Путеводная звезда - Мехтап Фырат
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Услышанное ударило нас словно обухом по голове, и на этот раз Сенем сжала мою руку. Когда я обернулась и посмотрела ей в лицо, то увидела, что она тоже не может сдержать слез.
– Оказалось, что наша дочь – девушка, которую мы до конца так и не поняли, – встретила мужчину, о котором мы так и не узнали. Кто ее познакомил, как, так и не удалось узнать. Мы расспрашивали ее друзей, но ничего. Наша дочь была так безумно влюблена, что ей приходилось скрывать это от всех. Она нуждалась в нем. Но мы узнали только тогда, когда было уже слишком поздно. Это был очень плохой человек. Он подсадил ее на наркотики, изменил сознание, и в итоге мы потеряли ее.
То, что они рассказывали, рвало душу, словно острыми осколками.
Боль тети Эсмы невозможно было унять. Когда я дала волю рыданиям, мне хотелось спрятать лицо в ладонях. Этого не должно было быть. Люди с таким прекрасным сердцем не заслужили этого.
В тот вечер, когда я пришла в дом Огуза, я стала свидетельницей кровавого инцидента.
Вот почему тетя Эсма и дядя Деврим так отреагировали. Теперь я лучше понимала, потому что чувствовала то же горе, ту же боль. Они не хотели проходить через это снова.
– Мне жаль, что мы скрывали это от вас все это время. Нам искренне жаль. Но это не потому, что нам стыдно за нашу дочь. Мы не смогли никого наказать, потому что не нашли виновного. Мы не смогли спасти нашу дочь, не смогли защитить ее. Даже моя мама посмотрела мне в глаза и сказала, что мы не смогли позаботиться о ней как следует.
Тетя Эсма продолжала плакать. Я не могла больше смотреть на это. Встала со своего места, подошла к дрожащей женщине и, обхватив ее за шею, крепко обняла. Я хотела облегчить ее боль, но знала, что это невозможно. Ведь, что бы мы ни делали, мы никогда не сможем заменить им родного человека из их плоти и крови.
– Однажды утром она позвонила мне. Сзади доносились звуки грозы. «Прости меня, папа, я прошу тебя простить меня!» – кричала она в трубку. Я не сразу понял, что это было. Я подумал: «Наверное, она шутит надо мной». Ведь она иногда так делала. Она звонила в самые неподходящие моменты и пыталась со мной поболтать. Но тот шум волн предвещал беду. Моя дочь утопилась из-за какого-то ублюдка. Она отправилась на тот свет. Знаете почему? Просто потому, что он мужчина. Она думала, что нам будет стыдно за то, что он взял ее силой, что мы отвернемся от нее. Ни я, ни Эсма никогда бы от нее не отказались. Нам не было бы стыдно. Я бы взял ее на руки, крепко обнял и больше никогда не отпускал, что бы кто ни говорил. Неужели мнение чужих людей дороже собственного ребенка?
Пока дядя Деврим рассказывал о том, что произошло с болью, я взяла конверт, лежащий на столике. Зачем она это сделала? Почему она сделала это? Зачем она разрушила жизнь этих прекрасных людей? Почему Гюлькан пожертвовала собственной жизнью ни за что? Почему она так поступила? Почему? Когда именно она должна была быть в этом доме, в этих креслах, почему ее не было здесь? Это была несправедливость. Огромная несправедливость.
Тетя Эсма сказала:
– Все это время я была строга с тобой из-за Демира. Прости, что я выступаю против, но я не собираюсь отдавать своих дочерей. Я не могу позволить себе снова потерять вас.
Я прижалась к ней и смахнула слезы большими пальцами, поцеловав ее в щеки.
– Этого не случится. Я обещаю, – сказала я.
Она кивнула с улыбкой на лице, словно показывая, что верит в это.
– Вот почему я сегодня разговаривала с Огузом и его мамой. Я знаю, что ты расстроена из-за меня, но решение, которое я приняла, самое лучшее для тебя. Ты знаешь это, дочь моя.
Когда тетя Эсма на этот раз посмотрела на Сенем и заговорила, та лишь отвела глаза и дала волю слезам. Я не понимала, что происходит, но, видимо, дела шли не очень хорошо.
Тетя Эсма, взглянув на письмо в моей руке, сказала:
– Это от нее, единственное, что у нас осталось. Соседка по общежитию отдала.
– Можно мне его прочитать?
Когда они оба кивнули в ответ на мой вопрос, я вытащила сложенный лист бумаги из конверта.
Болезненная дрожь пробежала по моему телу, когда я погладила края. Гюлькан прикасалась к этой бумаге много лет назад, и я будто почувствовала ее боль в тот момент. Она написала письмо дяде Девриму и тете Эсме.
Этот крошечный листок бумаги на самом деле скрывал такую глубокую боль, что я чувствовала ее кончиками пальцев. Эмоции, которые я испытывала, рвали мои сердце. Сделав глубокий вдох, я стала читать написанное.
«Мой дорогой отец,
Ты очень любил меня, не так ли? Ты никогда не покидал меня, ты никогда не хотел оставить меня ни на минуту. Ты никогда не пропускал ни одного дня рождения, когда часы бьют двенадцать ночи, ты всегда ставил свечи на купленный тобой торт и открывал дверь в мою комнату со своим подарком.
Тогда я поняла, что мой отец – самый идеальный, самый совершенный отец в мире. Я знала, что, куда бы я ни пошла, он всегда будет со мной. Он всегда будет держать меня за руку и обнимать меня. Он всегда будет защищать меня. Но теперь это невозможно. Просто невозможно. Прости меня, папа. На этот раз я должна уйти. На этот раз я должна сдаться. Я должна. На этот раз я не могу держать тебя за руку, не могу смотреть тебе в глаза. Не могу смотреть на тебя так тепло, как раньше. Потому что я побеждена. На этот раз я действительно сдалась, папа.
Я больше не твоя невинная маленькая желтая девочка. Похоть завладела мной, поработила меня. Я грязная. Мое лицо, мои глаза, все в крови. Я не могу вернуться, не могу быть прежней. Я раздавлена под этим бременем, отец. Я беспомощна, в отчаянии. Что мне теперь делать? Как я могу так жить? Как я смогу снова смотреть в глаза маме и вам?
Я не могу ни на кого смотреть. Я не могу ни с кем поделиться своими проблемами. Я не могу жить с этим позором. Это невозможно. Я не могу фальшиво улыбаться вам, не могу снова стать прежней. Я ничего не могу поделать.
Прости меня за то, что я сделала, и за то, что я тянула с тобой все это время. Мне так жаль. Я ничего не могла поделать. Я не хотела, чтобы это случилось. Не хотела, папа, ты же знаешь. Я не могу вернуться домой, не могу вернуться в родное гнездо. Мне страшно его испачкать.
Прости меня, папа. И попроси простить маму. Ее маленькое сердечко не выдержит, я знаю, что она не простит меня, но ты ее убедишь. Ты сделаешь ее счастливой. Если не со мной, то с другими детьми.
Папа. Я оставлю тебе завещание. Может быть, я не смогу быть счастлива, но никогда не сдавайся. Ты не против? Пусть у тебя будут более
