Английский фантастический роман - Кит Робертс

Они помолчали.

— Вы говорили о сделке, — напомнил Эндрю.

— Если я выведу вас отсюда, — произнес полковник, — и проведу к «ховеркрафту», сможете ли вы прорваться? Каковы шансы на успех?

— А какие он принял меры предосторожности?

— Четверо несут дежурство на «ховеркрафте», присматривая за вашими неграми. Еще один отряд рядом, на пирсе. Выход из гавани перегораживают три старые посудины.

— Хитро придумано!

— Во время отлива они лягут на дно, а то и перевернутся. Но для ваших машин голое дно — не преграда?

— Да, — кивнул Эндрю, — мы немного летаем.

— Теперь вот что: вы ведь можете развивать скорость до пяти-десяти-шестидесяти узлов?

— Даже больше. Он не знает об этом?

— Нет. — Полковник через силу улыбнулся. — Я следил за технической прессой. Я заметил, что вы старались не развивать большую скорость, когда огибали остров. Если вы разгонитесь как следуют, четверым на борту останется только разинуть от удивления рты. После этого вы вдесятером одолеете их. — Он запнулся. — А может, вас будет уже одиннадцать…

— Так что у нас за сделка?

— Я помогаю вам уйти, а вы прихватываете с собой меня и мою жену. Так будет справедливо?

— Насколько я понял, ваша жена больна. Что с ней?

— Ревматизм. Но я дотащу ее. Придется попотеть, однако ничего не поделаешь. Идет?

Эндрю покачал головой.

— Нет. Мне очень жаль. Я не мог бы ничего обещать, даже если речь шла только о вас. У нас экспедиция, и больная на борту — слишком большая ответственность. Разве вы сами не понимаете этого?

— Без меня у вас ничего не выйдет.

— Придется рискнуть. Надеюсь, вы не выдадите меня своему губернатору?

— Мог бы…

— А я так не думаю.

Их глаза встретились.

— Нет, — понуро выдавил полковник. — Я сумел запланировать медленную гибель для стольких тысяч людей, многих из которых знал лично, но выдать вас ему — это свыше моих сил. Странно, не правда ли?

— Бежать в любом случае было бы гиблой затеей, — сказал Эндрю. — Здесь ей лучше.

— Он унижает и ее. Если бы дело ограничивалось мной одним, я бы и не пикнул, но он унижает и ее, да еще перед своими женщинами.

— Но кто больше страдает от этого? Она? Или вы — поскольку страдает ваша гордость, когда вы оказываетесь не в силах защитить жену от оскорблений? Стали бы вы рисковать ее жизнью, чтобы потрафить своей гордыне?

Полковник некоторое время молчал.

— Я бы мог убить его — возможностей для этого сколько угодно. Но остальные прикончили бы меня — он пользуется среди них популярностью. Кто бы тогда за ней приглядел? Думаю, они рассправились бы и с ней. Все давно забыли о морали.

— Мне очень жаль, — повторил Эндрю. — Но я ничем не могу вам помочь, верно? — Он протянул руку. — Желаю удачи!

— Ложитесь в постель, только не раздевайтесь, — велел полковник. — И не ходите к своему чернокожему другу. Я предупрежу его. Сейчас опасно разгуливать по дому. Часа в три я зайду за вами.

Эндрю посмотрел на него в упор.

— Что вами движет?

— Только не порядочность, — покачал головой полковник. — И даже не стремление помочь ближнему в борьбе с дикарями. Я теперь сам из их числа. Остановимся на вульгарной ненависти.

— Стоит ли так рисковать из-за ненависти? Вам ведь здесь жить.

— Стоит. До скорого.

Попытавшись улизнуть на собственный страх и риск, они смогли бы проскочить мимо часового у дверей; от отеля к морю вело несколько путей, и единственную опасность представляло пересечение узкой улочки. По извилистым тропинкам, протоптанным в снегу, они сумели бы добраться до обледенелых гранитных ступенек и спуститься к причалу. Однако этим бы все и кончилось. Стоя у окна бывшего магазина, полковник рассказывал об уготованной им судьбе. Ночное небо было затянуто облаками, однако они на минуту расступились, и почти полная луна осветила весь городок. Их взгляду предстала пустынная набережная, оголившееся дно гавани и силуэты часовых.

— Серьезные ребята, — сказал Эндрю.

— Да, — подтвердил полковник. — Ваше судно примерно там, за стеной. Дренажный тоннель, которым я вам предлагаю воспользоваться, выведен в гавань футах в тридцати слева от вашего судна. Оттуда футов десять до дна, так что прыгайте как можно бесшумнее. Я бы на вашем месте выбрал для прыжка момент, когда луна спрячется за тучу. Дальше вы сами себе хозяева.

— Вы уверены, что тоннель свободен? — спросил Абониту.

— С противоположной стороны его закрывала решетка, но ее сорвало прошлой зимой, во время штормов. Теперь препятствий нет.

