Сказатели. Русский фантастический альманах фантастики и фэнтези. № 1, 2014 - Максим Черепанов

— Да, — наконец выдала она.

— Я тебя не обижаю. Не наказываю. Не повышаю голос. Чего же ты боишься?

На этот раз молчание тянулось еще дольше. Мысль явно давалась девочке с трудом:

— Ты не такой.

— Хорошо. Тогда договоримся так: раз я не такой, меня не надо бояться. И здесь вообще не надо бояться.

Она послушно кивнула. Метнулись тоненькие черные косички. Олег погладил девочку по голове и ощутил, как Иза замирает, ловит незамысловатую ласку. Боится, да… Но теперь он точно знал, что ей нужно. Да и не только ей.

Он пользовался любым предлогом, лишь бы забрать детей из-под контроля воспитателей. Чаще водил их на осмотры, подменял сослуживиц, в обязанности которых входило гулять с ними в сквере (как уж те были рады избежать скучного времяпрепровождения!), делал обходы тесных неуютных детских спален перед сном. Просто коснуться. Улыбнуться. Вызвать любую положительную эмоцию. Или хотя бы исключить понятие «страх» — хоть ненадолго. День за днем. Неделя за неделей. Витамины и ноотропные препараты были лишь для прикрытия. Коллеги-врачи обрадовались появлению в коллективе фанатичного трудоголика и совершенно отошли от дел. Олег молчал. Не вмешиваются — тем только лучше делают.

Результаты были странными. Девочки откликались на ласку обе. С мальчишками было сложнее. Костю присутствие Олега успокаивало. Антон говорил с ним больше и охотнее остальных. Максим оставался полностью безразличен. Юрка же боялся Олега едва ли не больше офицера, который обычно вел у них занятия. Пятерых из шести еще можно было спасти.

Олег пристально следил за результатами своих действий. Вел записи, в которых фиксировал малейшие изменения в состоянии, поведении и достижениях каждого из шестерых. Докладывал руководству еженедельно. Молчал лишь о том, что предпринимает на самом деле. Его сдержанно хвалили. Даже пошли навстречу его пожеланиям и отстранили от работы тупую и ленивую медсестру Свету, присутствие которой Олега только раздражало.

В ноябре стало совсем холодно, и детские прогулки запретили. Настроение в маленькой компании сразу упало. Малыши стали невнимательными, на них кричали, у Гали совершенно пропал аппетит, Антон перестал улыбаться. Олег обратился к руководству с просьбой возобновить прогулки:

— Это их радость. Одна из немногих, и притом — самая большая. А вы запретили…

Странно, но к нему прислушались. Через несколько дней одетых по-зимнему детей выпустили в сквер. С ними отправили Олега, поэтому малышам никто не мешал улыбаться.

Новый год Олег планировал встретить с семьей, но, так как никто из родни даже не позвонил ему с приглашением, решил остаться на работе.

Купил продуктов, настрогал себе пару нехитрых салатов, запек в микроволновке куриный окорочок. Яблоки, мандарины, бутылка шампанского. Вывел на монитор компа старую фотку Яси — не пить же в одиночестве… С сослуживцами праздновать не тянуло.

Отговорил по радио президент, пробили куранты. Олег отпил шампанского, задумался… а желание так и не загадал. Стало неуютно, захотелось просто выйти. Отвлечь себя движением. Встал, выключил радио, вышел в коридор.

Откуда-то доносились возбужденные голоса, смех, звон бокалов. Сослуживцы вовсю праздновали — те, кто остался сегодня дежурить. Новый год — это именно тот праздник, который прокладывает четкую границу между теми, кто кому-то нужен, и теми, кто не нужен никому. Олег усмехнулся. Да ерунда это… нужен. Просто родители считают, что он настолько взрослый, что ему лучше в компании друзей, а друзьями он тут не обзавелся. Не успел. Слишком ушел в работу, быть может… А может, ровно настолько, насколько было нужно.

А детям даже по лишней шоколадке не дали. Что уж говорить о подарках… И ему запретили. Праздник, черт подери! Праздник… Неотъемлемый атрибут детства.

Постоял у окна, выходящего во двор НИИ. Снежная пелена делала небо мутно-серым, похожим на подсвеченную грязную воду. Снежинки подлетали к окну, заглядывали Олегу в лицо — и испуганно шарахались прочь. Он подумал, что снег хранит память о губительности теплого дыхания — вот инстинктивно и отлетает от стекла. А фонари привлекают снежных бабочек точно так же, как и обычных…

Ощущение будто толкнули в плечо. Обернулся — никого, конечно. Призрак Деда Мороза, не иначе. Прошелся по этажу — тихому, темному. Лишь из окон, образующих внешнюю сторону коридора, лился сероватый свет с улицы. Проходя мимо детских комнат, Олег замедлил шаг. Двери маленьких боксов были прозрачными с одной стороны — удобно для наблюдения за их обитателями.

Иза не спала. Стояла у двери, прижавшись к ней лбом и ладонями. Словно долго-долго пыталась открыть и устала. Олег провел по замку удостоверением-пропуском — дверь открылась. Иза отступила на шаг назад.

— Иза, это Олег. Не пугайся. Почему ты не спишь?

Она молча пожала узкими плечиками. Олег снял с неразобранной кровати одеяло, укутал девочку и вынес ее в коридор. Встал с ней у окна. Иза вдруг осмелела и прижалась к щеке Олега лбом.

— Что ж ты косички на ночь не расплела? — спросил он шепотом.

— Никто не пришел, — ответил она.

— Ты же сама умеешь, — улыбнулся он.

Иза высвободила руку из складок одеяла, коснулась стекла, пытаясь поймать пролетавшую за окном снежинку. Посмотрела на Олега просящим взглядом. Обычно за этим взглядом таилось желание сказать — а это желание давилось в детях безжалостно. Их приучили говорить, только когда спросят.

— Можно, Иза. Я тебе все разрешаю.

— Ты мог прийти, — ответила она, тщательно подбирая слова.

Еще одно табу — слово «хочу».

— Ты хотела, чтобы я пришел?

В темных глазах метнулся страх. Олег перехватил ее поудобнее, поправил одеяло.

— Хотеть нельзя. Дети для того, чтобы слушаться… — прошептала девочка.

— Это на занятиях. Не здесь.

Олег задумался, как бы объяснить девочке, что с ним рядом бояться не надо. И не надо бояться вообще.

— Послушай, Иза… Из тарелки есть можно?

— Да.

— А с пола?

— С пола нельзя. За это наказывают.

— Правильно. Вот и со мной — можно. Как есть из тарелки. Я не наказываю, ты же видишь.

— У тебя нет ремня. И другая одежда.

— Ага, — усмехнулся Олег.

Иза скользнула по его лицу взглядом, посмотрела в окно. Снег летел, бился о стекло, бессильно падал вниз…

— Отнести тебя спать?

— Нет.

— Побыть с тобой?

Она кивнула. В коридоре было прохладно, Олег боялся, что девочка замерзнет. Подумал о том, что до утра все равно никто не хватится ее, и забрал в свою мини-квартиру (всего лишь маленькую комнату с ванной и туалетом). Устроил на диване, сел в ногах.