Неизвестный Жуков - портрет без ретуши в зеркале эпохи - Б Соколов

Тот же доклад цитирует в своих мемуарах и Василевский, но некоторые места у него звучат по-иному. У Александра Михайловича Жуков дает высокую оценку немецкому командованию и более определенно говорит о необходимости создания контрударной группировки: "Я считаю, что противник очень хорошо знает всю систему нашей обороны, всю оперативно-стратегическую группировку наших сил и знает ближайшие наши возможности... Для противодействия противнику и недопущения разгрома Центрального фронта и выхода противника на тылы Юго-Западного фронта считаю своим долгом доложить свои соображения о необходимости как можно скорее собрать крепкую группировку в районе Глухов-Чернигов-Конотоп. Эшелон прикрытия сосредоточения сейчас же выбросить на реку Десна...".

Что любопытно, оба маршала ссылаются на одно и то же архивное дело. Поэтому я не знаю, кто из них искажает текст. Возможно, Василевский привел те фразы из документа, которые опустил Жуков, хотя в тексте Георгия Константиновича нет обозначающих купюры отточий. Однако в любом случае легко убедиться, что Жуков Киев сдавать не предлагал. Намерения германского командования Георгий Константинович определил в целом верно, но во второй половине августа 41-го это была не такая уж сложная задача. К тому времени "котлы" в районах Смоленска и Умани были ликвидированы, и ясно обозначилось наступление вермахта как на юге Украины, так и в направлении Унечи, Гомеля против Центрального фронта. Начинали вырисовываться две стороны клещей, которые могли замкнуться к востоку от Днепра и отрезать главные силы Юго-Западного фронта. Эту опасность видел не только Жуков, но и Сталин с Шапошниковым. Для противодействия наступавшей против Центрального фронта танковой группе Гудериана срочно создали Брянский фронт под командованием А.И. Ерёменко. Была надежда, что ему удастся если не разбить Гудериана, то хотя бы предотвратить выход немцев на тылы Юго-Западного фронта. И Жуков тогда отнюдь не был убежден в катастрофичности положения.

Жуковский доклад зафиксировал свершенный германским командованием в начале августа "поворот на юг", вокруг которого и сегодня кипят споры. 4 августа Гитлер собрал в белорусском городе Борисове совещание командования группы армий "Центр". Участвовавший в совещании Гудериан вспоминал:

"Каждому участнику совещания предоставили возможность по очереди высказать свою точку зрения таким образом, что никто не знал, о чем говорил предыдущий участник совещания. Все генералы группы армий "Центр" единодушно высказались за то, чтобы продолжать наступление на Москву, имеющее решающее значение. Гот заявил, что его танковая группа может начать наступление не раньше, чем с 20 августа. Я заявил, что буду готов к 15 августа. Затем в присутствии всех участников совещания выступил Гитлер. Он заявил, что его первой целью является индустриальный район Ленинграда. Вопрос о том, наступать ли затем на Москву или на Украину, окончательно еще не был решен. Сам Гитлер был склонен начать с наступления на Украину, ибо в настоящее время группа армий "Юг" также добилась определенных успехов. Кроме того, он полагал, что сырьевые и продовольственные ресурсы Украины крайне необходимы для дальнейшего ведения войны и что, наконец, наступление на Украину даст ему возможность выбить из рук русских Крым, который, по мнению Гитлера, является "авианосцем Советского Союза, откуда ведутся налеты на нефтепромыслы Румынии". К началу зимы он надеялся овладеть Москвой и Харьковом. Окончательное же решение по этому важнейшему для нас вопросу о дальнейшем ходе войны в этот день не было принято".

Гудериан на всякий случай стал готовить свою группу к наступлению на Москву. Но 11 августа его план наступления, предусматривавший нанесения основного удара от Рославля на Вязьму, был отклонен командованием сухопутных сил. Тогда Гудериан предложил "вывести войска из уже ненужной нам ельнинской дуги, где мы все время несли большие потери. Однако командование группы армий и ОКХ (верховного командования сухопутных сил. - Б. С.) отклонили и это предложение, которое исходило из необходимости сбережения человеческих жизней под нелепым предлогом, что "противнику на этом участке фронта еще труднее, чем нам".

21 августа Гитлер отверг предложение ОКХ о наступлении на Москву и дал директиву о подготовке ударов против Ленинграда и Украины. Туда направлялись танки из группы армий "Центр". Гудериан тремя днями позже безуспешно пытался убедить фюрера наступать на Москву. Гитлер настаивал на первоочередном овладении сырьевыми и продовольственными ресурсами Украины.

Гудериан и многие другие германские генералы до конца своих дней были убеждены, что из-за поворота на юг был упущен вполне реальный шанс - захватить Москву еще до зимы 41-го года, нанести решающее поражение Красной Армии и победоносно закончить войну. Думаю, что здесь налицо глубокое заблуждение. Конечно, если бы группа армий "Центр" двинулась на Москву уже в 20-х числах августа, она точно так же, как это случилось в октябре, смогла бы окружить и уничтожить основные силы фронтов западного направления в районе Вязьмы и Брянска. Однако тогда, выбирая между Киевом и Москвой, Сталин наверняка предпочел бы пожертвовать столицей Украины, чтобы спасти столицу СССР и сердце России. Он перебросил бы под Москву войска с Юго-Западного фронта, что можно было сделать гораздо быстрее, чем везти дивизии с Дальнего Востока. В итоге немцам все равно не удалось бы захватить столицу, а войска Юго-Западного фронта в большей мере сохранили бы боеспособность, чем после киевской катастрофы.

На самом деле, варианта выигрыша как войны с Советским . Союзом, так и Второй мировой войны в целом для Германии в 41-м году не существовало в принципе. Строго говоря, Гитлер фактически уже проиграл, если не 1 сентября 1939 года, то двумя днями позже, когда Англия и Франция объявили войну Германии. Именно это событие предопределило как состав враждующих коалиций, так и ход и исход боевых действий. В поддержку Англии рано или поздно должны были выступить США, а если бы Гитлер не напал на Сталина в июне 41-го, то Сталин все равно напал бы на Гитлера в июле того же года. Поэтому само по себе решение атаковать Советский Союз еще до завершения войны с Англией нельзя считать ошибкой. Фюрер в любом случае получил бы в 1941 году Восточный фронт.

Однако для Англии и Америки меньшим злом была победа более слабого в военно-экономическом отношении Сталина, потенциально представлявшего для них менее серьезную угрозу, чем Гитлер. И англо-американская помощь стала одним из решающих факторов советской победы. Западные союзники не только отвлекли на себя до 70 процентов германской авиации, почти весь военно-морской флот, а в последний год войны, когда советские людские ресурсы были уже сильно истощены - до 40 процентов сухопутных сил вермахта. Ничуть не меньшее значение имели поставки по ленд-лизу. После войны, в 1963 году, уже находясь в опале, их высоко оценивал и сам Жуков в приватном разговоре, ставшем достоянием "слухачей" из КГБ: