Войны шестого поколения - Владимир Слипченко

Сохранив свой доступ к структурам, формирующим военную политику государств, их ядерные военно-промышленные комплексы во взаимодействии с академической наукой и военным ведомством продолжают постоянно запугивать ядерной военной опасностью и непосредственной ядерной угрозой. Приемы такого завышения во всех ядерных странах очень похожи и завуалированы лозунгами необходимости отстаивания принципов равенства, одинаковой безопасности и обеспечения военно-стратегического равновесия, которые были введены политиками еще в период "холодной войны" и наибольшего военного противостояния двух идеологически противоположных систем.

Ракетно-ядерный ВПК России "предостерегал" руководство государства, вооруженные силы и налогоплательщиков о том, что подписанный в июле 1991 года и вступивший в силу в декабре 1994 года двусторонний Договор СНВ-1 нам вообще не подходит, т.к. он позволяет Соединенным Штатам Америки обойти Россию по количеству ядерных вооружений.

Плохим для России, по их мнению, оказался и Договор СНВ-2, т.к. и он позволил США к 2007 году иметь примерно 4,5 тысяч ядерных боезарядов, в то время как Россия останется лишь со своими 3-3,5 тысячами единиц боезарядов. Высказывалось мнение, что такой дисбаланс в соотношении количества боевых зарядов не может обеспечить паритета ядерных сил, а значит, и "ядерного мира" в зависимости от их структуры.

Правда, более глубокий анализ состояния и перспектив развития стратегических ядерных сил России показывает, что реально этот процесс может идти совсем иначе. Недостаточное финансирование и естественное сокращение гарантийных сроков эксплуатации стратегических ракет может привести к иным общим показателям [3, 4]. В сложных экономических условиях России ее стратегические ядерные силы к 2007 году будут иметь количество боеголовок заведомо меньше, чем предусмотрено Договором СНВ-2 (3-3,5 тыс. единиц). К этому времени, возможно, сохранится около 360 ракет "Тополь" с продленными гарантийными сроками эксплуатации. Начиная с 1998 года в войска поступает всего лишь по одному полку "Тополь-М" (10 пусковых установок). Только с 2001 года планировалось ставить на боевое дежурство по 30-40 таких ракет в шахтном и мобильном вариантах.

Программой развития вооружений стратегических ядерных сил государства предусмотрено, что в ближайшем будущем основой ракетных войск станет надежная моноблочная твердотопливная ракета "Тополь" как для мобильных, так и для морских СЯС. Считается, что живучесть мобильных пусковых установок при нанесении противником ракетно-ядерного удара с учетом возможностей космической разведки, мер маскировки будет в несколько раз выше, чем таких же пусковых установок шахтного типа.

Правда, были и серьезные претензии к технической надежности боевой ракетной системы РС-12М "Тополь". Именно эта ракета, которую, как ни странно, готовили к запуску и запускали именно РВСН, 28 марта 1995 года не вывела на орбиту израильский спутник и два отечественных аппарата, один из которых нес мексиканское оборудование. Эти комплексы сейчас стоят в основном в укрытиях из-за отсутствия топлива, хотя должны постоянно перемещаться в небольшом пространстве в определенных районах. Надо полагать, что эти районы уже известны космическим средствам разведки других стран, которые осведомлены не только о каждом из таких районов, но и знают все специальные дороги, по которым со скоростью движения порядка 25 км/час периодически перемещаются эти комплексы.

Таким образом, получается, что Россия фактически "заминирована" своими же мобильными ракетно-ядерными комплексами. Известно, что США в подобном комплексе пытались вначале укрыть ракету броней, но затем вообще отказались от этого опасного для страны класса ракет.

Помимо работ над принятием на вооружение ракетного комплекса "Тополь-М" военная промышленность России совместно с РВСН в 1998 году ресурс МБР

РС-20 продлили до 22 лет, РС-18 - до 23 лет, РС-22 - до 11 лет.

