Цена его ревности. Книга 3 - Лана Мур
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Думаю, что ты все преувеличиваешь. Ничего необычного не произошло. Мы занимались с Нишей, она учила нас брать препятствия. После занятий я и Киран почистили лошадей, — услышав это, Ракеш крепче сжал руль. Понимая, что это необходимая часть занятий, тем не менее ему было неприятно, что нежные руки жены должны были выполнять столь грязную и тяжелую работу.
— Дальше, — поторопил Радж Вику, рассказ которой споткнулся при виде его побелевших пальцев и сжавшихся в жесткую линию губ.
— Дальше? Дальше Киран вышел на улицу, а я пошла к Ракшесу. Его конюх заболел, и жеребца даже не выводили на прогулку. Так нельзя, он может заболеть, — защищаясь от гнева мужа, который последует за ее словами, несчастным голосом сказала Вика.
— Откуда ты узнала, что его не выводили? — тон Ракеша был ровным, но крылья носа вздрагивали, выдавая его состояние.
— Рабочий сказал. Он так же сказал, что будущий ветеринар и разбирается в лошадях, а стоять в деннике Ракшесу очень вредно, прогулка была ему необходима.
— Это он открыл тебе дверь и указал на тропу? Как его зовут? — Ракеш покосился на жену, она смотрела на него широко открытыми, честными глазами приготовившегося врать человека.
— Не знаю как его зовут. Он представлялся, но я не запомнила. Парень просто сказал, что Ракшесу вредно стоять, а оседлала и вывела его на улицу я сама. Сама же выбрала эту дорогу. Мы раньше с Нишей там были. И ты знаешь, этот ветеринар был прав. Едва Ракшес оказался на улице, он сразу сорвался в галоп. Я едва могла им управлять и направить в нужную сторону, — здесь голос Вики совсем погас, только сейчас она осознала все сумасбродство того, что она — неопытная наездница — решилась оседлать необъезженного жеребца. Но тогда ей так не казалось. И пряча подальше раскаяние, упрямица с воодушевлением продолжила: — но это было прекрасно. Мы летели, как ветер, будто были только он, я, джунгли и луна, навстречу которой мы мчались. Мне иногда и вправду казалось, что Ракшес вот-вот оторвется от земли, взлетит в небо, как Пегас, и мы поскачем по облакам, — пока Вика говорила, ее голос звучал все звонче и восторженнее, а глаза сверкали золотистыми искорками. На какое-то время Ракеш потерял из виду дорогу, заблудившись в нефритовых омутах и своих воспоминаниях, пролетавших перед его внутренним взором в обратном порядке — многозначительный взгляд Вики, когда Анил сказал, что Багир не мог смириться с неволей и перегрыз замок клетки, как она мотыльком билась о стекло заблокированной двери авто, стараясь ее открыть, все ее необдуманные и неосторожные поступки, которые Вика свершила в желании получить столь желанную свободу, и, наконец, ее ликование на яхте, когда чувствовала себя свободной птицей, парящей в бесконечной голубизне неба или рыбкой в бездонных морских глубинах, которые ограничивал лишь горизонт. Подобная жажда свободы и независимости поразила Ракеша и в то же время причинила мучительную боль. «Извини, но я не могу сейчас предоставить тебе свободу выбора. Я не могу тебя потерять. Не могу позволить тебе уйти. Ты будешь свободна, но только тогда, когда поймешь, что мы созданы друг для друга», — мысленно обратился он к жене. Вика же, не подозревая о его мыслях, продолжала: — потом, я не знаю, что произошло с Ракшесом, но, сначала он, не доезжая до окончания дорожки, просто встал и не двигался, а затем поднялся на дыбы и, развернувшись, бросился в сторону. Я не могла его удержать. Мы доскакали до озера, — при воспоминании о незапланированном «купании», лицо Вики осветила сияющая улыбка, — и Ракеш бросился в воду. Это было здорово! Я промокла с ног до головы! Но и Ракшес успокоился. Я спешилась, а он стал пить. Вот тогда стало страшновато, но и смешно, — Вика звонко рассмеялась.
— Что смешного в том, что ты могла вылететь из седла? — не понял Ракеш.
— Это напомнило мне, как ты испугал кобылу в конном клубе. Тогда тоже мы потерялись в джунглях и не знали куда идти, когда ты и Санджей нас нашли, — отсмеявшись пояснила она. — И в этот раз, заехав в незнакомое место, я не знала как вернуться, когда увидела яркий свет. И решила, что там найду людей и, если не конюшню, то хоть кого-нибудь, кто подскажет как до нее добраться. Правда, смешно? Как будто все повторяется, — Вика посмотрела на Ракеша и увидела, как он с облегчением переводит дух. — Это ты его включил? — недоверчиво спросила она, ища подтверждение промелькнувшей догадке.
— Не я, но по моему приказу. И я рад, что ты правильно это истолковала. Иначе ночью, в джунглях, найти тебя было бы очень сложно. Вика! — неожиданно для самого Ракеша, сорвалось с губ. Одной рукой он нашел и сжал узкую девичью ладонь. — Давай прекратим эту войну. Оставим прошлое в прошлом и попробуем начать все сначала! Неужели ты не видишь, все твои попытки освободиться от меня заканчиваются ничем. Потому что это невозможно, это против природы, мы принадлежим друг другу. И ты это знаешь!
Растерявшись на какое-то время от его слов, Вика, придя в себя, отобрала у мужа руку и с готовностью согласилась.
— Давай, начнем все сначала. И первым шагом к этому должно быть то, что ты отдашь мне или уничтожишь на моих глаз оба досье. Тогда я готова подумать над твоими словами. Согласен? — ее голос звучал весьма прохладно и очень решительно, а посмотрев на жену, Ракеш увидел, как мысленно она просчитывает свои дальнейшие действия, и неподвижная маска, в которую превратилось красивое и недавно сияющее восторгом лицо подсказала ему, что ни о каком «сначала» Вика и не думает, а получив свободу с уничтожением досье, просто исчезнет из его жизни.
— Не сейчас, — мрачно ответил он, — Я их уничтожу, обязательно, но только после того, как ты признаешь, что ты моя жена, и мы принадлежим друг другу.
— И что я для этого должна сделать? — мерцавшие до этого золотистыми озорными искорками глаза Вики подозрительно
