько ослепителен, что невозможно было разглядеть, из чего же эта дверь изготовлена. Лошади недоверчиво зафыркали, люди тоже с опасливым изумлением смотрели на большое пятно света на фоне тёмной стены.

— Всё готово? — обратился к Керилину Зихий.

— Всё, — заверил эльф.

— Тогда вперёд, — мрачным голосом сказал Лейрус и, протиснувшись из-за спин друзей двинулся к сияющему проходу.

— Подождите, а как этой двери станет известно, куда нас отправлять? — спросил Древославный.

— Не волнуйся, я уже всё сделал, — ответил Керилин.

— Так я и не волнуюсь… А кто тут волнуется? Я — нет! — громко проворчал Зихий.

— Вот и отлично. Подходите все вместе с лошадьми сюда и становитесь перед дверью перемещений, — командовал эльф. Все подчинились и вот уже перед проёмом сгрудились четыре человека с четырьмя лошадями позади. Лейрус без слов протянул руку Керилину и эльф крепок пожал её, также молча.

— Приготовьтесь! — воскликнул Керилин, доставая из-за спины короткий жезл из неизвестного камня, красного с зелёными прожилками, и украшенный золотой резьбой в виде древесных листьев.

— А как приготовиться? — поинтересовался Зихий, но эльф ему уже не ответил, резкими движениями ткнув жезлом поочерёдно в обе стороны прохода. Свет из двери стал ещё ярче, он ослеплял, и путники, закрывшие головы руками, услышали громкий голос невидимого эльфа:

— Вперёд!

Все разом ринулись в проём, который мгновенно расширился так, что в него свободно, без толкучки, прошли все четверо. Лошади за спиной громко хрипели и даже упирались, опасаясь вступать в этот слепящий коридор; приходилось несколько раз сильно дёргать поводья, дабы повести за собою скакунов. Идти было не слишком легко, они словно погружались в воду, хотя никакой воды не было. Воздух стал разряженным, словно в самых высоких горах, дышать стало трудно, почти невозможно. В ушах свистело и щёлкало, Зихий почувствовал, как по лицу у него тонкой струйкой течёт тёплая жидкость — из носа пошла кровь. Всё продолжалось не больше минуты, свет стал редеть, шум в ушах прекратился, впереди неясными контурами, словно сквозь утренний туман, показались деревья. Появился и с каждым мгновением становился всё отчётливее плеск воды. Неестественно белый свет исчез, ему на смену пришёл настоящий, живой солнечный свет, освещавший верхушки сосен, сквозь которые виднелась близкая гладь озера.

— Судя по острову, это и есть озеро Исиль, — сказал Лейрус, разглядывая поверхность большого водоёма из под приставленной ко лбу ладони.

— Даже ты, Ширел, не бывал здесь? — спросил Зихий.

— Представь себе, даже я, — передразнил Древославного волшебник, также с любопытством осматриваясь вокруг. В лучах смотрящего прямо на них солнца, подбиравшегося к земле на западе, раскинулось озеро с поросшими соснами безлюдными берегами, где-то крутыми, обрывистыми, где-то пологими, и с холмистым островом точно посередине. Нигде не было заметно никаких следов пребывания здесь кого-либо, кроме вкопанного в берег, на котором сейчас стояли путники, каменного столба с отверстием, в которое была продета толстая железная цепь, уходящая под воду. Вероятно, к этой цепи привязывались лодки, на которых кто-либо добирался на остров: но сейчас ни одной лодки на всём озере не было.

— Как же мы доберёмся до острова? — задался вопросом Зихий, упёршись руками в бока. — Ни одной лодки…

Зеникс повернулся в сторону соснового леса и предложил:

— Можно сделать плот.

— Так и поступим, — повернулся к товарищам Лейрус.

Скинув верхнюю одежду, чтобы не стесняла движений, богатырь взял наперевес свою страшную секиру и принялся легко, одним взмахом, валить те сосны, на которые ему указывал волшебник. Ширел старался подбирать деревья не слишком толстые, прямые, с наименьшим числом ветвей и сучков. В полчаса необходимые для плота стволы были повалены. Зеникс быстро очистил их от лишней растительности и принялся сносить поближе к воде, загребая по два ствола в каждую руку. Лейрус и Зихий также носили стволы на берег, правда, каждое дерево они тащили вдвоём. Зеникс воспользовался случаем и отпустил несколько шуточек в адрес «малохольного» Зихия. Тому ничего не оставалось, как молча пыхтеть под тяжестью длинной сосны — ответить довольному собой великану ему сейчас было нечего.

Свалив на берегу несколько десятков здоровенных стволов, юноши под руководством Ширела принялись с помощью вытащенных из сумок верёвок мастерить плот. Сперва Зеникс вошёл во вкус и, не ограничиваясь тем, что остальные решили строить плот в три ряда брёвен, два основных и одного промежуточного, принялся даже сооружать борта. Лишь на втором напоминании Ширела, что они строят плот, а не корабль, великан неохотно прекратил свои строительные подвиги.

— Зихий, помнишь, я велел тебе не выкидывать пузыри животных, которых мы съедали в дороге? — обратился к юноше маг.

— Да, прекрасно помню — как же не помнить, если сумка с этими пузырями, пахнущая далеко не цветами, висит на моей лошади? — Зихий с утроенной силой рубанул топором по бревну, сморщив нос, будто от ужасной вони.

— Отлично. Рад, что ты меня не ослушался…

— Хотя мысли такие у меня появлялись, — тихо огрызнулся Древославный.

— Не сомневаюсь. Вытаскивай их.

Зихий достал из своих вещей внушительных размеров сумку и вытряхнул из неё на землю несколько десятков сморщенных мочевых пузырей, оставшихся единственным воспоминанием о многочисленной дичи, подстреленной сыном Урсуса и остальными.

— Вот и хорошо, — поцокал языком Ширел. — Они высохли?

— Да, они сухие.

— Хорошо, хорошо… Зеникс, надувай их и завязывай вот этой тонкой бечёвкой.

Великан уставился на волшебника, хлопая глазами.