Послесловие к мятежу.1991-2000. Книга 2 - Андрей Савельев

Помогали бандитам и московские власти. Не только выхаживанием чеченского криминального бизнеса прямо в столице — под стенами Кремля, в подвалах Манежа. Москва стала центром пропаганды предательства своей собственной армии. Здесь из подлежащих призыву 52 тыс. человек осенью 1999 планировалось призвать в армию только около 5,5 тыс. (“Мир за неделю” № 5, 1999).

Лично Лужков встал на защиту террористов, когда началась операция по уничтожению банд в Дагестане и Чечне. Он говорил: “Федеральному центру нужна была быстрая победа. Эта победа обернулась практически катастрофой. 200 тыс. человек, среди которых большинство так же ненавидит террористов, как и мы в вами, оказалось беженцами. Остальные 200 тыс. ждут своей участи. Мы в данном случае по существу развернули операцию на против террористов, а против Чечни, чеченского народа. Мы этими действиями сплотили очень разрозненное чеченское общество опять вокруг террористов” (ВМ 17.12.1999).

Заметим, что все это говорилось тогда, когда уже были известны факты чудовищных зверств боевиков, когда среди “беженцев” десятками вылавливали боевиков, когда перелом в боях уже наступил. И одновременно, в тот момент, когда Ельцин все еще мог по науськиванию Шаймиева и Лужкова ударить в спину своей армии и заставить ее отступить.

Здесь подлые замыслы номенклатуры, паразитирующей на разложении российской государственности, очевидным образом смыкаются с мерзостью “творческой интеллигенции”, страстно желающей России быстрой гибели. В концентрированной форме эта позиция была сформулирована Сахаровым, чью неизвестную запись 1970 года опубликовала лужковская газетка “Вечерний клуб” в период решительного наступления на чеченские бандформирования: “Вне зависимости от нашего отрицательного отношения к выступлениям сепаратистов, к их политическому лицу и международным связям, мы в любом подобном вопросе выступаем с принципиальных позиций права наций на самоопределение вплоть до отделения; мы можем считать отделение нецелесообразным (эта точка зрения разделяется всеми прогрессивными силами, она высказана также Генеральным секретарем ООП), но никогда не одобрим попытку бороться с сепаратизмом военными средствами, которые приводят к бессмысленной гибели многих людей, приводят к последствиям во сто крат более тяжелым, чем отделений той или ной провинции…”.

Теперь мы точно знаем весомость этих строк, пропитанный кровью будущих жертв Чеченской войны — заложников чеченских казематов, истерзанных в чеченских застенках русских солдат, похищенных детей, взорванный в своих квартирах мирных жителей.

Ельцинизм с нечеловеческим лицом

Ситуацию в стране нетрудно определить по физиономическим достоинствам ее предводителя. По лицу Ельцина образца 1994–1999 гг. можно было видеть, что страна смертельно больна, что попраны самые элементарные нормы нравственности, но костюм власти по прежнему выглядит безукоризненно и демонстрирует высочайшее благосостояние облегаемого им тела. Опубликованная Ельциным декларация о доходах (см. комментарий А.Баранова, “Правда-5”, 03.06.97) — дополнительное подтверждение тому, что номенклатура одновременно бесится с жиру и уверяет граждан в том, что живет очень скромно.

Президентская супружеская пара, как свидетельствует из декларации, владеет собственностью без малого 1 млрд. 200 млн. рублей, а доход ЕБН в 1996 году составил 243 млн. рублей. Из этих цифр можно заключить, что в течение 6 лет президентства бедный Ельцин почти ничего не тратил, только накапливал. Если же вспомнить, что за этот срок зарплату ему приходилось поднимать неоднократно (инфляция, господа!), то и вовсе получается, что покупательная способность президента с годами сильно упала. Между тем, у Ельцина, по всей вероятности, были специальные поставщики, готовые себе в ущерб продавать президенту весьма недешевые товары. Так, личный “БМВ” Ельцина оценен в 12 тыс. долларов при реальной стоимости не ниже 20 тыс., личная дача площадью 452 кв. м. на участке в 4 га в престижном районе оценена в 200 тыс. долларов при реальной стоимости не менее нескольких миллионов долларов. По утверждению Ельцина его доходы составляются из зарплаты (на тот момент — 10 млн. рублей) и процентов по вкладу в Сбербанк, который является гонораром за книги. Выходит, что проценты в 1996 г. составили не менее 123 млн. рублей, что означает размещение вклада в размере никак не меньшем миллиарда рублей.