Практика показала, что предельный срок для жидкостных ракет - 20-25 лет (это 2,5-3 срока гарантии), для твердотопливных - 15-20 лет (1,5-2 срока гарантии) [15]. Боеготовность РВСН за последние 15 лет не была ниже 0, 95 [16]. Для подтверждения этого были проведены успешные учебно-боевые пуски ракет, которые находились на боевом дежурстве от 12 лет до 21 года. Правда, были и сбои. Неудачей закончились несколько попыток РВСН отправить в космос тяжелую МБР РС-20 с продленным сроком службы. Она должна была в конце августа 2000 года вывести на орбиту пять коммерческих спутников, принадлежащих Италии, Малайзии и Саудовской Аравии [50]. В штатном варианте эта ракета должна нести 10 ядерных боеголовок. Оказалось, что ракета, изготовленная в 1977 году и с продленным сроком службы, не могла быть запущена немедленно, как того требуют нормативы боеготовности. Специалисты выяснили, что быстро устранить неисправности нельзя. Из ракеты слили топливо, сняли головную часть и две ступени ракеты отправили из казахстанского Байконура в Россию на экспертизу. Следует заметить, что эти ракеты должны находиться на боевом дежурстве еще до 2007 года.

Напрашивается вполне справедливый вывод: если ракета, которую РВСН специально готовили к пуску в течение нескольких месяцев, не стартовала немедленно, то нельзя гарантировать требуемой надежности и остальных 180 стоящих сейчас на боевом дежурстве ракетных комплексов РС-20. А ведь только 11 августа того же 2000 года российский министр обороны убеждал Президента страны в целесообразности сохранения РВСН как самостоятельного вида вооруженных сил.

Думается, что РВСН вполне справедливо претерпели структурные изменения. Во-первых, они теперь не являются видом вооруженных сил, а командованием сокращена номенклатура находящихся на их вооружении типов ракетных комплексов. Это стало возможно после снятия с боевого дежурства отслуживших сроки ракетных комплексов и после ввода более эффективных образцов вооружения. Однако эти меры, к сожалению, имеют слабое отношение к действительному повышению реальной безопасности России, но связаны с огромными и в большинстве своем неоправданными расходами государства.

Сейчас, как уже отмечалось, в составе командования ракетных войск стратегического назначения имеются явно искусственные, надуманные структуры в виде ракетных армий, дивизий, полков. Они расходуют на свое содержание или поддержание "ядерного мира", как заявляет их руководство, 6% военного бюджета страны, что скорее всего не соответствует действительности. Российская Федерация тратит на весь военный и военно-промышленный ядерный комплекс около 17% своих оборонных расходов [47]. Если учесть, что общие расходы на оборону (в том числе финансирование министерства атомной промышленности, фундаментальных исследований, утилизации, исследований космического пространства) составляют около 22% национального бюджета, то оказывается, что на ядерные силы приходится именно 5-6 % всего государственного, а не военного бюджета, что намного превышает затраты на науку, культуру, здравоохранение и образование, вместе взятые.

Значительные расходы продолжает нести ракетно-ядерный ВПК на содержание огромной радиохимической промышленности и специальных металлургических производств, модернизацию существующих и разработку новых ракетных комплексов и их носителей наземного, воздушного и морского базирования. Весьма значительными были также расходы на вывоз более 2,5 тысяч стратегических ядерных боеприпасов с территории Украины, Казахстана, Белоруссии, уничтожение 212 пусковых установок на атомных подводных лодках, 378 шахтных пусковых установок МБР.

Таким образом, фактически за счет статьи ядерного сдерживания и поддержания "ядерного баланса" набегает весьма значительная сумма расходов для государства, в то время как другие, не менее важные сейчас виды российских вооруженных сил остаются без инвестиций. Кроме того, следует напомнить, что и в Белоруссии, и в Казахстане группировки РВСН принадлежали России, и она содержала их на свои средства. Это было закреплено двусторонними соглашениями. Правда, управление 43-й ракетной армией в Украине в соответствии с соглашением было двойным: оперативное осуществляла Россия, а административное - Украина. Кстати, Украина содержала эти ракеты на свои средства.

Не умаляя сдерживающей роли ядерного оружия, все же следует подчеркнуть, что все ядерные страны должны быть жизненно заинтересованы в том, чтобы поддерживать баланс ядерных сил на самых низких уровнях, которые приемлемы для их экономик. Ядерное оружие не боится дисбаланса соотношения сил.

Китай заявлял, что в условиях сохранения Договора по ПРО-72 между США и Россией в течение ближайших десяти лет он не намерен наращивать свой ядерный потенциал, а будет лишь совершенствовать его на уровне 400-500 боезарядов. Великобритания в 2000 году сократила свои ядерные силы в одностороннем порядке более чем на 20%, а по тротиловому эквиваленту почти на 60%. Великобритания и Франция в 2000-2005 годах вместе будут иметь примерно 1,2 тысячи ядерных боезарядов.