Евергетин или Свод богоглаголивых речений и учений Богоносных и Святых Отцов - Павел Евергетин

Никогда, брат, не поддавайся этому помыслу, но терпеливо ожидай Господа, зовущего тебя в Свое Царство. Господь сказал: Терпением вашим спасайте души ваши (Лк 21,19). И еще: Если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «Перейди отсюда туда», — и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас (Мф 17, 20). И мы, возлюбленный брат, будем терпеть. Не на человека мы надеемся, человек нас спасти не может, но на Бога, спасающего надеющихся на Него.

Возлюбленный брат, когда ты изучаешь грамоту, разве ты не испытываешь трудностей? А ремесло разве дается без труда? Но если ты эти препятствия преодолеваешь мужественно, то тем более нам разве не должно терпеть любые труды ради Господа. В Писании сказано: Ты будешь есть от трудов рук твоих; блажен ты, и благо тебе! (Пс 127, 2). И апостол советует нам: Лучше трудись, делая своими руками полезное, чтобы было из чего уделять нуждающемуся (Еф. 4, 28). Ненавидящий труд — всегда человек трудный. Большое зло происходит от безделья, а любящий трудиться не знает скорбей.

Возлюбленный брат! Если ты выберешь для самого себя благоговение, трезвись, как бы при всем твоем благоговении лукавый не вложил в тебя чуждый помысел — помысел тщеславия и самопревозношения. Не говори, что ты не будешь трудиться вместе со своими братьями, чтобы не нарушить своего благоговения. Напротив, трудись, как твои собратья, и о благоговении не забывай. Леность разрушает любое благоговение и навлекает на лентяя общий позор. Соедини благоговение и труд, и тогда можешь называть себя благоговейным.

Возлюбленный! Если ты трудишься в общежительном монастыре и делаешь больше, чем другие, следи, чтобы лукавый не вложил в тебя помысел, который горше смерти. А именно: не говори про себя, что я выполняю труд, который стоит дорого, а кормить меня никто не хочет. Не смей требовать себе еды больше, чем братьям, ни особенных блюд. А то эта сытость испортит всякое Божие дело. Если ты так рассуждаешь, нет в тебе любви. Да и требуя платы от людей, ты отказываешься от Божией награды.

Жди воздаяния от Бога, а от людей не требуй. Смиряй себя перед своими братьями и радуйся, что Праведный Судия воздаст тебе за твои труды. Ибо Он воздает каждому по его делам и сказал: Кто же верный и благоразумный раб, которого господин его поставил над слугами своими, чтобы давать им пищу во время. Блажен тот раб, которого господин его, придя, найдет поступающим так; истинно говорю вам, что над всем имением своим поставит его (Мф 24,45–47).

Знаю брата, который говорил: «Я всегда молился Богу, чтобы Он дал благодать рукоделию моему, что весь монастырь кормился от него». И он обрел великую благодать в своем труде и премного благодарил Бога, сказавшего: Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф 25,40).

Другой брат тоже очень много трудился в монастыре, и помыслы об этом стали его одолевать. Он отвечал себе: «Злодей, тебя продали в рабство. Что ты еще должен делать?» И Господь дал ему утешение.

Блажен монах, соблюдающий заповеди Господа! Он старателен в трех вещах: молитве, труде и размышлении, ибо в Писании сказано: Остановитесь и познайте, что Я — Бог (Пс 45, 11). И еще: Я несчастен и истаеваю с юности; несу ужасы Твои и изнемогаю (Пс 87, 16). И о законе Его он размышляет день и ночь (Пс 1,2).

Возлюбленный, если ты живешь в монастырском братстве, будь смиренномудр, во всем помогай своим братьям. Тогда и они, измученные жизнью, многому научатся от твоего доброго поведения. Глядя на тебя, они приободрятся душой в делании заповедей. Когда начальствующие прикажут тебе идти вместе с другими братьями совершить какое — то дело, иди охотно и не жди, пока другие опередят тебя. Но и не злись на нерадивых, потому что они сами себе очень вредят своей ленью. Прежде всего они повинны в непослушании, себялюбии и изнеженности, затем они лишают себя награды за труд, и, наконец, самое тяжелое, они дают другим повод к осуждению сплетням и непослушанию. Суд над ними будет суров, потому что они нанесли душевный вред не только себе, но и другим.