Эндрю терзали сомнения насчет справедливости его последних слов, когда полковник, шепнув: «Желаю удачи!», задвинул над ними тяжелую крышку. Тоннель имел круглое сечение диаметром фута три. Им пришлось ползти на коленках; под ногами трещал лед, голов касались сосульки. Полковник подарил им на прощание карманный фонарик с почти севшей батарейкой, который посылал вперед тощий лучик света, способный оказать скорее психологическую, нежели реальную помощь; когда тоннель резко пошел под уклон, Эндрю оказался не готов к этому, и ему пришлось упереться руками в стенки, чтобы замедлить скольжение.

— Все в порядке, Эндрю? — прошипел ему в спину Абониту.

— Всего-навсего испуг. Я бы на твоем месте ехал здесь вперед ногами.

После этого они были вынуждены сбавить скорость. В одном месте потолок тоннеля обвалился, пришлось осторожно разбирать завал, опасаясь нового обвала. Чуть дальше показался ледяной нарост высотой в два фута, так что пробираться пришлось ползком по узкой щели длиною ярдов в тридцать. Как видно, полковник имел весьма приблизительное представление о состоянии тоннеля, хотя собирался заставить карабкаться по нему скрученную ревматизмом жену.

Впереди показался свет. Вскоре можно было выключить фонарик — последний отрезок пути освещала луна. Эндрю выглянул из дыры и посмотрел вниз. Там громоздился лед и замерзшая грязь. Справа угадывались очертания «ховеркрафта», слева — выход из гавани, перегороженный легшими на дно баркасами. Их обледеневшие борта поблескивали в лунном свете.

К Эндрю присоединился Абониту, и они принялись шептаться, опасаясь, что их услышат. Где-то над ними пару раз скрипнул под чьими-то шагами снег.

— Вижу человека, — шепнул Эндрю. — Видимо, часовой.

— Да, — ответил Абониту ему в самое ухо. — У него винтовка.

— Почему же остальные не попытались вырваться на волю?

— Они совсем растерялись. Чего еще ожидать от африканцев? — В его голосе звучала горечь.

— Во всяком случае, это наше счастье. Пробираясь вдоль стены, мы можем незаметно добраться до задней воздуховыпускной трубы. А там посмотрим.

— Можно и так: я проникаю внутрь через трубу и отвлекаю часового. Он может решить, что я — один из тех, кто на борту. Ты тем временем забираешься на пирс и прыгаешь на борт как можно ближе к рубке…

— Да, так будет вернее. Если выйдет, стукни его посильнее, как только судно тронется с места, забери винтовку и займись остальными. Господи, только бы не подкачали двигатели!

Абониту посмотрел в сторону баркасов на выходе из гавани.

— А потом мы перелетаем через них на полной скорости. Как ты думаешь, получится?

— Кажется, лучше держаться правее. Конечно, у самого дна образуется воздушная яма, но нам поможет подушка. Надеюсь, что мы перескочим через них просто по инерции. — Он покачал головой.

— Нет, не «просто». Но перескочим.

— Куда движутся облака?

— С моря на берег. Причем медленно. Вон славная тучка — видишь, над островом? Придется дожидаться ее минут десять.

Прошло больше десяти минут, прежде чем луна спряталась за облаками, и видимость почти исчезла. Эндрю прыгнул первым, стараясь приземлиться на островок замерзшего ила. Собственное падение показалось ему очень громким, и он прижался ко дну, глядя в сторону «ховеркрафта». Однако там все оставалось по-прежнему. Он махнул рукой, и Абониту прыгнул следом. Несколько минут они провели, не шевелясь и даже не перешептываясь, а потом устремились к судну. Двигались короткими перебежками, подолгу готовясь, прежде чем сорваться с места. Один раз сверху раздались голоса, и они замерли на несколько минут, пока голоса не смолкли в отдалении.

Причал, к которому притулился «ховеркрафт», зарос льдом. Эндрю пришлось ползти на коленках, чтобы не звякать стальными подковками башмаков. Один раз, задрав голову, он убедился, что луна вот-вот выкатится из-за спасительного облака; ее диск уже просматривался за клочковатой шторой. Он оглянулся и увидел, что Абониту готов проникнуть на судно. Совсем скоро достигнет намеченной позиции и он. Однако лучше будет дождаться, пока Абониту отвлечет часового; если он двинется сейчас вперед по причалу, его наверняка заметят. Он махнул рукой. Абониту помахал ему в ответ и тут же повис на борту. Еще мгновение — и раздался негромкий металлический звук, свидетельствовавший о том, что Абониту проник внутрь. Последовали более отчетливые звуки. На борту начались хождения. Часовой что-то сказал. Эндрю с максимальной скоростью двинулся вперед по причалу, стараясь не шуметь, и, оказавшись над «ховеркрафтом», осторожно глянул вниз.