Парадокс Андропова. «Был порядок!» - Олег Хлобустов

И хотя мне могут и не поверить некоторые читатели, мои коллеги-чекисты и сегодняшние сотрудники ФСБ России немало делали и делают для того, чтобы приемами профилактического воздействия не допустить становления отдельных наших сограждан на этот безусловно преступный путь деятельности. Предупреждая не только бессмысленное кровопролитие, но и спасая жизни и судьбы тех, кто мог решиться на поистине самоубийственные безрассудные и бессмысленные преступные деяния.

Новая вспышка политически мотивированного насилия, нередко принимавшая формы терроризма, произошла в России после Октябрьской революции 1917 г., а затем в 30-е годы[198]. На борьбу с террористическими проявлениями были направлены советские органы государственной безопасности.

После окончания Великой Отечественной войны для борьбы с терроризмом в структуре нового Министерства государственной безопасности (МГБ) СССР в 1946 г. был образован специальный отдел «Т» («борьба с террором»).

Все подразделения МГБ, получавшие соответствующую информацию о наличии террористических замыслов или намерений, должны были передавать ее в этот отдел, который определял дальнейший ход расследования – принимался за него самостоятельно или давал по нему указания подразделениям, первыми получившим исходные сведения.

Немалое количество дел и сигналов, а также террористических акций в конце 40-х – начале 50-х гг. приходилось на западные районы Украины и Белоруссии, а также республики Прибалтики, где сохранились и продолжали действовать националистические подполья и связанные с ними «повстанческие» группы «сопротивления» («лесных братьев»).

Нередко «акции» «групп сопротивления» принимали характер боестолкновений с милицией и гарнизонами РККА, в ходе которых гибли мирные жители, включая детей, женщин и стариков. Поскольку некоторые из указанных «повстанческих групп» имели связи со спецслужбами иностранных государств – в первую очередь Великобритании, работа на этом направлении контрразведывательной деятельности направлялась отделом 2-Н Второго Главного управления МГБ СССР.

После образования в марте 1954 г. Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР этот отдел стал 2-м отделом 4-го управления.

Позже, при реорганизации структуры КГБ СССР в феврале 1960 г., штат и функции этого отдела, как и иных подразделений управления, были переданы во 2-е Главное управление.

Задача борьбы с возможными террористическими проявлениями была поставлена перед всеми подразделениями органов КГБ, но единого учетно-координационного органа по организации противодействия терроризму в центральном аппарате Комитета не стало.

Эти реорганизации свидетельствуют о том, что количество и масштаб террористических проявлений были незначительны и последовательно снижались. Бывали, правда, отдельные факты попыток покушений на выборных партийных работников, председателей колхозов и сельсоветов, других местных номенклатурных «государственных или общественных деятелей, представителей власти», что первоначально могло квалифицироваться как «террористический акт», однако впоследствии при исследовании субъективной стороны этих деяний они, как правило, получали иную уголовно-правовую квалификацию.

Так, 8 августа 1980 г. в поселке Чолпон-Ата невдалеке от Фрунзе (ныне г. Бишкек, Киргизия) был убит председатель Совета министров этой республики С. Ш. Ибраимов, что первоначально также было квалифицировано как «террористический акт» (в действительности же, как установило следствие, он стал жертвой психически больного человека).

Общей установкой в плане противодействия террористическим проявлениям являлась организация работы по недопущению хищения и розыск похищенного оружия и боеприпасов, борьба с их незаконным оборотом и хранением, задача которой ставилась перед всеми подразделениями органов КГБ.

Одной из первых акций террора после образования КГБ СССР стал расстрел присутствовавших на праздничной трибуне во время демонстрации 1 мая 1955 г. в Архангельске.

Еще одним бессмысленным кровопролитным актом драмы стала бойня, учиненная 8 сентября 1968 г. двумя дезертирами на железнодорожном вокзале в Курске, в результате которой погибли 8 человек, включая 4 заложников.

В тот же день «Радио «Свобода» сообщило, что якобы эта преступная акция является «восстанием несогласных с вводом войск Варшавского Договора в Чехословакию».

Следующей и получившей значительную огласку в стране и мире акцией терроризма стал обстрел 22 января 1969 г. дезертировавшим из воинской части под Ленинградом младшим лейтенантом В. Ильиным правительственного кортежа у Боровицких ворот Кремля, в результате чего погиб водитель – сотрудник 9-го управления КГБ СССР И. Г. Жарков.

На первом допросе задержанного присутствовал председатель КГБ Ю. В. Андропов, который принимал в нем активное участие. Целью Ильина, по его признанию, являлся Л. И. Брежнев[199].

Однако еще до этого трагического происшествия в системе КГБ, в его 5-м управлении в июле 1967 г. был образован 5-й отдел, на который возлагалась функция предупреждения и пресечения террористических акций и намерений.

При образовании 5-го управления согласно приказу председателя КГБ от 25 июля 1967 г. № 0096 на этот отдел были возложены задачи:

– оказания практической помощи местным органам КГБ по предотвращению массовых антиобщественных проявлений;

– розыск авторов анонимных антисоветских документов – листовок, «воззваний», «обращений», инструкций и т. п., – содержащих угрозы или призывы к совершению государственных преступлений, насильственных противоправных действий;

– проверка и организация работы по сигналам о вынашивании террористических намерений.

Что свидетельствует о том, что противодействие терроризму как задача и линия работы органов безопасности не представлялась первоочередной.

Позднее, в августе 1969 г. на базе «антитеррористического» отделения 5-го отдела был образован самостоятельный 7-й отдел, в который были выделены функции выявления и розыска авторов анонимных антисоветских документов, содержащих угрозы террористического характера, а также выявления и проверки лиц, «вынашивающих намерение применить взрывчатые вещества и взрывные устройства в антисоветских целях».

По поводу розыска авторов анонимных документов, содержавших угрозы осуществления террористических действий, бывший первый заместитель председателя КГБ СССР Ф. Д. Бобков отмечал, что, как показывал опыт, к ним следовало относиться серьезно, поскольку нередко их исполнители извещали о своих намерениях рассылкой анонимных требований или ультиматумов. С рассылки анонимных угроз начал В. Ильин. С этого же начал и А. Шмонов, стрелявший в М. С. Горбачева на Красной площади 7 ноября 1990 г.[200]