Пособие для Наемника (СИ) - Анастасия Машевская

сломать ее. Если она не справится с этим, то, родись у нее даже десять детей, им не будет от нее никакого толку! Ни им, ни Греймхау, никому из тех, кто ей еще хоть немного близок. Вроде того же Рейберта. Он явно заслужил хозяйку получше и поспособней.

Может, это и не лучший повод жить — служить своему дому, но какой-никакой повод. Крохотный. Ничтожный. Необходимый воистину жизненно.

У двери покоев Идель посмотрела на Рейберта, жестом выставила прочь стражу от дверей, впервые со времени возвращения сама приказала принести еды.

— Миледи? — обеспокоено произнес Рейберт.

Идель оглядела мужчину перед собой: взмокший — сбился с ног, выискивая ее после разговора с Теоданисом. Всклокоченный, с яркими кругами под глазами, с развязанной правой манжетой нательной рубашки, неряшливо торчавшей из-под кожаного жилета. Идель вспомнила, как и этим утром Рейберт ворвался к ней в спальню со сна, как был. Разбуженный криком, бедолага.

Идель облизала пересохшие обветренные губы. Из-за собственного горя она довела даже его, этого доброго и всегда преданного человека. И, он, похоже, не ненавидит ее за это! Она бы на его месте ненавидела. Она очень устала, но и он устал тоже.

— Вам нужно что-то еще?

— Новый смысл жить? — горько усмехнулась Идель и качнула головой. Затем, заставив Рейберта вздрогнуть, она шагнула к нему вплотную, положила ладонь на обросшую, светло-щетинистую щеку, и, придвинувшись, поцеловала в свободную.

— МИЛЕДИ! — Рейберт едва не отскочил, но схватился за лицо так, словно его огрели пощечиной. Теперь и он счел за лучшее вытаращиться. — Создатель, леди Идель… — шепнул куда тише. — Я…

— Прости меня, Рейберт. Тебе тоже досталось, верно?

Она отстранилась и попыталась улыбнуться. Не вышло: кажется, на сегодня предел ее улыбок — целых ни одной — уже исчерпан.

— Миледи, — он протянул руки, стараясь обхватить ее за плечи и подбодрить.

— Все в порядке. — Идель опять отступила. — Ты очень устал. Отдохни день-другой. Я… я ничего с собой не сделаю. Только перед этим найди Делайлу и скажи, пусть заменит мне всех служанок.

— Сейчас?

Идель пожала плечами: ну да.

— Почему?

— Сейчас лето. Я всегда меняю личных служанок летом.

Рейберт на мгновение насупился — леди сейчас в таком состоянии, что лучше воздержаться от любых перемен. Потом одернул себя и постарался посмотреть, как мог одобряюще. Без перемен она вот-вот свихнется и наложит на себя руки. Если Идель стремилась хоть что-то сделать, «как всегда», это значило, что где-то в глубине ее сердца, кажется, впервые со смерти Нолана шевельнулась мысль и жить «как всегда».

— Вы можете полностью мне довериться, моя госпожа.

— Я знаю. — Она так и не улыбнулась и лишь движением головы указала на коридор: ступай.

Глава 28

— Рад видеть вас в добром здравии, барон Редвуд!

Лорд Данворт, более всего напоминавший очищенный грецкий орех, вывалился из кареты и широко раскинул руки. Радушие на его дряблом лице было настолько приторным, что Эмрис, встречавший гостя на крыльце, ощутил, как слипается задница. Одет барон, которого Железный толком не помнил со дня своего титулования, был вполне по-павлиньи. Непрактично, аляписто, с кучей клацок, да еще и с пером в пурпурном берете. Оглядев Данворта целиком — его светлые штаны и непонятно-красного цвета камзол с узорной вышивкой, — Эмрис пробормотал под нос: «Пижон». И тут же прыснул, когда Крейг, спускавшийся бок о бок с Железным по парадной лестнице замка, шепнул на ухо:

— Правильно говорить «Педик», барон.

Сам Железный остался верен старым наймитским привычкам: черные штаны, черная нательная туника, блестящие сапоги и кожаные перчатки. Поверх Эмрис нацепил стеганный поддоспешник самой тонкой выделки, какая нашлась в баронстве: август в Редвуде тоже был жарким, однако выходить совсем без защиты он не стал. Можно было бы поискать какой камзол, но на него пока ничего подходящего не пошили. Надевать единственный, доставленный сюда еще из столицы, Эмрис тоже не стал: посчитал приезд Данворта недостаточным поводом. Надо будет наказать Йорву, кстати, озадачить швей. И закупить какую-никакую партию сукна.

Вспомнив про сукно, Эмрис невольно вспомнил Идель и ненадолго расплылся в улыбке. Интересно, она могла бы дать ему скидку? По-дружески. Хотя, учитывая объем ее даров, даже заикание про скидки, наверное, сошло бы за наглость. Надо вообще поразмыслить, что происходит с ткачеством на его землях. И спросить у Йорва, где прежний барон закупал ткань. Может, у кого из местных? Это бы поддержало его людей — отличное решение, как ни глянь.

Прибывший барон Данворт очевидно принял улыбку Железного на свой счет. Эмрис же, сильно загодя наущенный Йорвом, как мог изобразил гостеприимство. Он прочистил горло и, протянув руку для пожатия, начал приветственную речь.

— Добро пожаловать, барон Данво…

Гость, минуя стадию вежливости, полез обниматься. Эмрис замешкался: это вообще нормально? Судя по прыскающим звукам откуда-то из-за спины, Крейг наверняка удостоверился, что Данворт — тот самый, пижонистый.

Данворт не отлипал, видимо ожидая, когда Эмрис откликнется на жест. Железный кое-как изловчился и треснул гостя по спине дюжей рукой. Данворт крякнул и, хвала небесам, отодвинулся. Однако, если Железный полагал, что на этом неловкие моменты исчерпаны, то быстро понял, что ошибся. В следующий миг он натурально остолбенел, увидев, как из кареты выплыла женщина.

Ладно, заставил себя отмереть Эмрис. Выплыла — это слишком сильно, не такая уж она и толстая, эта леди Данворт. И, вроде как, она даже не пошла в своего дядюшку внешностью — или кем он там ей приходится. Но вкус к одежде, увы, у них определенно семейный. Семейно-убогий, решил Эмрис, отводя глаза от платья с таким обилием рюш, что среди них с легкостью могла бы затеряться кошка.

«Петух и его несушка» — подумал барон Редвуд и кое-как выдавил из себя улыбку. Он припомнил, что Идель всегда вытягивала руку — легко и неосознанно, не столько чтобы ей помогли, сколько чтобы ее сопровождали. Это вроде как хороший тон для леди — идти рука об руку с мужчиной. Однако, когда леди Данворт расплылась в поклоне, став при этом похожей на надутый корабельный парус, Железный пресек порыв предложить ладонь для опоры. Чутье подсказывало, что молодуха вцепится в него настолько мертвой хваткой, что отвязаться можно будет только у алтаря. После всех клятв, разумеется.

— Приветствую, любезный барон. Я столько о вас слышала! — пролепетала молодая… женщина. Эмрис бы точно не назвал ее обычной девицей на выданье. Нет же, ей явно было не меньше двадцати пяти. А выглядела леди и того постарше.

Наверняка, от него требовалось спросить, что именно она слышала. Хотя, может, ему стоит сказать, что и