Чужие воспоминания (doc) - Olga Romanovskaya

Не дожидаясь приказа, она протянула мне потрескавшуюся от времени тубу. Я на миг отвлёкся, чтобы проверить, что мне подсунула сыскарка. Воспользовавшись моментом, она с истошными воплями: «Помогите, за мной охотится некромант!» бросилась прочь.

Ровно тридцать шагов – столько свободы ей отмерила жизнь.

Споткнувшись, Летиция растянулась на земле.

Я не спешил подходить, с усмешкой наблюдая за её безуспешными попытками подняться. Я маг, дорогая, а не один из твоих коллег, от меня убежать невозможно.

Я тебе всё припомню, все ее слезы, все издевательства, ту веревку на шее, вечное бегство, вездесущих солдат, да и смерть Лгора. Одана мне в красках расписала, как ты его уложила. Не то, чтобы я был особо дружен с оборотнем, но он был моим знакомым. И мои раны припомню с очаровательной одиночной камерой. Даже если это не ты, отвечать всё равно тебе.

Резко запрокидываю ей голову и начинаю грубо считывать воспоминания. Ей больно, она дёргается, кричит, впивается мне в руки ногтями, несколько раз пытается ударить, но все её попытки бесплотны и лишь злят меня.

Один удар всё-таки нанести сумела, вырвалась, вскочила на ноги… Снова визг, и она падает, теперь держась за ногу. Хромая, далеко не убежишь, не так ли?

Видимо, осознав, что тактику нужно менять, Летиция ударилась в слезы. Решила взять на жалость. Весь её вид говорил: «Я такая красивая и молодая, вы же не убьёте меня?».

- Пожалуйста, прошу вас, я всё для вас сделаю! Прошу вас, не убивайте меня! – а в глазах животный ужас, тот самый ужас, который нельзя мне показывать. Он мне нравится, нравится так же, как хорошеньким девушкам комплименты. В каком-то роде это тоже комплимент – моему профессионализму.

Склонив голову, смотрю на неё, ожидая, что будет дальше.

Дрожащими пальчиками начинает расстёгивать полушубок. Решила предложить себя? Не спорю, формы у тебя аппетитные, я такие люблю, но конкретно к тебе равнодушен. Останавливать не собираюсь: всё равно бы раздевать пришлось.

Когда дело дошло до рубашки, она, кажется, поняла, что её тело меня не интересует. Запаниковала, пошарила рукой вокруг себя – как назло, ничего, чтобы сошло за оружие.

А я уже приглядел подходящий камушек.

Замёрзшее море внизу, яркие звезды над головой – какие декорации для смерти!

- Что вам нужно? – теперь смотрит с видом оскорбленного достоинства.

- Ничего, кроме твоей жизни. Две минуты тебе на молитвы и проклятия.

Но молиться Летиция Асьен не собиралась, она хотела жить. Смастерила из пояса петлю и набросила мне на шею. Сделала всё умело, дёрнула резко, только раненое плечо не позволило затянуть, как следует. В этом деле важны мгновения и фактор неожиданности.

Не глядя, вонзил в неё нож – хватка ослабла. Потянул за веревку и заполучил её конец. Раз – и она испарилась, оставив на память о себе багровую полосу на шее.

Сыскарка скорчилась на земле; по снегу расползалась лужица крови.

Будем считать, что меня ты уже прокляла, ну а помолиться всяко успела.

Поднял на руки обмякшее тело и отнёс к импровизированному жертвеннику. Летиция не сопротивлялась – удар пришелся в живот, чуть ближе к левому боку.

Обратившись к своей покровительнице Тьхери, прося помочь мне в сложном деле борьбы с временным обличием Асдеркона, я кровью начертил на камне необходимые символы и соединил их невидимой линией – так дар точно дойдет по назначению, душа не выскользнет из ловушки. Затем вытащил из внутреннего кармана куртки огарок свечи и зажёг его.

Сыскарка шептала что-то о милосердии, затем начала грозить мне страшной карой после смерти – я слушал в пол уха.

Жертва распростёрта на камне и обездвижена. Свеча коптит, воск падает на рубашку из соанского шелка – хорошо живут служащие сыскного управления!

Стаскиваю с неё одежду до пояса, купаясь в волнах ужаса этого существа. На мгновенье задерживаю взгляд на округлостях, манящих к себе прикоснуться, а потом безжалостно делаю надрез. Неглубокий, чтобы залить в него воск.

Она дёргается, истерично визжит от боли, когда горячий воск смешивается с кровью. Снимаю перчатки, обмакиваю палец в образовавшуюся субстанцию и рисую знак Тьхери.

- Владычица, прими её душу и подари мне свою мудрость. Не оставь своего смиренного слугу, надели его силой, поделись советом!

Нож вонзается в живот, оставляя после себя крестообразный след. Остаток воска вливаю в зияющую рану и гашу свечу. Теперь резко вверх, по спирали Тьхери и последним штрихом перерезать горло.

Вот и всё, Летиция Асьен, больше ты никому не отравишь жизнь.

Одана

Сеньор Дейман крайне удивился, когда я возникла на пороге его дома ранним зимним вечером. Открыл мне сам: видимо, ждал кого-то. С бокалом в руке.

Моё появление наверняка, спутало все планы, но на улице маг меня не оставил, провёл в гостиную. Мельком я видела накрытый в столовой стол: фрукты, бутылка вина, две тарелки, свечи… Кисло улыбнулась своей «везучести»: я испортила романтический ужин. Сейчас придёт его дама, а тут сижу я… Почему мне нельзя было пойти в куда-то ещё, чего так опасался Лэрзен? Выглядел он крайне взволнованным и непривычно эмоциональным; голос пронизан беспокойством. Потом взял себя в руки, стал прежним, но те пара минут…

- Извините, сеньор Дейман, мне, наверное, лучше уйти, - я не стала присаживаться на диванчик и отказалась раздеться, так и замерла посреди гостиной в тёплой шапочке и зимнем пальто. Тут жарко натоплено, пот серебристыми бисеринками покрыл лоб. – Хотела поблагодарить за помощь с детьми Каашера.

- Одана, вы тогда так быстро ушли… Признаться, вы меня заинтриговали. Мало, кто интересуется такой специфической темой. Если не секрет, что вас на это подвигло? Давайте пальто, я повешу в прихожей.

- Скоро придёт ваша гостья, не хочу мешать, - смущённо покачала головой я и направилась к выходу. Ничего со мной не случится, Наместника нет в городе, до моего временного пристанища четверть часа ходьбы, не успеет Летиция выследить меня.

Её приезд в Медир встревожил меня, всколыхнул подзабытое ненадолго чувство холода под рёбрами. Я отчаянно пыталась убедить себя, что всё будет хорошо, меня защитят, только внутренний голос твердил обратное. Вот и сейчас, на пороге, предчувствие толкнула меня в бок, зашептало, что нельзя уходить, что следует поступить так, как велел Лэрзен. Оно чувствовало опасность, разлитую в воздухе, напоминало о том, что я дичь, а охотник уже вскинул лук.

- У вас ко мне какое-то дело? Не стесняйтесь, Одана, говорите, Канара просила во всём помогать вам.

И что мне ему ответить? Что знакомый тёмный маг велел мне не высовывать отсюда носа, потому что на меня устроил облаву некромант, обличённый доверием Императора? Как бы вы отреагировали на этот бред? Правильно, в лучшем случае выставили за дверь, в худшем сопроводили под руки к стражам правопорядка.