Маг особого назначения - Татьяна Соболь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да туда им всем и дорога! Воздух будет чище!
Череп, закатившись в темный угол, тоскливо наблюдал за метаниями чернокнижника. Но вот маг взял себя в руки, на свет были извлечены большая тренога и громадный закопченный котел, над которым заколыхалось бледно-оранжевое пламя. Скорпио принялся неспешно, бормоча под нос заклинания, подливать в котел составы из разноцветных бутылок, обычно запертых за тяжелыми дверцами дубового шкафа, занимающего весь правый угол кабинета.
Любопытный череп подкатился ближе, с интересом наблюдая за процессом, и закружился на полу, искренне сожалея, что не находится на своем привычном месте, на столе, откуда все было бы видно гораздо лучше. Наконец прозвучало последнее, резкое, как выстрел, заклинание, кабинет заволокло едким паром, отчего свечи, горевшие ровно и ярко, возмущенно затрещали и потускнели. Но мага это нисколько не взволновало, его взор был прикован к картинке, постепенно открывшейся в котле, на пленке, под которой по едва заметному дрожанию угадывается кипение.
Любопытство черепа достигло апогея, толкнув его на неразумный шаг. Стремясь привлечь внимание хозяина, он подпрыгнул на месте, но не рассчитал и, неудачно приземлившись, отскочил и ударился о ножку треноги. Тонкая пленка с хлопком лопнула, жидкость забурлила и перелилась через край, едва не ошпарив ноги чернокнижника.
— Ах, ты ж, бестолковый кусок черепушки! — завопил Скорпио, и вслед улепетывающему черепу полетел, оставляя подпалины на ковре, плюющийся искрами магический шар. — Уничтожу, — прошипел маг, возвращаясь к котлу.
Послышалось заунывное пение, в кипяток полетела пара сушеных жаб и погремушка гремучей змеи, завернутая в желчный пузырь мантикоры. Наконец, жидкость в котле вновь подернулась пленкой, появилась картинка, правда, теперь подернутая рябью.
— Вот мерзавец, все испортил, — озабоченно забормотал маг, вглядываясь в котёл. — Ну почему я тебя до сих пор не уничтожил?
Череп испуганно затих в темном углу, под прикрытием шкафа, оставив попытки заглянуть в котёл. Он то прекрасно понимал, для чего нужен чернокнижнику. Безответную черепушку любой обидеть может. На ком еще срывать злость, если настроение испорчено, а слуги под рукой не нашлось? Да и где их столько наберешь, слуг-то? А череп всегда под рукой, можно подпалить его магическим шаром, можно просто шваркнуть о стену, так что брызги во все стороны. Череп обиженно завозился: раз беззащитная черепушка не может ответить, значит можно...
Но стоило Скорпио, все еще не остывшему после выходки пресс-папье, повернуть голову в сторону шкафа, как череп замер, мечтая провалиться сквозь пол.
Вот только Скорпио стало не до ссор с глупым черепом. События, отражающиеся в котле, разворачиваются совсем не так, как ожидалось.
Нужно срочно принимать меры…
Глава 39
Ближе к вечеру я собрался на пляж. Захватил грандиозное полотенце, флягу с вином, хотел было раздеться в комнате, но в голову пришла мысль, что одежда, сиротливо лежащая на берегу, произведет должное впечатление на заинтересованного наблюдателя. Поэтому на пляж я пошел одетым. По пути заглянул к Азару.
— Ну, ты тут не скучай. Я купаться пошел, к ужину не жди.
— Утонешь, домой не приходи. Так, да? — заботливо ответил, не глядя на меня, тролль, пробуя остроту сабли, которую до этого усердно точил.
Простой ты, Азар. Как ропаны на тарелке. И шутки у тебя такие же…
На пляже я деловито разделся, одежда легла аккуратной кучкой в недосягаемости прибоя, ласковая волна набежала, растаяв у самых ног. Догоняя волну, я разбежался и красиво, почти без брызг, нырнул. Главное в нашем деле – это реализм, как любит говаривать мой шеф, мастер мимикрии. Доплыв до подводного грота, в котором Мажеровский оборудовал себе тайник, я перемигнулся с русалкой, поджидающей меня. Презрительно скривив очаровательную мордашку, она подала рыбий пузырь, полный кроваво-красной массы. Я кивнул, и представление началось.
Пузырь лопнул, к поверхности устремилась кровавая жидкость, я посильнее оттолкнулся от дна, так чтобы мое тело пробкой вылетело на поверхность воды, и шумно всплыл, лихорадочно молотя руками по воде, отчего кровавое пятно расплылось по поверхности воды кляксой. Потом, издав предсмертный крик, который подхватили чайки, я безвольно погрузился в пучину.
Всё. Умер.
Селена, ухмыльнувшись, показала большой палец и уплыла, махнув на прощание хвостом. Я проводил взглядом её изящный силуэт, быстро скрывшийся из виду в толще воды, и отправился к берегу. Скоро Будимир подъедет, спускаться начнет, такое пропускать нельзя.
По пути к берегу я не поленился, свернул к пирсу, где, после непродолжительных поисков обнаружилась малиновая кепка. Я вытряхнул краба-отшельника, успевшего приспособить кепку себе под жилище, и камень, положенный троллем для надежности. Кто его знает, что Азару на радостях в голову взбредет? Напялит на радостях, не подумавши, шишка будет, опять расстройство.
Я хотел было кепку одеть на голову, но, если у Азара она хотя бы на носу задерживается, то моя голова просто провалилась в кепку, как в котелок. Пришлось приткнуть её за пояс. Вот крабий хвост, где Роксана и размер-то такой нашла, гигантоманка моя? Не иначе на заказ кепка сделана.
Заплыв прошел без приключений, я осторожно выбрался на берег, не поднимаясь в полный рост, добрался до расщелины, которая и скрыла меня от посторонних глаз. Рюкзак оказался на месте, но узел явно развязывали. Я прекрасно помню, что завязывал веревку брам-шкотовым узлом, а теперь она завязана просто шкотовым, на первый взгляд очень похожим. Придется поставить на вид любопытной Селене…
До появления Будимира осталось еще
