Окись серебра - Виктория Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но Генри… её непоседливый сын, единственный, кто смог пережить столь опасный период младенчества, единственный, кого она спокойно доносила и родила семь лет назад… О его местонахождении она даже не догадывалась.
— Он сказал, что пойдёт к своему отцу, — вдруг подала голос младшая дочь госпожи Тоулл — Гвен часто замечала её рядом с Генри во время игр. Здесь, в далёкой пограничной крепости, принадлежавшей не самым знатным и благородным дворянам, среди детей не было различий по происхождению. Они все играли вместе, все друг друга знали… И Генри, конечно, сообщил своей подруге о том, куда пошёл.
А матери не сообщил.
Гвен не подняла головы, не убрала рук от лица, но всё равно почувствовала на себе встревоженный взгляд госпожи Тоулл. Та чувствовала свою ответственность за то, что сын её служанки и лекарки оказался не рядом с ней здесь, в убежище, где прятались все беззащитные и небоеспособные жители крепости. Но теперь поздно корить себя…
— Я пойду найду его, — глухо заговорила Гвен и наконец убрала ладони. — Приведу к вам — и идите, Бог вам поможет. Я останусь.
— Гвен, что ты… — госпожа Тоулл положила дрожащую руку ей на плечо, но Гвен не шелохнулась.
— Я останусь.
Она встала, резко взглянув на свою хозяйку. Возможно, та расценит это как неисполнение приказа, но… У Гвен был долг. Перед людьми, перед Богом. Перед собственной совестью.
Она сняла шаль, отдала её госпоже Тоулл и покинула подвал под тяжёлые взгляды собравшихся там женщин, ещё не зная, что ждало её снаружи.
* * *
— Мужчин убивайте, а с женщинами делайте что хотите, — на ходу бросила Анабелла, вынимая из ножен меч. Лиловый плащ колыхался на ветру за её спиной, а густой мех слегка щекотал шею и челюсти, но она не обращала на это внимания. Она ещё не вступила в битву, не почувствовала её жара и огня, поэтому старалась оставаться в тепле.
Анабелла быстро ввела в Тоулл свой отряд; вскоре к нему начали присоединяться другие воины, те, что участвовали в штурме.
Но штурм окончен. Началась резня.
— Миледи! — к ней подбежал один из десятников. — Их господина мы взяли, посмотрите?
— Зачем мне на него смотреть, — бросила Анабелла, закатив глаза. — Прирежьте его, чтобы не мешал. Мне нужна его жена или мать — с ней и буду говорить…
— С женщиной? — уточнил один из её телохранителей.
— Ну не с мужчиной же… Вы слышали приказ, — напомнила она и направилась внутрь главной башни.
Дойти до неё оказалось не так легко: защитники Тоулла отступали, но старались держаться, некоторые из них даже рисковали нападать. Вот один кинулся прямо на Анабеллу, не обращая внимания на окружающий её отряд вооружённых мужчин, а она настолько поразилась такой наглости, что не успела вовремя среагировать и защититься. Вражеское копьё кольнуло в плечо, пройдя сквозь кольца кольчуги, и резкая, горячая боль тут же её отрезвила.
Анабелла рассмеялась, запрокинув голову. Боль казалась ей приятной. Боль, как ни странно, придавала сил. Ни один поцелуй Джоната, ни один его влюблённый до фанатизма взгляд, ни одно слово любви не могли сравниться с тем удовольствием, что приносили ей боевые раны.
Её смех поубавил пыл напавшего на неё нолдийца, выбил его из колеи. Он, округлив глаза, опустил копьё с окровавленным наконечником и сделал шаг назад, но на этот раз Анабелла медлить не стала. Замахнувшись, она опустила меч на его голову, и кровь брызнула ей в лицо — краем плаща она стёрла с лица горячие густые капли.
В коридорах было пусто. Лишь спустя пару поворотов им встретились два воина в кольчугах и лёгких шлемах. Увидев довольно крупный отряд хорошо защищённых и вооружённых шингстенцев, эти двое сперва попятились, но потом крепче сжали рукояти своих мечей и, непонятно на что понадеявшись, бросились в бой.
Уложили их быстро — Анабелле даже не пришлось пальцем шевельнуть, всё сделали её телохранители.
Они пошли дальше, оставив после себя два трупа и две кровавые лужи.
И что, это всё? Неужели замок никто не защищал и на стены отбивать штурм вышли все, кто мог? Анабелла хмыкнула. Глупость это или вынужденность — неважно. Главное, что путь открыт. А если хотя бы у покоев хозяйки замка окажется охрана — с ней будет легко разобраться.
За стенами замка слышался невероятный шум, он всё нарастал и нарастал, смешиваясь со звоном стали и криками. Тоулл захвачен, но его люди продолжают сопротивляться… Стоило думать, что они не прекратят даже после появления знамени Карперов на башне, даже после того, как Джонат и Анабелла предъявят выжившим обитателям замка голову их хозяина и займут его место в главном зале.
Поэтому Анабелла и приказала убить всех боеспособных мужчин. На самом деле надежд на то, чтобы договориться с госпожой Тоулл, она тоже особо не питала. Но следует попробовать. Может, ради спасения оставшихся в живых обитателей замка та пойдёт на какой-нибудь союз.
Рана в плече саднила, но никак не мешала — эта боль Анабелле нравилась.
В коридорах было темно, внутрь лился лишь слабый свет затухающего заката ранней весны, холодной и тёмной. Но одинокую фигурку в конце коридора разглядеть было довольно легко. И каково же было удивление Анабеллы, когда она поняла, что это женская фигура. Отряд ускорил шаг, а вот встретившаяся им женщина, заметив, что не одна, замерла.
Это была Гвен. Она обошла уже ползамка, но так и не нашла своего сына. Ей не хотелось верить, что он действительно побежал к Алану на стену, где царила опасность и смерть нещадно косила всех, кто вставал на её пути… Но, видимо, ей придётся туда идти, если она не найдёт его в жилых помещениях. Было страшно, но Гвен старалась держать себя в руках. Она уже видела войну, видела битвы, убийства и жуткие ранения на людских телах, видела смерть и настоящий ад… И чтобы спасти своего сына, она готова была пройти сквозь этот ад снова.
И вдруг сейчас на её пути оказался отряд вражеских воинов. Но… откуда они здесь? Неужели ворота всё-таки разбили? Или им удалось вскарабкаться на стены, перебить защитников и проникнуть в замок? Гвен замерла, испуганная не видом обнажённых клинков, не блеском их доспехов, не топотом их
