Джонатан Стрендж и мистер Норрелл - Сюзанна Кларк

— Возможно, — вздохнул Дролайт, — не могу сказать наверняка. Главное, вам решительно ничего не грозило. Вы сидите здесь, богатый, здоровый, преуспевающий, как всегда, а я — несчастнейший человек в Лондоне. Я три дня не спал. Сегодня утром руки у меня так тряслись, что я едва смог завязать галстук. Вы представить себе не можете, что значит для меня появляться на людях таким пугалом. Хотя какое это имеет значение — меня никто не принимает. Меня не впускают ни в один лондонский дом. За исключением вашего. — Дролайт помолчал. — Мне не следовало вам об этом говорить.

Ласселлз пожал плечами.

— Вот чего я не могу понять: как вы могли рассчитывать, что преуспеете в этой нелепой затее? — спросил он.

— Она не была нелепой! Напротив, я тщательно подбирал… клиентов. Мария Буллворт живет в полном уединении. Гатком и Тантони — пивовары! Из Ноттингемшира! Кто мог предвидеть, что они встретят Стренджа!

— А как насчет мисс Грей? Арабелла Стрендж познакомилась с ней у леди Уэстби на Бедфорд-сквер.

Дролайтвздохнул.

— Мисс Грей было восемнадцать лет, и она жила со своими опекунами в Уитби. По завещанию отца, она должна была находиться под их опекой до тридцати шести лет. Опекуны не любили Лондон и не собирались уезжать из Уитби. Два месяца назад они оба скоропостижно скончались, и мерзкая девчонка немедленно укатила в столицу. — Дролайт замолчал и нервно облизнул губы. — Норрелл очень зол?

— Никогда его таким не видел, — тихо ответил Ласселлз.

Дролайт глубже вжался в кресло.

— Что они сделают?

— Не знаю. Когда о вашем маленьком приключении стало известно, я решил, что будет лучше какое-то время не появляться на Ганновер-сквер. От адмирала Саммерхейза я слышал, что Стрендж намеревался вызвать вас на поединок…

Дролайт испуганно вскрикнул.

— …Однако Арабелла не одобряет дуэлей, и он отказался от своего намерения.

— Норрелл не имеет права на меня злиться! — неожиданно заявил Дролайт. — Он всем мне обязан. Волшебство — это прекрасно, но если бы я не вывел его в свет, никто бы о нем не знал. Он не мог обойтись без меня тогда, не может обойтись и сейчас.

— Вы так думаете?

Темные глаза Дролайта расширились, он поднес палец к губам, словно хотел погрызть ноготь, но обнаружил, что на руке перчатка, и отдернул ее от лица.

— Я снова зайду вечером. Вы будете дома?

— Весьма возможно! Леди Блессингтон звала меня посетить ее салон, хотя вряд ли я поеду. Мы страшно затянули с номером «Друзей». Норрелл задергал нас противоречивыми указаниями.

— Так много работы! Мой бедный Ласселлз! Как это на вас не похоже! Как мучает вас этот старик!

После ухода Дролайта Ласселлз вызвал слугу.

— Через час я выйду в город, Эмерсон. Скажите Уоллису, чтобы приготовил платье… Да, Эмерсон! Мистер Дролайт собирался зайти к нам позже, вечером. Когда придет, не принимать его ни под каким видом. Придумайте, что хотите.

В те же минуты, когда происходил описанный разговор, мистер Норрелл, Стрендж и Джон Чилдермас собрались в библиотеке на Ганновер-сквер, чтобы обсудить предательство Дролайта. Мистер Норрелл сидел молча и смотрел на огонь в камине, а Чилдермас рассказывал Стренджу, как нашел еще одну жертву Дролайта: старый джентльмен из Туикнема, некий Пелгрейв, заплатил проходимцу двести гиней за продление жизни еще на восемьдесят лет и возвращение молодости.

— Уверен, — продолжал Чилдермас, — мы так никогда и не узнаем, скольких еще людей обманул Дролайт. И мистеру Тантони, и мисс Грей он обещал видное положение в иерархии волшебников, которая, по его словам, будет вот-вот учреждена.

Стрендж вздохнул.

— Ума не приложу, как объяснить людям, что мы не имели к этому никакого отношения. Надо что-то сделать, но что именно, не знаю.

Неожиданно заговорил мистер Норрелл:

— Последние два дня я много думал об этом и пришел к выводу, что мы должны возродить суд Пяти Драконов[90].

В комнате воцарилось молчание. Потом Стрендж сказал:

— Простите, сэр, вы сказали, Пять Драконов?

Мистер Норрелл кивнул.

— Я убежден, что этого негодяя необходимо предать суду Пяти Драконов. Он виновен в лже-магии и злых намерениях. К счастью, средневековый закон никто не отменял.