А ты, брат, не обращай на них внимания. Ведь никто в дни жатвы не говорит: «Если мой сосед не жнет, то и я жать не буду». Каждый, как только получает возможность, собирает пропитание себе и своей скотине, чтобы безбедно пережить зиму. Если мы показываем такое усердие в плотских вещах, то не более ли мы должны усердствовать в духовных? Если ты заболел и не можешь пойти, скажем, в поле, то по крайней мере покажи свое рвение. Братья, заметив твое недомогание, освободят тебя от работы. Но не оставайся совсем без дела, а попроси: «Я тоже должен быть участником ваших трудов». И выполняй работу, какую сможешь. Господь дает тебе работу, за которую потом получишь от Него великое воздаяние.

Брат, смотри, не презирай своего рукоделия ради Божией заповеди, но думай о нем со страхом Божиим, чтобы по неведению не погрешить. Какое бы рукоделие ты ни изучал, задавай вопросы своему учителю и не стесняйся чаще его спрашивать: «Сотвори любовь, скажи, правильно ли я делаю или нет?». Если ты живешь вместе с братом, и ему дадут какое — нибудь несложное дело, ты тоже прими участие, помоги брату и не щади свое тело, чтобы потом тебя не грызла совесть. Ты никогда не изучишь рукоделия своего брата, если он будет работать больше тебя или ты больше него. Принуждай себя к труду, и страх Божий вселится в тебя. Безделье — это падение души, которое губит ее.

Авва Макарий Великий пришел к авве Антонию на гору. Когда авва Макарий постучался в дверь, тот вышел навстречу и спросил:

— Кто ты?

— Я Макарий, — ответил он.

Тогда авва Антоний вернулся в свою келью, запер за собой дверь и оставил пришедшего стоять снаружи, а когда убедился в его терпении, снова открыл дверь и после обмена приветствиями сказал:

— Я очень давно хотел тебя видеть, ибо много наслышан о тебе.

Радушно приняв гостя, авва Антоний предоставил отдых утомленному дорогой Макарию. Когда стемнело, авва Антоний намочил себе лозу, а авва Макарий попросил:

— Разреши, и я намочу себе лозу.

Тот ответил:

— Пожалуйста.

Авва Макарий намочил себе большую связку лозы. Они сидели с вечера до утра за плетением лозы, ведя беседу о спасении души. Плетение от двери дошло до самой пещеры в глубине кельи. И когда утром блаженный Антоний вошел в свою пещеру и увидел, как много сделал авва Макарий, удивился и, облобызав его руки, сказал:

— Великая сила исходит от этих рук.

2. Ересь массалиан запрещала своим сторонникам трудиться. Массалиане говорили, что должно все время молиться, а работу ненавидеть.

Монах, не смей свою лень извинять своим недомоганием. В Писании сказано: и желаемое ими дал им (Пс 77, 29).

Не будем, братья, отвергать благодать Господа, подающего нам крепость для того, чтобы творить благо. Будем творить благо и благодарить Христа за все. В Писании сказано: Старайтесь не о пище тленной, но о пище, пребывающей в жизнь вечную (Ин 6, 27). Руки твои да творят благо, чтобы у всякого нуждающегося был хлеб, и чтобы твое сердце всегда устремлялось ко Господу. Тогда ты потрудишься ради пребывающей пищи, а не ради губительной. Не оставляй труда, чтобы не нашла на тебя лень. Столько зла бывает от лени!

Глава 4: О том, для чего монаху нужно трудиться, сколько времени и чем ему следует усердно заниматься

Однажды пришли братья к великому старцу. Тот спросил одного из них:

— Какая твоя работа, брат?

— Вью веревки, авва, — ответил он.

Старец сказал:

— Бог да совьет тебе венец, чадо.

Спросил другого:

— А какая твоя работа?

— Плету корзины, — ответил тот.

Старец сказал:

— Бог да укрепит тебя, чадо.

Спросил третьего:

— А какая твоя работа?

— Делаю сита.

Старец сказал:

— Бог да сохранит тебя, чадо, — сказал старец и спросил четвертого:

— А какая твоя работа?

— Я каллиграф, — был ответ.

— Ты сам все знаешь, — сказал старец и спросил пятого:

— А какая твоя работа?

— Я портной.

— Тут мне нечего сказать, — заметил авва.

Затем старец объяснил. Кто вьет веревки, если трезвится, вместе с Богом свивает себе венец. Плетение корзин подразумевает крепость духа, ибо дело это нелегкое. Изготовление сит требует от работника умения хранить себя от искушений, так как ему придется продавать свое рукоделие в деревнях. Каллиграф должен смирять свое сердце, ведь такое дело может заставить его превозноситься. А о шитье даже и думать не стоит, это предпринимательство. Если видят человека, несущего на продажу веревку, корзины или сита, говорят: «Это наверняка монах». Ведь все наше рукоделие — трава, которая сгорает в огне. А если кто торгует одеждой, говорят: «Пришел купец». Это ремесло мирское, и оно совершенно не полезно монаху.