Траектория судьбы - Елена Калашникова

– И вы выбрали меня в качестве кнута?

– Не обижайся на неудачное слово. Просто начни работу и сделай так, чтобы Никитин и Соколов узнали об этом. Появление конкурента, я думаю, заставит их завершить доработку образца. Договорились?

Я молчал. Дейкин, видимо, воспринял мое молчание как знак согласия и произнес:

– Значит, договорились. Срок – два месяца. Удачи тебе! – И положил трубку.

Я не удивился бы, если бы такое предложение поступило в начале конкурса, при проектировании образцов. На начальном этапе в соревновании участвуют до десятка и более конкурентов. В данном же случае ситуация складывалась по-иному. Мне предложили начать работу в тот момент, когда образец конкурирующей стороны уже прошел войсковые испытания и промышленность приступила к изготовлению большой партии этих изделий…

На следующее утро первый совет у меня состоялся с моим самым близким помощником Владимиром Васильевичем Крупиным. Я очень сомневался. Мне казалось, что наш «порох» может быть растрачен впустую. По сути, ситуация складывалась так, что я практически не имел шансов на успех. Да и в ГАУ, судя по тону Дейкина, не очень верили, что мы на самом деле успеем что-либо сделать. Для них было важно другое: подтолкнуть Никитина и Соколова к завершению работ. Ведь смысл предложения-просьбы главного заказчика ГАУ был однозначным: как только в Туле узнают о начале работ у нас, они тут же серьезно займутся устранением присущего их пулемету недостатка, который был выявлен в ходе войсковых испытаний. Что же, иногда и такие методы полезны для нашего брата конструктора…

И все-таки мы с Крупиным решили рискнуть, попробовать свои силы и в этом трудном деле.

Работали мы все так же: в заводском конструкторском бюро отдельной группой. Все, можно сказать, молодые конструкторы. Я был старейшим из них, уже ветераном, хотя было мне тогда менее сорока лет. Тем не менее, очень сильный создался коллектив. Боевой, одержимый, грамотный – все это почти в одинаковой мере. К тем из моих соратников, кого я уже называл ранее – Крупину, Пушину, Крякушину, Старцеву добавились Камзолов-младший, Коряковцев, Юферев. В опытном цехе нашими основными помощниками были все те же мастера-оружейники: Бухарин, Богданов, Габдрахманов.

Конечно, это далеко не все, кто трудился вместе с нами, а, так сказать, ядро нашего коллектива, его цвет. С ними-то я и продолжал работы по унификации, и с ними же включился в соревнование по созданию единого пулемета.

Мы начали думать, с чего начать, как подступиться к этому делу. Оно для нас новое, так как под винтовочный патрон мы не проводили еще разработок, не пробовали тут своих сил.

Для правильного выбора пути в разработке новой системы нам было необходимо хотя бы в общих чертах знать, чем сильно оружие нашего конкурента. Сделать это не составляло труда, поскольку образец Никитина-Соколова уже прошел войсковые испытания. Их единый пулемет по принципу действия автоматики принадлежал к системам с отводом пороховых газов через поперечное отверстие в стенке ствола, как это было у станкового пулемета СГ-43. Затвор запирался поворотом его с помощью паза на затворной раме. Ленточное питание пулемета осуществлялось из металлической коробки на 100 и 200 патронов. Интересным был подающий механизм – в виде рычага с подающими пальцами, работающего от скоса затворной рамы. Конструкторы применили оригинальную отсечку газа, обеспечивающую равномерное воздействие на раму на большом пути ее перемещения.

Достоинств у образца Никитина-Соколова было немало. Но имели место и недостатки, выявленные в ходе испытаний. Одна «особенность» пулемета отмечалась представителями главного заказчика как недопустимая при эксплуатации в боевых условиях. Стоило после стрельбы замочить пулемет в воде, как после этого первые два-три выстрела шли только одиночным огнем. Стреляющему после каждого одиночного выстрела приходилось перезаряжать оружие, то есть вручную ставить его на боевой взвод не менее двух-трех раз.

Мы знали, что при создании единого пулемета все конструкторы, участвовавшие в соревновании, вели работы в двух направлениях. Одно из них – создание конструкции на базе состоящих на вооружении пулеметов. Многим этот путь казался привлекательным. Предполагалось выиграть во времени за счет сокращения срока проектирования системы, ее освоения промышленностью. Еще один плюс – не требовалось переучивать войска.

И все-таки, как показал опыт, наиболее целесообразное направление работы – проектировать новую систему, выйти на новый качественный уровень в разработке единого пулемета, опираясь на последние достижения в оружейном деле. По нему пошли Никитин с Соколовым и еще несколько конструкторов.

Этот же путь выбрали и мы. За основу взяли схему автоматики и принцип работы принимаемых на вооружение армии новых систем автомата и ручного пулемета, простых в изготовлении и обслуживании, надежных в эксплуатации. Все эти качества мы решили сохранить и в едином пулемете.

Сделали эскизы, чертежи. Главный конструктор завода В. И. Лавренов дал нам возможность в любое время подключать к работе над расчетами аналитическую группу. С согласия главного инженера А. Я. Фишера мы могли привлекать необходимых нам специалистов.

Основная нагрузка легла, конечно, на наши плечи. Исходя из опыта предыдущей работы, разделили на первом этапе разработки опытных образцов зоны ответственности. Крупин отрабатывал вопросы питания пулемета. Пушин занимался стволом и его оснащением. Крякушин – всем, что было связано с прикладом и сошками.

Конечно, такое распределение носило условный характер. В нашей группе каждый был готов к переключению на работу, связанную с изготовлением, разработкой, испытаниями любой детали, любого узла. И подобная универсализация для конструктора-оружейника имеет весьма серьезное значение.

Молодому инженеру Коряковцеву я поручил заняться проверкой теоретических расчетов по таким параметрам, как скорострельность, баллистика и прочность отдельных ответственных деталей. У нас были подобные расчеты по автомату, но требовалось посмотреть эти параметры и для пулемета.

Разработку мы начали с того, что продумали, какой будет ствольная коробка, в которой разместятся механизмы автоматики. Зная, что у пулемета Никитина ствольная коробка фрезеруется из тяжелой кузнечной поковки, решили непременно сделать ее из листовой штамповки с приваркой и приклепкой арматуры по подобию автоматной.

Главные и определяющие надежную работу механизмы мы также спроектировали по подобию тех, которые хорошо зарекомендовали себя в других моих изделиях. Применяли и новые конструкции, не используемые ранее. Тщательно проверяли их, отвергая те, которые в чем-либо не удовлетворяли нас. Так незаметно проходили дни за днями. Увлеченные работой над различными вариантами единого пулемета, мы сутками не уходили с завода: ночью делали чертежи, а утром спускались в опытный цех и сами помогали рабочим делать детали. Часто случалось встречать рассвет нового дня на заводе.