— Средневековый закон, — усмехнулся Чилдермас, — требует, чтобы в суде Пяти Драконов заседали двенадцать волшебников. В Англии столько нет. Вы сами хорошо это знаете. У нас их всего два.

— Мы можем найти недостающих, — сказал мистер Норрелл. Стрендж и Чилдермас удивленно посмотрели на него. Мистер Норрелл, слегка смущаясь — как-никак, он противоречил всему, что говорил в последние семь лет, — продолжил:

— Есть лорд Портишед и молодой человек из Йорка, который не подписал соглашение. Вот вам еще двое, и смею сказать… — он посмотрел на Чилдермаса, — …что вы сможете отыскать еще.

Чилдермас открыл было рот — вероятно, хотел напомнить мистеру Норреллу о тех волшебниках, которых для него нашел и которые мистер Норрелл тем или иным способом лишил возможности заниматься магией.

— Простите, мистер Норрелл, — вмешался Стрендж, — когда я говорил о необходимости принять меры, я имел в виду разъяснение в газете или что-то в таком роде. Я сильно сомневаюсь, что лорд Ливерпуль и министры позволят нам ради наказания одного человека возродить в Англии ветвь правосудия, которая бездействует уже более двух столетий. И даже если они дадут такое согласие, полагаю, волшебники, заседающие в суде Пяти Драконов, должны быть ПРАКТИКУЮЩИМИ магами. Лорд Портишед и Джон Сегундус — теоретики волшебства. Кроме того, сдается, что вскоре Дролайт подвергнется преследованию за мошенничество, подлог, воровство и я не знаю за что еще. Не вижу, чем суд Пяти Драконов лучше обычного светского суда.

— Справедливость светских судов весьма сомнительна! Судья ничего не знает о магии! Он не сможет осознать всю чудовищность преступлений этого человека. Я говорю о его преступлениях против английской магии, против МЕНЯ. Суд Пяти Драконов был известен своей суровостью. Я не успокоюсь, пока этого мерзавца не повесят.

— Повесят?

— О да. Я твердо намерен довести дело до виселицы! Мне казалось об этом мы и говорим. — Мистер Норрелл часто заморгал.

— Мистер Норрелл, — ответил Стрендж, — я не меньше вашего зол на этого человека. Он беспринципен. Он низок. Он воплощает все, что я презираю. Однако я не хочу никого отправлять на виселицу. Я был в Испании, сэр, и видел достаточно смертей.

— Но два дня назад вы собирались вызвать его на дуэль!

Стрендж сердито посмотрел на него.

— Это совсем другое дело!

— Что ж, — заметил Норрелл, — думаю, вы заслуживаете наказания едва ли меньше, чем Дролайт.

— Я? — Стрендж был поражен. — За что?

— О, вы отлично знаете, о чем я! Что, ради всего святого, толкнуло вас на Дороги Короля? Одного, без всякой подготовки! Неужели вы могли подумать, что я одобрю подобную авантюру? Ваши действия в тот вечер дискредитируют магию не в меньшей степени, чем усилия этого подлеца! Может быть, даже в большей! Никто и никогда не считал Кристофера Дролайта приличным человеком. Никто не удивлен, что он оказался негодяем. Но вы — вас все знают как моего ученика! Вы — Второй Волшебник страны! Люди могут подумать, что я одобрил ваши действия, что это часть моего плана по возрождению английского волшебства!

Стрендж пристально смотрел на своего наставника.

— Упаси меня бог, сэр, скомпрометировать вас своими действиями. Уверяю, мистер Норрелл, у меня и в мыслях такого не было. Однако это легко поправить. Если мы с вами расстанемся, то каждый из нас сможет действовать самостоятельно. Тогда публика будет судить нас по отдельности.

Мистер Норрелл был потрясен. Он взглянул на Стренджа, отвел глаза и пробормотал, что имел в виду НЕ ЭТО. Он надеется, что мистер Стрендж его понимает. Мистер Норрелл откашлялся.

— Надеюсь, мистер Стрендж сделает скидку на мое раздраженное состояние. Наверняка для него будущность английского волшебства важнее старческих придирок. Он понимает, насколько важно, чтобы мы с ним выступали заодно. Слишком рано расстраивать наши ряды. Английская магия еще не окрепла. Если мы с мистером Стренджем начнем конфликтовать по вопросам магической политики, боюсь, у волшебства в Англии не останется шансов на возрождение.

Тишина.

Стрендж поднялся с кресла и сухо поклонился мистеру Норреллу.

Последовало неловкое молчание. Мистер Норрелл искал, чем бы сгладить неловкость. Взгляд его остановился на экземпляре новой книги лорда Портишеда «Достижения возрождающейся английской магии», только что полученном из типографии. Мистер Норрелл взял книжку.

— Замечательная работа! Как предан нашему делу лорд Портишед! После таких горестных испытаний трудно кому-либо доверять, но на него мы всегда можем положиться!