Благосостояние номенклатуры, по всей видимости, — один из главных показателей состояния страны. Скорее всего, рост его тождественен разорению народа. Это можно подтвердить цифрами и фактами, которые не допустят иных трактовок. Наглая ложь на счет стабилизации и даже некоторого оживления “капиталистического хозяйства” России без труда опровергается этими цифрами, которые можно взять напрямую из официальных справок и сводок.

Вот сравнение состояния на начало обвальных реформ начала 1992 со “стабилизацией”, обнаруженной Ельциным во время своей избирательной кампании в 1996 (справка депутатской группы “Напродовластие”, Госдума):

Валовой внутренний продукт упал в 1996 г. до уровня 50.7 % к уровню 1990 года, производительность труда снизилась до 56,9 %, реальная зарплата — до 41.2 %, покупательная способность на душу населения снизилась с 3,09 прожиточных минимума до 2,02, а пенсия до 0,99.

Отмена квотирования и лицензирования экспорта нефти привела к резкому скачку цен на нее на внутреннем рынке. За 1995 года рост цен на нефть для потребителя составил 2,5 раза, а в целом по топливу — в 2,9 раза. При этом цена бензина для российских автомобилистов оказалась в 1,92 раза дороже среднемировых.

Ценовый беспредел царил и в других сырьевых отраслях. Черные металлы в России оказались в 1.5–2 раза дороже, чем на мировом рынке, пропилен дороже на 67 %, никель — на 21 %, алюминий — на 10 %.

Ко всему этому добавилась проблема разведки новый месторождений. С 1993 года прирост разведанных запасов практически по всем видам минерального сырья (исключая уголь и железную руды) был ниже объемов добычи. При объеме добычи нефти в 1995 году в 307 млн. тонн разведка составила всего 191 млн. тонн.

В 1995 году продолжилось обрушение российской промышленности. Доля убыточных предприятий возросла на 7 %. Транспортные перевозки сократились на 12 % при росте тарифов в 2.5–3 раза.

В 1995 году собран самый низкий урожай зерна за последние 30 лет. Продукция пищевой промышленности сократилась на 9 %, легкой промышленности — на 31 %, машиностроения — на 10 %. (“Правда” 07.03.96). В 1996 г. продукция сельского хозяйства сократилась еще на 6 %, хотя казалось, что дальше сокращаться уже некуда.

При всех социальных и экологических бедах общемировые расходы на вооружение достигли 800 млрд. долларов в год, что соответствует половине доходов всего населения. США запланировали потратить в 1996 году по этой статье 267 млрд. долларов (примерно на четверть меньше прежнего). Это потому что военно-промышленный потенциал России упал с 80 % от потенциала США (в СССР) до 12 %. Америка сказала “демократам” “большое спасибо” и готова была кормить их мелкими подачками из сэкономленных сумм.

При всем при том, Россия вовсе не рассматривалась американцами в качестве дружественной страны, которую удалось переделать на свой лад. Поверженного соперника, скорее всего, постараются добить. Мешает этому только еще уцелевший кое-где ядерный щит.

В 1995 году продолжалась грабительская приватизация, доходная для ворья и иностранных авантюристов. Собственность сдавалась им за бесценок. К началу 1995 года 500 крупнейших предприятий России стоимостью в 200 млрд. долларов были проданы за 7.2 млрд. Аналитики оценили, что крупнейшие российские заводы (типа Уралмаша, Челябинского металлургического, Кировского механического, Челябинского тракторного) продавались по цене небольшой хлебопекарни или колбасного цеха. В результате было расхищено около триллиона долларов.

Приватизация была настолько “эффективной”, что госсобственность таяла буквально на глазах. Оказалось, например, что СССР владел за рубежом 29 тысячами объектов стоимостью в 120 млрд. $. Российская Федерация обнаружила, что у нее осталось всего 2,5 тыс. объектов стоимостью 2,5 млрд. $ (СГ 17.10.98). То есть 98 % нашей зарубежной собственности было просто разграблено беззастенчивым чиновничеством.

В 1996 году приватизация была практически завершена, 12.793 предприятия перешли в руки частных лиц. В 22 субъектах Федерации приватизировано более 98 % предприятий. В 1996 году от приватизации рассчитывали получить в бюджет 12,4 трлн. рублей, реально получили лишь 1.4 трлн. Оставшиеся у государства 30.5 тыс. предприятий и пакеты акций в 3 тыс. АО в 1996 году принесли доход всего в 120 млрд. рублей. (РФ № 8, 1997). Фактически при попустительстве властей в 1996 г. было завершено разворовывание национального достояния.