История татар Пензенского края. Том 4 - Ряшид Ханяфиевич Алюшев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нежилой дом в с. В. Салмовка, 2019 г.
В основу социалистического землеустройства было положено стремление создать единое производственное хозяйство. В соответствии с этим, все мероприятия направлялись к постепенному обобществлению землепользования. Для достижения этой цели предполагалось ограничение земель сельскохозяйственного назначения от земель прочих назначений, а также выделение из сельскохозяйственного фонда тех земель, которые не подлежат распределению в единоличном землепользовании. Предусматривалось распределение части сельскохозяйственного фонда между трудовым населением для ведения сельского хозяйства и отвод земли для других надобностей.
Весь земельный фонд использовался в первую очередь для нужд советских хозяйств и коммун, во вторую очередь для нужд трудовых артелей и товариществ, в третью – на распределение в единоличное пользование. Право пользования землею получали все граждане без различия пола и статуса, которые имели желание обрабатывать ее своим трудом. Наемный труд не допускался. При случайном бессилии какого-либо члена сельского общества в продолжение не более 2 лет, сельское общество обязывалось до восстановления его трудоспособности прийти на помощь путем общественной обработки земли.
Земледельцы, вследствие старости или инвалидности, утратившие навсегда возможность лично обрабатывать землю, теряли право на пользование землей, но взамен получали от государства пенсионное обеспечение. Землепользование должно быть уравнительным, а формы пользования землею должны быть совершенно свободны: подворная, хуторская, общинная, артельная, "как решено будет в отдельных селениях и поселках". Если в отдельных местностях наличный земельный фонд окажется недостаточным для удовлетворения всего местного населения, то избыток населения подлежало переселению, а организацию переселения, равно как и расходы по переселению и снабжению инвентарем и прочими, брало на себя государство.
Главным арендодателем в татарской деревне до революции оставалась беднота, не имевшая своей тягловой силы и сельскохозяйственного инвентаря. Получив землю, такие хозяйства часто снова не могли существовать иначе, как сдав землю в аренду. Если в Саранском, Краснослободском, Инсарском уездах Пензенской губернии в 80-х гг. XIX в. к аренде прибегало только 24 % бедноты, то в 1920-х гг. безлошадных крестьянских хозяйств стало больше и достигло примерно 35 %.
Арендаторами земли выступали также более зажиточные хозяйства, которые в результате уравниловки в землепользовании были лишены части своей земли и переориентировались на торговую и спекулятивную деятельность. Этот класс зажиточных крестьян возник, как мы знаем, несколько раньше, и особенно развился в ходе реформ П.А. Столыпина. Получившие большее количество земли, крестьяне сдавали в аренду часть полей остальным, а на вырученные от аренды деньги нанимали батраков из своих соседей для обработки оставшейся земли. Кулаки скупали у крестьян зерно по низким ценам и продавали его зимой, а в голодное время – по спекулятивно заоблачным ценам.
Население вынуждено брало в долг продукцию, и беднейшие слои населения попадали в полную кабальную зависимость к кулакам. Газеты писали, что землю покупают в основном безземельные ("несеющие") хозяйства, "…те деревенские богатеи, которые до того времени не вели собственного сельского хозяйства и занимались торговлей или мелким ростовщичеством". Арендующие землю крестьяне за пользование землей отдавали половину полученного с этой земли урожая. При этом вся работа выполнялась крестьянами их же тягловой силой, а нередко и семена для посева они использовали свои. Таким образом, именно наличие сельскохозяйственного инвентаря и скота являлось в послереволюционный период фактором, определявшим имущественное положение крестьянского хозяйства. Размер посевной площади перестал играть определяющей роли имущественного положения.
Традиционный хозяйственный уклад татарской деревни претерпевал глубокие перемены наряду с другими деревнями Пензенской губернии. Опыт аграрных преобразований в конце XIX – нач. XX вв. показывает, что все реформаторские действия, спускаемые с властных кабинетов, как правило, не приносили желаемых результатов. Когда началась коллективизация в деревне, кулаки и зажиточные крестьяне не спешили присоединиться к колхозам. Более того, как показывают многочисленные документы этого времени, кулаки часто открыто терроризировали новую советскую власть и своих односельчан в частности. Кражи колхозного имущества, уничтожение рабочего и другого скота, вредительство и саботаж стали нормой поведения кулачества.
Еще летом 1917 г. буржуазия призывала задушить революцию "костлявой рукой голода и народной нищеты". Ведь, не случайно на 2-ом Всероссийском торгово-промышленном съезде лидер пробуржуазной партии прогрессистов П.П. Рябушинский провозгласил: "То, о чём я говорю, является неизбежным. Но, к сожалению, нужна костлявая рука голода и народной нищеты, чтобы она схватила за горло лжедрузей народа, членов разных комитетов и советов, чтобы они опомнились". Таким образом, занимаясь вредительством и убийствами, пуская на убой свою и колхозную тягловую силу, а также уничтожая посевы, кулаки сознательно обрекали большинство народа на голодную смерть ради сохранения своего привилегированного положения. Цитата представителя крупного капитала в России и участника Государственного совещания, проходившего в Москве в августе 1917 г., П.П. Рябушинского пришлась как ничто другое ко времени и оказалась непростительным роковым откровением буржуазной морали. Уже через 3 дня была напечатана в газете "Рабочий и солдат" статья Сталина, где он пишет: "Чего хотят капиталисты?.. Вы слышите: "потребуется костлявая рука голода, народная нищета"… Господа Рябушинские, оказывается, не прочь наградить Россию «голодом» и «нищетой» для того, чтобы "схватить за горло" "демократические Советы и комитеты".
В 1923–19244 гг. началась постепенная нормализация хозяйственно-экономической и аграрной деятельности на всей территории Пензенского края. Были засеяны значительные площади, увеличилось поголовье скота, резко сократившегося в годы Гражданской войны и голода нач. 1920-х гг. Небольшими темпами происходило обеспечение кре стьян сельхозинвентарем и техникой, государство оказывало по сильную помощь хозяйствам, особенно бедняцким. В годы НЭПа значительно увеличилась платежеспособность населения. Единоличные крестьянские хозяйства, колхозы и совхозы, начиная с 1923 г., стали облагаться единым сельскохозяйственным налогом, который пришел на смену натуральным и денежным налогам на сельское хозяйство, а с 1924 г. уплачивался только деньгами. При этом единоличные хозяйства платили налог в удвоенном размере. Налог исчислялся с каждого отдельного хозяйства по всему доходу деньгами и натурой от следующих источников: а) от полеводства; б) от луговодства; в) от скота всех видов, кроме свиней; г) от следующих специальных отраслей сельского хозяйства: огородничества, бахчеводства, садоводства, виноградарства и табаководства; д) от неземледельческих заработков (кустарных, сдачи в наем сложных с/х машин, ремесленных и прочих заработков).
Одновременно была установлена широкая система льгот. Кроме единого и промыслового налога неземледельческие
